Анастасия Слугина - Над нами общее небо

- О Максе, почему я узнаю об этом от постороннего человека?

- Ну, я же узнаю подробности твоей жизни из газет.

- Мне бы хотелось услышать полный рассказ из первых уст.

- Джон, я не хочу и не буду тебе ничего рассказывать.

- Почему?

- А зачем?

- Затем, что я хочу знать правду.

- Джон, сколько я тебя знаю, ты все время пытаешься узнать какую-то правду.

- Да, которую ты все время скрываешь. Малыш, пришло время взглянуть правде в лицо.

- Я в отличие от тебя смотрю ей в глаза каждый день, - в палату зашла медсестра, извинившись, забрала ребенка, - когда я смогу быть с ней все время? - поинтересовалась Лера.

- Думаю, дня через два, - тихо ответила она и удалилась. Джон отошел от кровати и скинул медицинский халат. На нем были черные кожаные джинсы и тонкая темно-серая приталенная рубашка, волнистые волосы каскадом спадали на плечи. Он был, как всегда, безупречен. Лера окинула его взглядом и восхитилась про себя. Он повернулся на каблуках своих остроносых туфель и, скрестив руки, на груди исподлобья посмотрел на девушку.

- Хватит упрямиться, я очень хочу узнать, что происходит.

- Что происходит? Ничего, ровным счетом ничего. Я вчера родила дочь, которая сейчас находится в отделении для новорожденных. Мой друг любезно согласился присмотреть за моей старшей дочерью. Я лежу в палате, мучаюсь послеоперационными болями, а передо мной стоишь ты и пытаешься докопаться до какой-то правды. И я не совсем понимаю, что ты от меня хочешь, - он притянул стул и сел рядом с кроватью, продолжая внимательно изучать любимое лицо.

- Все ты прекрасно понимаешь, что случилось с Максом?

- Он попал в автомобильную аварию, в результате которой скончался на месте в октябре прошлого года.

- Именно в это время я потерял связь с тобой, почему ты мне не сообщила? Я бы бросил все и прилетел.

- Сейчас это уже не столь важно.

- Важно, малыш, - он придвинулся к ней и взял ее руку в свои. - Все это время я думал, что ты вернулась к нему. Что ты все-таки смогла все перечеркнуть и, несмотря на то, что между нами было, ты выбрала его и даже смогла родить ему еще одну дочь, а оказалось, что все это время я обманывался более чем кто-либо, - она закрыла глаза и сглотнула подкативший комок. - Теперь, когда все встало на свои места, мы можем попробовать начать всё сначала, - она отрицательно покачала головой и попыталась освободить руку.

- Почему? Почему нет, Лера? Тебя связывают какие-то отношения с этим парнем? - она отрицательно покачала головой, жгучие слезы обжигали кожу щек, оставляя мокрые дорожки. Она сглотнула и дрожащим голосом тихо сказала:

- Джон, просто отпусти меня, позволь мне уйти с твоего пути, я даю тебе слово, что сделаю все возможное, чтоб больше никогда не появляться в твоем поле зрения. Мне искренне жаль, что я доставила тебе столько страданий и боли, я не хотела этого. Прости меня, но теперь поздно что-то менять или начинать сначала. Я не хочу ломать еще чью то жизнь, не хочу видеть еще одни несчастные глаза, которые будут проклинать и ненавидеть меня, я не хочу этого, Джон. Я слишком устала от ожидания, борьбы и бега. Мне всего лишь двадцать и я не хочу что-то решать, я просто хочу новое платье, - Джон наклонил голову и, закрывшись плотной шторой густых волос, надтреснувшим голосом проговорил.

- Хорошо, если ты так этого хочешь. Но сначала я бы хотел услышать рассказ о твоей жизни с того момента, как мы расстались, - Лера протянула руку к стакану с водой и, сделав глоток, глубоко вдохнула и заговорила:

- Последний раз я видела Макса, когда он приезжал ко мне. Он привез недостающие документы на вывоз дочери из страны, тогда я была уверена, что к Новому году мы с тобой будем вместе. Мы поговорили, и я сообщила, что подала на развод, с его стороны не было упреков и скандалов, все прошло очень тихо, он поиграл с Линой и уехал. Но до дома он так и не доехал. Я думаю, не стоит тебе говорить, каким было мое состояние на тот момент. Поэтому я решила для себя, что расскажу тебе все, когда приду в норму. Во время похорон мое состояние не улучшилось, наоборот, стало критическим, в результате всех переживаний я просто не смогла устоять на ногах и, поскользнувшись, сильно ударилась головой о соседний гранитный памятник. Результат - черепно-мозговая травма и недельное пребывание в коме в клинике Москвы. Когда я очнулась, то врачи обнаружили у меня потерю памяти, которую я восстанавливала по частям и картинкам и, если бы не твой клип по телевизору, я не знаю, вспомнила бы я тебя вообще. Когда память все же вернулась, мне добавили еще один диагноз - клиническая депрессия. Я решила для себя, что должна восстановить свою разбитую жизнь, именно поэтому я не хотела, чтоб меня нашли. После выписки я отметила Новый год с мамой и дочкой, а потом уехала в пансионат, где пыталась реабилитироваться, но эта поездка не принесла результатов. А после мама настояла на длительном отдыхе возле моря, надеясь, что это мне поможет вернуться к прежней жизни. Я выбрала Сент-Огастин, где провела в реабилитационных целях почти три месяца, там я познакомилась с Робертом и его друзьями, с которыми очень сдружилась. Узнав, что я проявляю интерес к твоей музыке, он сделал мне сюрприз и пригласил на твой концерт, а после нашей встречи я решила уехать домой.

- Значит, я все-таки не ошибся насчет Роберта, - Лера замолчала, тихо глотая слезы. Джон резко встал со стула и начал мерить шагами палату, но Лера видела, что он сделал подобный жест для того, чтоб скрыть свои мужские скупые слезы.

- Джон, я тебя очень прошу, уходи, не стоит больше возвращаться, не мучай меня, не заставляй страдать еще сильней. Чем дольше ты находишься рядом, тем сложней мне отпустить тебя. Тогда, на концерте, я попросила Марка сообщить тебе о моем воссоединении с мужем только потому, что была еще не готова к возвращению. Прости, но тогда мне действительно нужно было немного времени, я очень долго винила себя в смерти Макса, именно поэтому я тогда ушла. Марк понял меня, хотя и не знал правды, я пообещала, что вернусь, как только разберусь в себе. Потому что, несмотря ни на что, я продолжала все так же отчаянно тебя любить, но жизнь изменилась, сделав резкий поворот. Джон, за эти три года мы совершили много непоправимых ошибок, назад дороги нет. А прокладывать новую, пропитанную чужими слезами и обидами, я не хочу. Пойми, так правда будет лучше для всех.

- Значит, отец твоей крохи Роберт, - Лера сжала кулаки и зажмурила глаза, по щекам катились слезы, Джон остановился возле окна, не поворачиваясь к ней. – Значит, даже после всего, что между нами было, ты смогла быть с другим мужчиной.