Скарлетт Эдвардс - Признание

Его руки слегка задевают грудь.

- Ты, - говорит он. - Такая замечательная. И я обещаю тебе, Лилли, я больше никогда тебя не обижу.

А затем мы целуемся, и я полностью забываюсь в его руках.

Стоунхарт продляет наше пребывание на острове, чтобы наверстать упущенное время. Нет. Не Стоунхарт. Больше нет.

Теперь он Джереми, как в моих мыслях, так и речи. Он Джереми, и я не чувствую никаких угрызений совести, называя его так.

Всё замечательно. Это действительно рай. Я нежусь на солнце и наслаждаюсь каждым приготовленным Мануэлой экзотическим блюдом. Ночью мы с Джереми занимаемся любовью. Мы пьем. Либо ром, либо текилу, либо вино или любой другой ликер, который у него есть в доме. Мы говорим друг другу непристойности. Мы смеемся.

Сняв ошейник, с плеч Джереми как будто упал груз. Он стал свободнее выражать свои эмоции со мной. У меня нет ощущения, словно он сдерживается. Он просто остается самим собой. И это чудесно.

Больше не было никаких признаний и откровений, как в ту ночь, когда он снял с меня ошейник. Но я не возражаю.

Однажды ночью, лежа на пляже рядом с костром, Джереми делает неожиданное заявление.

- Завтра вечером, - говорит он. - Вертолет отвезет на главный остров. Меня попросили присутствовать на одном благотворительном мероприятии. Я должен произнести речь. Сначала я сказал нет, потому что не хотел отнимать у нас время, но думаю, со всем, что произошло в последнее время, мы можем рискнуть и позволить себе выход на публику.

Мои брови ползут вверх.

- Рискнуть?

- Ты знаешь, что я имею в виду. Здесь у нас всё хорошо. Но там будут журналисты. И они хотят фотографий. Всё это очень гламурно, остается дело времени, когда они увидят меня с тобой. Вопрос в том, готова ли ты сделать следующий шаг?

- Да, - решительно отвечаю я.

- И..., - его пальцы касаются моей ключицы. - ...можешь ли ты гарантировать, что будешь хорошо себя вести? Или тебе нужна мотивация?

Я сажусь и смотрю ему прямо в глаза.

- Джереми, - говорю я. - Я обещаю тебе, что не сделаю ничего, чтобы подставить под угрозу твое положение. Завтра вечером я буду идеальной для тебя спутницей.

- Надеюсь на это.

***

На следующий день мы возвращаемся в цивилизацию. Никогда, даже в своих самых смелых мечтах я не думала, что это случится так скоро. Я собираюсь выйти в люди с Джереми без ошейника.

Как сильно изменился мир? Кажется, будто целую вечность я никуда не выходила.

Я нервничаю весь день. Джереми говорит, что доверяет мне.

Я не забыла своей цели. Из-за этого я не смогла всецело расслабиться на острове с Джереми.

Я не могу подорвать доверие Джереми или чтобы он начал подозревать о моих истинных намерениях. Потому что я знаю, что это займет гораздо больше времени, чем неделя, чтобы уничтожить его.

Мы приземляемся. Лимузин встречает нас и везёт по оживленным улицам. Как же я скучаю по всему этому.

- Лилли, - Джереми касается моего колена. - Расслабься. Ты выглядишь восхитительно. Всё будет хорошо. Помни, о чем мы с тобой говорили, и не будет никаких проблем.

Я ерзаю на своем месте, пытаясь одернуть подол своего красного кружевного платья. Оно не прикрывает и половину моего бедра.

"О чем мы с тобой говорили". Правила Джереми, которые он огласил сегодня утром.

Конечно же я знала, что они будут. Услышав их, напомнило мне, в каком положении я нахожусь. Они простые и не так уж сильно отличаются от тех, что были за ужином в Портленде.

Улыбаться, но не разговаривать. Если обращаются, перенаправлять к нему. Односложные ответы разрешены. В разговоре (которого я должна всячески избегать) быть уклончивой. Не говорить о своём прошлом, об отношениях с Джереми или как мы познакомились. Не выкладывать личную информацию, кроме имени.

- Таинственная незнакомка, одетая в красное и черное, будет ослеплять их своей красотой и тихой прелестью.

Затем он подходит ближе и шепчет мне на ухо:

- Не заставляй меня сожалеть о выборе, что я сделал. То, что я сделал..., - он касается моей шеи. - Всё может вернуться на свои места.

Он имел в виду ошейник. Затем он оставляет меня, чтобы я могла собраться.

Мы подъезжаем к роскошной гостинице. У входа выстраиваются толпы людей. Я вижу спышки фотокамер папарацци. Дорогие автомобили и бархатные ограждения. Стильные мужчины и гламурные женщины. Драгоценности, которых, как только в журналах, я не видела. Я не принадлежу этому обществу. Я не соответствую их требованиям. Что я знаю о знаменитостях, о жизни богатых и знаменитых?

- Готова? - спрашивает Джереми. Он берет меня за руку. - Сейчас самое время.

Выйдя из лимузина, спышки фотокамер ослепляют нас. Всё это сразу же выводит меня из равновесия.

Я цепляюсь за руку Джереми так, будто это мой единственный спасательный круг. Он ведет меня через толпу. Я слышу, как его имя произносят снова, и снова, но он игнорирует их. Они спрашивают обо мне: Кто это? Откуда она? Джереми не обращает на них внимания. Но в паре шагов от двери, молодой репортер прыгает через разделительный барьер и приземляется перед нами. Он тычет микрофоном в лицо Джереми, словно это оружие.

- Джереми Стоунхарт. Ваша компания привлекла огромное внимание общественности после того, как на прошлой неделе объявили о первой публичной продаже акций. С даты публичного предложения прошло менее двух месяцев, и все недавние споры вокруг ваших операций на Ближнем Востоке, вы согласитесь, что было ошибкой действовать так рано?

- Нет, - рычит Джереми.

Он пытается обойти репортера, но он всё равно наступает.

- Стоунхарт Индастриз является известным общественным сторонником ЮНИСЕФ. Не находите ли вы такую поддержку неискренней в свете последних сообщений об использовании вами детей в эксплуатации горных производств в Китае?

- Это ложь, - говорит Джереми. Он оглядывается вокруг. - Кто-нибудь может убрать его отсюда?

- Взрыв на пакистанской текстильной фабрике недавно унес жизни шести сотен рабочих. В правительстве заявили, что это был несчастный случай, но моя газета обнаружила массовые оплошности в системе безопасности. Мои источники выяснили, что эта фабрика принадлежит дочерней компании Стоунхарт Индастриз. Какую компенсацию вы планируете выплатить семьям?

- Это ложь.

Наконец-то мы оказываемся внутри. Джереми явно взволнован этой встречей, но он тщательно скрывает это, когда за нами закрываются двери.

Вестибюль впечатляет. Меня окружают красивые и утонченные люди. Это разительный переход от переполоха снаружи, но не менее захватывающий.

Джереми ведет меня, по пути останавливаясь, чтобы поприветствовать некоторых людей. Я великолепно играю свою роль. Я любезно улыбаюсь и принимаю комплименты. Теперь я понимаю, почему Джереми был спокоен, приведя меня сюда.