Диана Грейс - Не провоцируй меня. Часть 2

— Нет, — тихо произнесла я.

— Что, правда? — его руки плавно перешли на шею.

— Да-а, — получилось протяжно. — Я же… — запнулась. — Сильная…

Что-то словно замкнуло во мне. Голос будто пропал, и я замолчала от переполнявших меня эмоций.

— Я и никогда не сомневался в этом, — сказал Власов, внезапно крепко прижимая меня к себе. — Моя сильная, смелая и умная девочка.

Я бы не поверила, что этот тихий и жалкий стон издала я, если бы с нами рядом никто не стоял.

— Моя девочка… — он говорил тихо, с медленной интонацией. — Та самая, в которую я влюбился.

Закрыв глаза, тут же почувствовала, как по моим щекам начинают одна за другой идти слезы. Прерывисто вздохнув, я с тихим всхлипом прижалась к его груди, схватив за рубашку. Множество желаний боролось во мне и первое что приходило на ум, это закричать во все горло, вцепиться руками и не отпускать. Никуда и никогда.

— Кристин, прости меня, я идиот…. - я чувствовала тепло его дыхания у себя на щеке. — Надеюсь, ты еще будешь меня ждать. Я прошу этого, — больше ни слова не говоря, он взял мое лицо в свои руки и стал жадно целовать, впиваясь губами в мои губы. Ответ последовал незамедлительно. Мы стояли и целовались как сумасшедшие посреди аэропорта, не замечая толпы проходящих мимо людей. Это было похоже на последний поцелуй. Прощальный. Но нет. И сердце рвалось из груди от осознания того, что это не последний наш поцелуй. Нет. И в него я вкладывала все, что чувствую. Все, что хотела сказать.

Буду. Я буду тебя ждать, Ян.

…

— Нет.

— Ну, пожалуйста, Даничка, — Соня состроила жалобную гримаску.

— Соня, попроси кого-нибудь другого, я не нянька, — фыркнул парень, отворачиваясь, чтобы избежать соблазна улыбнуться, при виде лица Рахмановской. Он не мог дать ей повод помыкать им.

— Нет, ты не нянька, — внезапно вся смешливость исчезла с ее лица, и девушка стала серьезной. — Но ты единственный, к кому я могу обратиться.

Заметив перемену в ее тоне, Даниил посмотрел на Соню и был удивлен тем, что увидел. Перед ним стояла не та игривая и нахальная девица, к которой он привык, а обычная девушка. Слегка потрепанные волосы, очевидно не расчесанные с утра, легкая тень синяков под глазами, что говорило о том, что она мало спала. Исчезла та вечно наигранно веселая улыбка и сияющие огнем глаза смотрели устало в одну невидимую точку.

— Я знаю, что прошу много. И знаю, что не заслужила этого…

— Сонь, что ты говоришь?

— Но… — подняв голову, Соня посмотрела на Даниила и вновь улыбка заиграла на ее губах. И не было в ней ни наигранности, ни доли того, чтобы хоть что-то намекало на насмешку или же сарказм. В ней была нежность. — Ты стал моим другом. Хотя, — усмехнулась. — Наши отношения, конечно, нельзя никак назвать 'дружескими', но все же, надеюсь, что теперь мы останемся друзьями.

— Друзьями… — тихо повторил парень.

— Да, друзьями. И теперь, я прошу тебя как друг. Пожалуйста, выполни мою просьбу, — внезапно Соня взяла Даню за руку и крепко сжала. — Присмотри за ней.

— Ладно, — сдался парень. Ему показалось, что Рахмановская облегченно вздохнула, но если это и было так, то еле слышно. — Вечно мной все помыкают… — пробубнил он, и хотел было что-то сказать, но прервался. Девушка радостно накинулась на него, обняв за шею. Он был слегка ошарашен таким ее поведением.

— Спасибо, — услышал он ее тихий шепот, после чего она мягко поцеловала его в щеку.

…

Щурясь от яркого солнца, Настя стояла на крыльце и взглядом окидывала всех людей, что собрались на улице. Так как на улице был уже конец весны, многие студенты предпочитали проводить свободное время в парках, на лавочках, кто-то в курилке, а кто-то и вовсе располагался на зеленой траве группами. Но Анастасию не занимал интерес кто и чем занимается. Просто она выискивала. И когда ее взгляд натолкнулся на высокого темноволосого парня, она на несколько секунд замерла и после позволила сделать себе шаг вперед. Сердце ее застучало сильнее, а на лице помимо воли возникла улыбка.

Андрей стоял возле забора, слегка облокотившись об него. Заметив идущую к нему Настю, он, оттолкнувшись от своей опоры, направился к ней навстречу.

Он шел к ней и улыбался. Даже с такого небольшого расстояния она могла видеть то, как он на нее смотрит. Тот же самый взгляд она видела в зеркале, когда вспоминала о нем. Нет, это спутать нельзя. И внезапно, как будто целый мир перестал существовать вокруг, и захотелось сделать что-то сумасшедшее. Что-нибудь дикое, чтобы показать миру, как она счастлива. От подобной мысли у Серовой вырвался смешок.

'Вот дура-то. Влюбленная только'

А время словно замедлилось под ее шагами. И решив наплевать на все, она побежала. Побежала к нему. Радостно вскрикнув, когда сильные руки подхватили ее, кружа над землей.

Наверное, да нет, она даже была уверена в том, что те, кто знал ее, став свидетелем этой картины был немало удивлен, ведь та самая тихая Настя, что вечно была словно тихой мышкой, сейчас заливисто смеялась в объятиях незнакомого всем брюнета, после чего, не выдержав, она его поцеловала. Крепко и страстно, стараясь вложить в этот поцелуй всю свою любовь к этому человеку. И все равно, что на нее смотрело половина ее одногруппников.

— Пойдем? — тихо выдохнул Андрей, оторвавшись от девушки и посмотрев в ее глаза, взгляд которых был слегка затуманен.

— Пойдем, — с улыбкой проговорила Серова, глядя на парня. Сжав его руку, она последовала за ним, даже не спросив, куда они направляются, да и неважно было это. Просто не важно.

Поправив небольшую спортивную сумку на плече, девушка слегка замедлила шаг, заметив черный джип, стоявший неподалеку.

— Еще не передумала? — едва подойдя, услышала она насмешливый голос.

— Надеешься? — усмехнулась Соня, кидая сумку на заднее сидение машины и садясь вперед.

— Немножечко, — сев за руль, Миша завел мотор, но так и не тронулся. Сложив руки на руле, он посмотрела куда-то вдаль. — Соня, — обратился он к девушке. — У тебя есть последний шанс передумать.

— Думаю, — ответила она, спустя некоторое время. — Мне нечего терять.

— Там другая жизнь.

— Когда-то нужно начинать все с начала. Поехали, — бросила она, давая понять, что не собирается продолжать тему.

— Как скажешь, — хмыкнул Романов, трогаясь с места.

После того, как Миша, включив радио, переключил все свое внимание на дорогу, Соня, откинувшись на сидение, повернулась к окну. Мысли, внезапно нахлынувшие на нее, были под стать протяжной и медленной музыке, что играла в машине. Глубоко вздохнув, Рахмановская почувствовала легкую тяжесть в груди. Стараясь унять этот маленький недуг, она попыталась сосредоточиться на проплывающем мимо в окошке пейзаже, но все ее попытки сводились к нулю, так как в голову проникала черным пятном, словно растекаясь надписью на стекле: