Инга Берристер - Самый яркий свет

— Что?

— Сэм ведь пытался встретиться с тобой, хотел поговорить, — напомнила Фрэн. — Ты сама мне говорила. И он хотел помогать вам.

— Поговорить… О чем? О том, что он прав и Кэти не может быть его ребенком? О том, что он уверен в моей измене и в моем желании навязать ему отцовство?

— Наверное, он был в шоке, когда ты сообщила ему о ребенке. Вспомни то время. Посмотри, как шагнула вперед медицина. Впрочем, сами же медики до сих пор утверждают, что безошибочный диагноз может поставить только патологоанатом, — позволила себе своеобразную шутку Фрэн. — А тогда… И не забудь, Сэм к тому же не мог не чувствовать свою вину. Он-то видел, как ты счастлива, что у тебя будет ребенок, и при этом был на сто процентов уверен в своем бесплодии. Ты же говорила, что о детях у вас вообще речи не шло.

— Фрэн, ты тоже думаешь, что я была не права? Думаешь? — выпалила Эбби, не скрывая переполнявших ее чувств. — Если бы он просто сказал, что не понимает, каким образом я могла забеременеть, если хотя бы выказал желание перепроверить свой диагноз, тогда, возможно, нам было бы что обсуждать. Но обвинить меня в измене, приплести Ллойда! Ведь Сэм отлично знал… Фрэн, клянусь, у меня никогда ничего не было ни с кем, кроме него. — Она отвернулась и нехотя добавила: — Потом тоже ничего не было.

Вновь взглянув на Фрэн, Эбби увидела, что столь откровенное признание изумило подругу.

— А ты что воображала? — с усмешкой спросила она, возвращаясь к своей обычной манере вести разговор. — Что у меня есть тайная жизнь? Что я развратничаю втихомолку? — Эбби покачала головой. — Секс никогда не был для меня тождествен голоду, который можно удовлетворить походя. Мне были нужны чувства, а их-то как раз и не было, с тех пор… С тех пор, как Сэм и я…

— Природа не очень-то добра к женщинам, как ты думаешь? Формально нам предоставлена свобода удовлетворять наши сексуальные запросы, не рискуя забеременеть, если этого не хочешь, и материально не завися от партнера, но в девяти из десяти случаев нас подводят чувства.

Не очень-то наседай на Кэти и Стюарта. И не обижайся на них. Думаю, Стюарт верит, что он действовал из самых лучших побуждений. Сделай скидку на его молодость и влюбленность. Мне кажется, он ничего и никого не видит, кроме своей Кэти… И ему ужасно хочется сделать ее счастливой.

— Он хочет сделать ее счастливой? — устало переспросила Эбби. — Или его матери неймется? Ох, извини. — Эбби закрыла глаза и помассировала шею. — Не знаю, что со мной творится. Но с тех пор как Кэти и Стюарт объявили о своей помолвке, я чувствую, как будто… как будто…

— Как будто ты теряешь ее?

Эбби покраснела и кивнула, не глядя на подругу.

— Смешно, я знаю, ревновать дочь, потому что она влюбилась и в ее жизни появился человек, который сейчас для нее важнее меня. Понимаешь, я все время повторяю себе, что нельзя так. Напоминаю, что Кэти уехала из дома еще до того, как встретила Стюарта, и что вполне естественно для его матери заниматься свадьбой, но… Как ни борюсь с собой, что-то меня гложет… Мне больно и обидно… И я вправду ее теряю…

Собственно, дело даже не в том, что я ей больше не нужна. Она не хочет быть со мной… Я стала для нее обузой, словно стою преградой на пути. Фрэн, семья Стюарта может дать ей гораздо больше, чем я. Каждый раз при встрече с миссис Эшли я вижу, с какой оскорбительной жалостью она думает о моей бедности или о моем одиночестве и прикидывает, насколько удачливее меня. А так как Стюарт считает ее совершенством, то и Кэти…

