Кристина Щукинская - Лабиринты

- Дом - это святое. Я даже Самохина туда не пускала. А сейчас, как представлю, что самой придется в пяти комнатах сидеть, то хоть волком вой. Возьму початую бутылку коньяку, да как напьюсь с горя...

- Ксения, женский алкоголизм не излечим. Не дам тебе погибнуть в рассвете лет, - Метлицкий бросил на девушку один короткий взгляд, но именно от него у нее пересохло в горле и перехватило дыхание.

В этом взгляде было всё: неутоленная страсть, обещание, восхищение, еще что-то непонятное, завораживающие и пугающее одновременно. Ксения поняла, что именно сегодня произойдет. Это будет ее маленькая месть Самохину. В конце концов, она всего лишь проверит, прав ли бывший жених насчет ее холодности.

Да и кандидатура для посвящения ее в женщины вполне достойна. Нет, Вадим, действительно оказывает на нее удивительное действие. Куда пропала степенная и рассудительная девушка? Ксении хотелось побыстрее оказаться вдвоем с Метлицким в темной квартире, чтобы потом...

А вот что происходит за этим мистическим "потом", она знала мало. Не считая грубого Владика в ее жизни вообще не было мужчин. Ксюша жутко волновалась, но старалась не подавать вида, лишь закушенные губы могли выдать ее смятение, однако надеялась, что мужчина спишет этот жест на ее опыт приглашение узнать друг друга поближе.

Вадим остановил машину около подъезда. В окнах квартиры Дроздовых на третьем этаже не горел свет. Ксения в нерешительности замялась, но Метлицкий первый вылез из автомобиля, обошел его, открыл пассажирскую дверь и подал руку. Она вложила свою тонкую ладошку в его ладонь, почувствовала жар тела, и испытала нечто, похожее на странное томление и волнение одновременно. Не желая выглядеть полной дурочкой, Ксения поспешила к подъезду, зная, что Метлицкий ее уже не отпустит.

Девушка быстро поднялась по широкой лестнице на третий этаж, остановилась около своей квартиры, достала из переднего кармана юбки ключи, открыла дверь и хотела пригласить Вадима зайти, но он буквально втащил ее внутрь. Дверь захлопнулась, и они оказались в темноте прихожей. Тикал маятник, часы отбили два часа пополуночи.

Ксения застыла в нерешительности, но мужские сильные руки обвились вокруг ее талии, притянули к себе. Вадим обжег ее дыханием. Она пыталась унять вырывающееся сердце, но тут ее губы были застигнуты врасплох. Ксения не заметила, как ответила на требовательный поцелуй, с каждой секундой становящейся сладостной и нежной пыткой. Его язык томно исследовал ее рот, и она не смогла удержать внутри стон, который послужил сигналом для Метлицкого.

Мужчина подхватил ее на руки и направился в первую комнату, очертания раскрытых дверей которой смог рассмотреть в темноте. Они оказались в гостиной, и Вадим со знанием дела направился прямиком к дивану, хотя никогда не бывал здесь до этого момента.

Уличный фонарь робко светил в окно, стыдливо прячась за кроной старой липы. В полумраке Ксении казалось, что она попала в другой мир, где есть лишь жар тела мужчины, его руки и губы, которые свели ее с ума, лишили последних доводов рассудка.

Вадим целовал ее шею, а девушка застыла в нерешительности, не зная, что же ей делать. Но все мысли утонули в новых и неизвестных доселе ощущениях. Она не заметила, как ее майка и юбка отправились на пол. Девушка доверилась опытным рукам, которые со знанием дела расстегивали застежку на ее бюстгальтере, а затем стаскивали трусики. Когда и эта деталь гардероба была отправлена к вороху остальной одежды, то она смогла поймать момент и отдышаться, прервать шальные и страстные поцелуи.

Оставшись полностью обнаженной Ксения не испытывала ни капли смущения. Казалось, что ее захватил огонь, который порождал удивительные ощущения в самых интимных уголках тела. Внизу живота уже зародился тугой ком, который грозился взорваться в любую минуту, как спелый плод под палящим солнцем.

Вадим избавился от одежды, и Ксения вздрогнула, когда впервые ощутила на себе тяжесть мужского тела. Он нежно поцеловал ее живот, направился к груди, взял в рот нежный сосок, который напрягся под его умелыми ласками.

В этот момент его руки нежно, но настойчиво развели ноги девушки, и он одним рывком оказался внутри нее. Ксения закусила губу, чтобы не вскрикнуть от боли, которая пронзила ее острой иглой. Но любовник не обратил на это внимания.

Вадим двигался в ней резкими толчками, и Ксения поняла, что ей нравится чувствовать его внутри себя, ей доставляли удовольствия эти движения, которые уносили ее куда-то вдаль и давали чувство упоения собой, позволяли понять суть женской силы. Девушка забросила ноги на спину Вадиму, а ее ногти вонзились в его кожу на пояснице. Она стонала, просила не останавливаться, несмотря на то, что ей было по-прежнему больно. В какой-то момент внутренние мышцы сжались, и Ксения ощутила удивительную теплую пульсацию внутри себя. Вадим замер, тяжело дышал, и спустя пару секунд рухнул на нее совершенно опустошенный и измотанный.

Тишина казалась осязаемой. Она коконом спеленала пространство, не позволяя посторонним звукам нарушать единение мужчины и женщины. Ксении не хотелось говорить, не хотелось включать свет. Хотелось лишь чувствовать тяжесть тела своего первого мужчины, наслаждаться звуком биения его сердца, слушать сбившееся дыхание.

- Почему не сказала, что в первый раз? - хрипло спросил Вадим.

- А разве это важно? - в тон ему ответила девушка. - Да и ты не спрашивал.

- Зачем тебе это? - мужчина приподнялся на локте, убрал прилипшие прядки волос со лба Ксении. - Почему со мной?

- Не хотела, что бы этому козлу Владику что-то досталось, - призналась она честно, понимая, что Вадим ждет именно искренности.

- Шальная ты, Ксюха, - задумчиво произнес Метлицкий, все еще пытаясь выровнять дыхание.

Его пальцы поглаживали ее обнаженное плечо, дарили нежность и ласку, заставляя сердце вновь дрожать, сбиваться с ритма; вновь разжигали огонь желания в крови.

- Можно подумать, что ты был против, - тихо проронила Ксения.

- Нет, не против. Только если бы знал, что ты в первый раз, то сделал всё намного лучше. Долго бы тебя ласкал, - нежное касание губ к ее полузакрытым векам. - Научил чувствовать себя.

Вадим провел пальцем по девичьей груди, даря новую волну возбуждения. Его шепот завораживал. Хрипловатый голос уводил за собой, обволакивал бархатом и дурманил рассудок.

- Мне и так понравилось, - тихо прошептала Ксения, собравшись с последним остатком сил, и вновь утонула в водовороте губ, рук и горячих прикосновений.

========== Тупик первый ==========

И 220 вольт

При мысли о тебе,

И сок по проводам...

И мятая постель...

Летнее утро тихо просачивалась в окно. За Москвой-рекой забрезжил рассвет, солнце стыдливо показало свой край из-за крыш столичных высоток. Ксения потянулась, сбрасывая с себя остатки сна. Тело ломило, но она не ощущала ни капли стыда, сожаления или раскаяния. Наоборот, воспоминания о вчерашней ночи вселяли в душу странную эйфорию.