Сара Брукс - Крупная ставка

Я не могла поверить, что поеду в Италию. Когда Дин упомянул Париж, куда я действительно хотела поехать, но не желала, чтобы это выглядело так, словно я пыталась ему намекнуть: «Знаешь, весь это город влюбленных». Мне показалось слишком рано переходить к таким отношениям.

Но независимо от того, что наши отношения были не долгими, мы продвигались вперед очень быстро. Мы вскрыли наше прошлое… в основном это касалось Дина.

После того, как я побывала заложником у брата умершей экс-подружки Дина, я имела полное право знать, что происходило на самом деле. Теперь я находилась здесь… у дорогостоящего психотерапевта, которого оплатил Дин, и сидела на таблетках. Я оглянулась вокруг. Кремовые стены и яркие диванные подушки, мне показалось, что вся обстановка пыталась заставить клиентов почувствовать себя лучше и более комфортнее, чтобы они смогли лучше расслабиться. Но на меня это не подействовало.

Мои кишки скрутило, будто я собиралась блевануть.

Женщина, сидевшая напротив, безучастно поглядывала на меня.

— Итак, Ребекка… Дин сказал, что пришло время поговорить о случившемся?

— Да… я, гм, пистолет, приставленный к моей голове.

— Было страшно?

— Да, было.

Вот именно, что было, поскольку я думала, что меня убьют из-за какого-то парня, которого едва знала. Я хотела в этом обвинить Дина, но на самом деле не могла… во всяком случае, он уже достаточно обвинял и корил себя сам.

— Как это случилось?

— Хм, кто-то преследовал Дина, — я не собиралась ей рассказывать все подробности; я ей не доверяла и в половину, чтобы выкладывать перед ней душу. Она кивнула.

— Понятно… это к вам совершенно не относилось, да?

— Да. Я понятия ни о чем таком не имела, пока это не случилось.

— Должно быть вам тяжело.

— Было. — Куда она клонит в конце концов?

— Вы хотите поговорить об этом? — она приподняла бровь. — Расскажите мне обо всем.

— Не очень хочу.

Я знала, что я была несколько груба, но на самом деле чувствовала себя не плохо, и не хотела здесь находится.

Женщина встала, окинув меня взглядом сверху вниз, прежде чем взглянуть в окно.

— Вы не хотите находится здесь?

— Нет, — честно призналась я.

— Я так и подумала. Понимаете, я бы с радостью вам помогла, но не могу этого сделать, если вы сами не желаете себе помочь.

— Я могу идти, — я быстро встала и шагнула к двери.

— Всего один момент, — я застыла на месте и уставилась на нее. — Вас преследуют кошмары по ночам?

У меня челюсть отвисла, пока я пялилась на нее. Мне не следовало удивляться, в конце концов, она была профессионалом.

— Да.

— Галлюцинации бывают?

— Нет.

— Как ваш аппетит?

— Ну… — я ничего не сказала. Я была не готова признаться насколько плохо ела.

— Я хочу помочь вам, — она стояла ко мне спиной. — Но не могу этого сделать, если вы не готовы. Вы можете уйти, но Дин заплатил за пять сеансов, когда вы будете готовы, просто позвоните мне.

Вместо того, чтобы сделать единственную вещь, выйти за дверь, я сделала то, чего даже от себя никак не ожидала. Я села в кресло, в котором сидела всего лишь пару секунд назад. У меня было чувство, что я поддалась ее игре, но она была честна со мной… и я попыталась вспомнить… но не могла точно вспомнить, когда в последний раз ела. Я сухо сглотнула.

— Итак, что я должна делать?

— Мы пройдем вместе через все события. Разбирая и приоткрывая часть тебя, и будем действовать по плану. Каждый день наши сеансы задействуют немного твоего времени, но это поможет, — она одарила меня улыбкой. — Я прежде всего врач-терапевт в этом штате, специализирующийся по посттравматическому синдрому. — Я открыла рот, чтобы запротестовать. У меня нет посттравматического синдрома, а… что если есть? — Я знаю насколько страшны перенесенные травматические события, и эти страхи могут долго оставаться с вами, но я смогу помочь тебе залечить эти раны.

— Как? — я уставилась на нее широко раскрытыми глазами. Как она собирается вылечить меня?

— Как я сказала нам нужно проделать определенную работу. Мы сосредоточимся на работе с твоими мыслями и чувствами, которые у тебя возникли, а также решим вопрос, связанный с ПТС, с недостатком сна и кошмарами. Затем мы сосредоточим внимание на позитивных изменениях в твоей жизни, которые будут помогать тебе, укрепляя физическое состояние, а также здоровая диета и… многое другое, что поможет тебе справиться.

На секунду я подумала, что возможно недооценила ее. Улыбка коснулась моих губ.

— Итак, что теперь?

— Теперь, мы поговорим, — она откинулась на спинку стула, и потянулась за блокнотом и ручкой. — Надеюсь, ты не возражаешь, если я буду записывать. Это поможет мне вернуться потом к некоторым вещам, о которых нам следует более подробнее поговорить.

Я кивнула, жестом руки показывая, чтобы она может использовать свои записи.

— О чем нам следует поговорить?

— Ну, мы не будем разговаривать, я просто хочу послушать. Как ты себя чувствуешь, для начала?

— Как все прошло? — прокричал Дин из кухни, хотя я даже не успела закрыть входную дверь. Он находился на кухне с коробкой пиццы в руке.

— Все хорошо. Мы разговаривали, вернее, я имею в виду, в большей степени говорила я. Как работа? — я не могла поверить, что говорю это, но начинала жалеть, что не ходила на работу, а была на больничном.

— О чем вы говорили? — он полностью проигнорировал мой вопрос.

— О многих вещах. Мы говорили о том, что недавно произошло, и как это повлияло на меня и на мои жизненные цели, и про целую кучу других вещей, которые я не замечала раньше, — я пожала плечами, пытаясь снять пальто.

Я понимала, что Дин пытался сделать все правильно, заставив пойти меня к психологу, но он так до сих пор и не разговаривал со мной о произошедшем. Я прикусила губу, глубоко вдохнув, и проскочила мимо него. Честно говоря, я так и не поняла, готова ли была обижаться на него, или наоборот, быть благодарной, что он решил поддержать меня, и сделать все, что потребуется в этом направлении.

— Ты упаковала вещи?

— Да, — я собрала сумку еще в субботу. После случившегося, Дин не захотел, чтобы я ходила на работу, он сказал мне оставаться дома, что означало, что после того, как моя мать выплеснула все свое дерьмо об освещенном уже во всех СМИ событии, мне придется, что-то однозначно предпринять.

Мне казалось, что я делаю одолжение своей матери, все не рассказывая о случившимся, пока я не получила от нее смс-ку с вопросом — была ли на самом деле перестрелка в казино, в котором я работаю. Я не знаю, когда мои родители стали с таким энтузиазмом смотреть новости, но видно, когда я успела съехать от них.