— Кэти любит тебя, — перебила Фрэн. — И, по-моему, миссис Эшли ощущает в твоем присутствии робость, потому что ты многого достигла, дорогая Эбби. Да, да. У нее обычная роль жены и матери, но ей ни разу в жизни не пришлось выйти из своего тесного мирка и показать всем, чего она стоит сама по себе. Всем известно, что ее семья и семья мистера Эшли всегда были обеспеченными. У бедняжки Анны не было материального стимула что-то делать, чего-то добиваться… и, естественно, ей в голову никогда не приходило, что можно самой себя обеспечивать. Что же до ее семейной жизни…

Тебе известно, что мы с ней в одном комитете? Она в нем председательствует, а я где-то в самом низу, но у меня есть уши, и я слышу всякие сплетни, хочу того или нет. В свое время ее старшая дочь восставала против материнской заботы, заявляя, что задыхается от нее. Собственно, то, что мать жениха предложила самолично заняться свадьбой, говорит о ее вопиющей бестактности, но ведь тебя волнует не мать Стюарта, правда? По крайней мере, не в первую очередь?

— Ты права, — кивнула Эбби. — Меня волнует Кэти. Она очень переменилась с тех пор, как влюбилась в Стюарта…

— Но, дорогая, она взрослеет, утверждает себя как личность, утверждает свою независимость. Не забывай: ты для нее недостижимый идеал, так что соперничать с тобой весьма и весьма трудно, но из упрямства стоит попробовать.

— Я сделала карьеру, поскольку была вынуждена ее делать, а не потому что одержима честолюбием и желанием кому-то что-то доказать, — возразила Эбби. — Будь у меня выбор, я бы ничего так не хотела, как быть обыкновенной матерью и иметь большую семью, чтобы у Кэти были братья и сестры… И отец… — добавила она сдавленным шепотом.

— Ты отличная мать, — убежденно заявила Фрэн. — Эбби, при такой адской работе, с собственным бизнесом… А я ведь помню, так когда-то ты разрывалась на трех работах, чтобы свести концы с концами. И все-таки ты всегда находила для Кэти время, гораздо больше времени, чем многие ничем не занятые матери. А как ты заботишься о своих служащих! У тебя материнский инстинкт развит сильнее, чем у многих, и, если бы я откладывала по фунту каждый раз, когда мои домочадцы сокрушаются, что я не похожа на тебя, я бы уже давно стала миллионершей.

— Фрэн, зачем, по-твоему, приехал Сэм? — вернулась Эбби к интересующей ее теме. — Почему он не может оставить нас в покое? Я так боюсь. — Она передернула плечами. — Я боюсь потерять Кэти, и в то же время у меня не получается… у меня не получается изменить свои чувства… Не получается изменить свои чувства к Сэму…

— А почему бы тебе не сказать Кэти то, что ты только что сказала мне? Уверена, она тебя поймет…

— Не могу, — воскликнула Эбби. — Если я ей скажу, она подумает, что я давлю на нее. А ведь она в самом деле хочет с ним познакомиться…

— Знаешь, что тебе надо? Знаешь? — спросила Фрэн. — Тебе надо влюбиться, чтобы у тебя появились отношения с кем-нибудь…

— Отношения? Какие отношения? О чем ты говоришь? — рассердилась Эбби. — Не ужели ты не понимаешь, что в моей жизни и без того хватает проблем?

— Ладно-ладно. Но, будь я в твоей шкуре, мне было бы очень приятно продефилировать перед мужчиной, которого когда-то любила и который обидел меня, под ручку с другим, чтобы и он, и все на свете поняли, как мне наплевать на него. Что же до другого мужчины… Скажем так: пора тебе погулять немного и утереть носы всем нам, которым немножко больше повезло в жизни. Честное слово, будь я одна да еще выгляди, как ты, ни одного вечера дома бы не сидела.