Ким Лоренс - Скандал у алтаря

– У тебя привычка заниматься незащищенным сексом с незнакомыми женщинами? – пытаясь совладать с тревогой, поинтересовалась она.

Точеные черты лица Себа обострились, на скулах заходили желваки.

– Это было в первый раз. Прости.

Плечи Мари обмякли.

– Я тоже прошу прощения. Я виновата так же, как и ты.

Он издал хриплый смешок.

– Может, мы виноваты оба, но я виню только себя. Если ты забеременела, о полутора годах придется забыть. Я не допущу, чтобы моего ребенка воспитывал другой мужчина.

Мари ответила не сразу.

– У меня не будет ребенка.

– Может, и нет. Поговорим об этом, если возникнет необходимость.

Она покачала головой:

– Ты невозможен. Теперь я не смогу думать больше ни о чем.

«Это будет катастрофа», – едва не простонала Мари. Впрочем, даже слово «катастрофа» не в состоянии описать ловушку в виде брака с мужчиной, который ее не любит. Она всегда сочувствовала тем людям, которые продолжали жить вместе ради ребенка. У нее нет желания пополнить их ряды.

Себ сжал челюсти.

– Какова вероятность?

Мари с недоумением посмотрела на него.

– Что ты забеременела.

– О! – Она покраснела, произвела в уме подсчет. – Весьма высокая, – призналась Мари.

– Почему?

Она закрыла лицо руками и застонала.

– Мне нельзя иметь ребенка!

– Успокойся. – Себ опустился рядом с ней, взял ее за руки. – Я знаю, ты не хочешь детей…

– Кто сказал, что не хочу? – вскинулась Мари.

– Ты говорила.

– Не своих. В мире много детей, которым нужен дом. Я хотела взять приемных.

Себ закрыл глаза и запрокинул голову – ему еще никогда не было так плохо.

– Что делать? – поторопила его Мари.

Медленная опасная улыбка, заигравшая на губах мужчины, не ослабила напряжения, туго натянувшего кожу на его скулах.

– Я думаю, а ты меня отвлекаешь.

Она проследила за его взглядом и прикрыла груди простыней, после чего возмутилась:

– В такую минуту тебя интересует секс?!

– Я способен на многое, – заверил ее Себ. – Как тебе такой вариант? Мы прерываем наш медовый месяц и немедленно возвращаемся в Мэндевилл. Нам необходимо проконсультироваться с гинекологом.

– Хватит!

Совсем недавно она была желанной женщиной, с которой он хотел заниматься любовью. А сейчас она уже… мать?

Мать… Ее тело с некоторым запозданием отозвалось волной дрожи. В отличие от своей матери, она никогда не сможет отказаться от ребенка.

Но Себ! Что, если он предложит аборт?

Себ словно догадался, о чем она думает.

– Перестань! – не выдержал он. – Послушай, я тоже не собирался заводить детей в ближайшее время, но…

Мари стало немного легче. Но она столько лет оберегала свое сердце и как только позволила себе ослабить оборону… Почему ей так не везет с мужчинами?

– Что мы будем делать, если я забеременела? Каков твой план?

– Разве это не очевидно?

– Не для меня.

– Мы будем жить в браке. – Себ испытующе взглянул на нее. – Ты удивлена? А что ты предполагала услышать?

– А как насчет любви? – Слова дались ей с трудом.

– Вот без этого пока придется обойтись. Главное, чтобы ребенок ни в чем не нуждался.

– А если ребенка не будет? – все-таки спросила она, не разобравшись, какое желание в ней преобладает.

– Я предлагаю вернуться в Мэндевилл и все выяснить.

Мари неохотно кивнула.

Телефон Мари ожил, как только самолет приземлился. Она обнаружила штук десять пропущенных звонков и в два раза больше сообщений, и все – от брата.

Содержание сообщений было примерно одинаковым: «Черт, ты где? Вытащи меня отсюда!!! Я на последнем издыхании. Здесь не доктора, а изверги».

Палец Мари замер над кнопкой вызова. Она кусала губы. Себ оказался прав, предсказав реакцию Марка. И она чуть было не бросилась на выручку. Что, если пора разорвать этот круг, и не столько ради себя, сколько ради брата? Мари медленно, преодолевая внутреннее сопротивление, убрала телефон в сумку.

В дороге они едва обменялись парой слов. Правда, Себ несколько раз пытался начать разговор, но она его не поддержала.

Когда они шли к ожидающему их лимузину, Мари остановилась и взглянула на Себа.

– Извини, что дулась в самолете, – сказала она.

Вообще-то она наказывала его за то, что он ее не любит. Честно говоря, это было бессмысленно. Она должна быть благодарна Себу за то, что он с ней честен.

Он склонил голову набок, на его лице мелькнула тень улыбки.

– Дулась? Я не заметил. Кстати, если бы мы остались в Испании, моя бабушка могла бы лишить нас возможности побыть наедине.

Что было одной из причин, почему он решил увезти Мари в Англию. Себ наконец осознал, насколько сильно притяжение между ними. Он предполагал, что близость уменьшит степень его влечения, но по непонятной причине желание только усилилось.

– Если ребенок будет, а сомнения на этот счет пока остаются, нам придется многое обсудить без свидетелей. Тебе понравится Мэндевилл. Это чудесное место для ребенка. Там просторно.

Мари вспомнила слова Себа, когда увидела великолепный белый особняк. У нее перехватило дыхание. Просторно? Да здесь можно разместить толпу!

Себ взял ее за руку, но она, помедлив секунду, высвободилась. Он стиснул зубы. Мелочь – а задело его это неимоверно.

– Думаю, ты быстро привыкнешь, – сказал он.

– Раз здесь много места, значит, мы будем жить отдельно? – Мари прикусила язык и, закрыв глаза, с отчаянием ждала ответа.

– Мари Джонс, я возжелал тебя с первой встречи. – Ее глаза распахнулись. – И все еще желаю, – продолжил Себ. – Мы будем спать в одной постели. Секс был бесподобный.

Он не любит ее, он желает. Она ему не нужна, он всего лишь ее хочет, а это огромная разница. До этого момента Мари не знала точно, чего хочет она. Теперь ей стало ясно: гораздо больше, чем предлагает Себ. Ее сердце пронзила боль. Она влюбилась? Когда? Почему именно в него?

Как безнадежно запуталась ее жизнь всего за несколько дней!

Себ затруднялся истолковать выражение ее лица. Еще больше его озадачила новая нотка в ее музыкальном голосе, когда Мари беспечно заявила:

– Что ж, тогда мы можем получить удовольствие друг от друга.

Он расстроился. Но разве не это ему нужно? Что с ним творится?

– Пока не узнаем наверняка, – добавила она.

Себ кивнул и постарался заглушить беспокойство.

Впервые зайдя в дом, Мари решила, что никогда не сможет расслабиться в окружении этого великолепия, больше подходящего музею, но три недели спустя она вполне освоилась.

И тревожилась по поводу того, что ей трудно будет от этого отвыкнуть.

Мари не сомневалась, что Себ станет хорошим отцом. Она наблюдала за его общением со сводной сестрой, которая не скрывала, что обожает брата и уважает его. Мари начала сомневаться, верным ли было ее первоначальное мнение о Себе.