Инга Берристер - Созданная для любви

Но папочка проявил ослиное упрямство — брак только после девятнадцати. Еще долгих девять месяцев! Правда, за это время Донахью сможет достигнуть еще больших успехов на избранном поприще. Они строили много планов на будущее, которое представлялось светлым и безоблачным. Донахью мечтал о собственном отеле-люкс в каком-нибудь райском уголке, например где-нибудь на севере Бразилии… Но, не все сразу. Пока он получил пост помощника генерального менеджера системы отелей Менорки и собирался им оставаться ближайшие год-два, прежде чем открыть собственное дело.

— Думаю, мы начнем нашу совместную жизнь в Форталезе, — дразнил он воображение Лесли.

Форталеза — это так далеко! Она будет жить слишком далеко от отца. А у того, в свою очередь, имелись другие планы касательно дочери. Специфика работы отца на посту главы «Барнард ойл» требовала его присутствия везде и одновременно. Визиты в нефтяные страны, приемы иностранных делегаций, встречи, переговоры занимали все его время. Протокол обязывал, чтобы на большинстве подобных мероприятий присутствовала хозяйка, а Лесли отлично справлялась с этой ролью. К тому же у нее был прекрасный помощник и учитель, миссис Чейз, многие годы исполнявшая работу домоправительницы в огромном отцовском имении «Маллигар», недале-ко от Сандерленда.

Однако самое время попрощаться с отцом.

— Мне пора, папа. Думаю, все будет хорошо, — сказала Лесли, целуя отца в щеку. — Я люблю Донахью и знаю, что он любит меня, а значит, беспокоиться не о чем.

Он ответил дочери грустной улыбкой. Что же, может быть она и впрямь знает, что делает, уезжая теперь к любимому. Конечно, у этого мальчишки почти нет денег, но он честолюбив. Ведь были же времена, когда молодой Рандолф О'Коннор сам пускался в рискованные предприятия в поисках удачи! И не в деньгах дело. Личное состояние О'Коннора позволило бы ему помочь деньгами хоть дюжине зятьев. Его мучило предчувствие одиночества, что постигнет его, если Лесли выйдет замуж. Его кельтская гордость не позволила ему вторично жениться, и весь нерастраченный запас нежности достался дочери, ведь она так похожа на свою бедную мать! Но препятствовать счастью Лесли из эгоистических побуждений недостойно истинного мужчины и любящего отца.

С другой стороны, некое внутреннее чувство, которому он — как и все, в чьих жилах течет древняя кельтская кровь, — привык доверять, говорило ему, что Лесли ждут впереди большие испытания. Тем не менее препятствовать счастью дочери он не смел.

Уже на борту самолета, летевшего на Менорку, Лесли вспоминала подробности расставания с отцом. И чего он так волнуется? Разве одно то, что она дочь великого Рандолфа О'Коннора, уже само по себе не гарантирует ей блестящего будущего? Конечно, Донахью не разочаруется в ней, когда услышит, что они не могут пожениться прямо сейчас. Конечно, он попытается убедить ее пойти против воли отца и ей будет трудно устоять. Но, может, им удастся убедить отца вдвоем?

Она знала, что для старика важно, что скажут о ее браке другие люди. Нетрудно догадаться: «Ах, она еще совсем дитя, ах, ей еще рано уходить из-под родительского крылышка!» И все в таком духе. Как будто она не принадлежит сама себе, как будто им решать, с кем она проведет жизнь!

Милый, дорогой Донахью! Она устроилась поудобней в кресле и закрыла глаза, представляя его мысленно, и ее тело налилось теплом в ответ на некоторые мысли. Она так любит его крепкое мускулистое тело, его длинные волнистые волосы. Пусть он не так высок, как ее любимый папочка, в котором более шести футов росту. Зато она, Лесли, со своими пятью футами четырьмя дюймами очень подходит Донахью.

Лесли всегда критически относилась к своей внешности. Не будучи длинноногой блондинкой, она проигрывала многим женщинам из окружения Донахью. Но поскольку он ее любит, данный факт не имеет значения. Эта мысль ее успокоила и вернула к реальности. Сбросив дремоту, она взглянула на свое колечко и, бегло осмотрев себя в маленькое зеркальце, которое достала из сумочки, принялась поправлять макияж. Она должна выглядеть так, чтобы Донахью не мог оторвать от нее глаз.

Мягкие, приглушенные тени лишь подчеркнут фиалковую глубину глаз, а тонкая обводка в восточном стиле придаст им некую таинственность. Ее личико было свежо и румяно и без тонального крема. Солнце постаралось над ним гораздо лучше, чем это мог бы сделать самый искусный визажист. Она надеялась еще немного загореть за эти выходные, ведь именно такой она и понравилась Донахью — с длинными распущенными черными как вороново крыло волосами и с золотистым загаром на стройном теле.

— Если не можешь выглядеть так, чтобы понравиться самой себе, это твои проблемы, — говаривали порой школьные друзья Лесли.

И все-таки эта маленькая миловидная брюнетка очень подходила Донахью. Так она убеждала сама себя с момента их последнего свидания, когда заметила, что возле него увивается некая Кристиан Хаммонд, старший администратор в отеле Донахью.

Кристиан была как раз той самой стройной блондинкой с густой копной волос, потоком стекавших по спине, той белокурой красавицей, что снятся в ночных кошмарах маленьким выпускницам привилегированных колледжей, а прыщавым выпускникам, напротив, являются в эротических снах. Ее лицо всегда сияло прекрасным макияжем, а одежда отличалась безукоризненной и неброской элегантностью. Что же касается фигуры… О, тут особый разговор! Короче, мужчины просто не могли оторвать от нее глаз.

С самого начала Лесли чувствовала, что эта штучка постарается перебежать ей дорогу. Но когда она попыталась заговорить о ней с Донахью, тот отвечал:

— Кристиан всего лишь женщина. Малышка из той породы, у которой в голове нет ничего, кроме мужчин.

— Гадюка! — так охарактеризовала ее лучшая подруга Лесли Флоренс, с которой они и приехали тогда на Менорку.

Лесли и сама сразу почувствовала антипатию к этой девице.

Тем временем самолет приземлился на Ме-норке. Через несколько минут Лесли спустилась по трапу в сияющее июльское утро.

Донахью обещал ее встретить. Однако его нигде не было видно. Она уже было направилась к стоянке такси, когда ее обогнал небольшой красный открытый спортивный автомобиль. Проскочив вперед, машина резко затормозила и дала задний ход, остановившись все-то лишь в метре от Лесли.

Нет, только не это! Кристиан Хаммонд собственной персоной. Блондинка громко хлопнула дверцей машины. Короткие белые обтягивающие шорты и белоснежный топ, оставлявший открытым часть загорелого плоского живота. Та решительность, с которай она пошла навстречу Лесли, не оставляла сомнений: Кристиан приехала встречать именно ее. Своей уверенной манерой держаться она словно бросала вызов сопернице, утомленной перелетом и подорожному одетой.