Кэролайн Барт - Костер на снегу

— А я отношусь к типу мужчины-отца, — заметил Жозеф. — Я и к своим больным отношусь, как к детям, даже к старикам… Когда у нас с Софи родился сын, я занимался с ним больше, чем мать. Я всегда вставал к нему по ночам, даже если в предыдущую ночь дежурил в клинике. Но в семь месяцев ребенок умер от дизентерии.

Жозеф помолчал, потом продолжил:

— Летом Софи вздумалось, несмотря на мои протесты, ехать с ним к морю, в Прованс, на виллу к ее родственникам. Там мальчика каким-то образом заразили… Как будто это произошло не во Франции, а где-нибудь в Экваториальной Гвинее! Когда мне сообщили и я примчался, чтобы отвезти ребенка В Марсель, в хорошую детскую клинику, было уже поздно…

В голосе Жозефа звучала боль. Элен нежно сжала его руку. Они молчали, глядя на дальние вершины, становившиеся все более яркими под светом луны, которой удалось наконец сбросить свою дымчатую вуаль.

— Завтра должна быть неплохая погода, — отвлекся от горестных воспоминаний Жозеф. — Но, думаю, что ненадолго. Это временное отступление циклона. Ты видишь, Монблан еще закрыт, а это верный признак того, что непогода вернется.

Ну хорошо, что хоть завтра можно будет покататься, — обрадовалась Элен. — Надоело сидеть взаперти без движения.

— Может быть, тебе надоело сидеть и так, как мы сейчас сидим, неугомонная девчонка? — Он тряхнул ее за плечи. — Завтра с утра мы будем кататься с тобой, а после обеда я обещал, что покатаюсь с Софи перед ее отъездом.

— Я согласна, — чмокнула его Элен. — Кстати, а кто Софи по психотипу?

Жозеф усмехнулся.

— Думаю, что она смешанный тип — супруга-ребенок и бабушка самой себе.

Элен рассмеялась.

— Который час? — Она встрепенулась. Наверное, уже поздно.

Он схватил ее за запястье, когда она хотела вытащить руку и посмотреть на часы.

— Не надо смотреть, — нарочито строгим голосом сказал Жозеф. — Уже поздно, и так понятно. Успеем выспаться, пока ратраки будут приводить в порядок склоны. Тебе разве плохо так сидеть? Не пущу я тебя никуда.

Элен с удовольствием покорилась. Ей нравилось чувствовать себя покорной женщиной-девочкой…

— Ну ладно, — сказала она. — Тогда давай серьезно поговорим…

Жозеф с удивлением посмотрел на нее, подняв брови.

— Я тебя очень люблю, и ты меня тоже. Сейчас. — Элен наконец решила высказать до конца мучившее ее. — Но, может быть, это всего лишь курортный роман… У тебя же были курортные романы в горах, разве нет?

Были, — спокойно ответил Жозеф. — И у тебя, я уверен, были. И ты что, всем говорила «я тебя очень люблю»?

— Не-е-т, — протянула Элен. — Никому не говорила. А мне говорили, — запальчиво сказала она. — Мужчинам легче это сказать, чем женщине. Если наш роман закончится, зачем затевать совместную жизнь с переездами с континента на континент, делать несчастными наших близких?

Жозеф вместо ответа стал целовать ее губы, лицо, глаза, шею… Ее грудь затрепетала под его нежной и сильной рукой. Он долго ласкал ее, потом опять прижал к себе и очень серьезно сказал:

— Девочка моя любимая, поверь мне. Я старше тебя на двенадцать лет. Я очень занятой человек, люблю свою работу, которая до сего времени была для меня всем. Иногда я расслабляюсь, в работе хирурга без этого нельзя. Способы расслабления — либо спирт, либо спорт. Я предпочитаю спорт. Иногда рядом оказывались женщины… Но поверь моему жизненному опыту: встреча с тобой — это дар свыше.

Он посмотрел на небо„ Элен тоже подняла взгляд. Звезды становились все ярче, небо из фиолетового становилось сиреневым. Молочно-белые клубы облаков под ними постепенно превратились в туманные разрывы, которые, рассеиваясь, опускались все ниже, наверное, в долину Альбервиля.

— Но откуда ты знаешь, что все, что между нами происходит, будет длиться долго? — продолжала настаивать Элен.

Жозеф смотрел на горы. Элен любовалась его четким профилем, похожим на профиль римского гладиатора из голливудского фильма. На-, конец он промолвил:

— Есть разные знания: из книг, из опыта собственной жизни, из опыта родителей и друзей. А есть Знание. Оно приходит оттуда. — Он опять кивнул в небо. — И его дает то, что люди подразумевают под понятием Высший разум или, если хочешь, Бог. Это знание просто приходит к тебе, и уже нет места никаким сомнениям.

Он наклонился к Элен и потерся щекой о ее щеку.

— Да… — кивнула она. — И я чувствую то же самое. Но только у меня иногда возникает сомнение.

— Значит, не то же самое, — убежденно сказал Жозеф. — Или ты просто боишься своего чувства. Потому, что у тебя было что-то похожее…

— Нет, не было! — воскликнула она. — У меня все контролировалось разумом. А сейчас разум сопротивляется мне.

— Моя радость, — рассмеялся Жозеф. — Это ты сопротивляешься своему мудрому разуму. Он давно все понял.

И тут Элен встрепенулась, как будто вспомнила что-то:

— Ой! Уже третий день молчит мой внутренний голос. Это мой главный оппонент и воспитатель. Значит, он во всем согласен с моим разумом. Как это интересно!

— Ну вот видишь. Все будет чудесно, поверь мне. Будут, конечно, и трудности, но мы с тобой все преодолеем и будем вместе. А теперь надо поспать, а не то завтра заснем прямо на горе… Раз-два, встали! — скомандовал Жозеф.

Взглянув последний раз на горы, оба поняли, что скоро рассвет.

— Шесть часов утра! — удивилась Элен.

— И это называется, мы провели ночь вместе, — хмыкнул Жозеф.

Они еще раз поцеловались и, размотав уютный кокон верблюжьего одеяла, почувствовали февральский холод высокогорья. Жозеф одним движением отодвинул стол с крышки чердака и легко поднял ее.

На темной лестнице они опять прильнули друг к другу. Потом спустились на свой этаж и, слегка соприкоснувшись губами, разошлись в разные стороны.

На завтрак Элен спустилась около одиннадцати. За окном виднелись ближние горы, дальние были скрыты густыми облаками. Солнце тоже пряталось, но видимость позволяла различать несколько опор подъемников на горе и даже рощицу дружных худосочных елок. Подошедший к столику официант сообщил ей, что вчера поздно вечером в гостиницу приехала одна дама. Именно ее автомобиль попал в лавину. Так вот, если мадам не возражает, эта дама будет сидеть за этим же столом.

— Не возражаю, — ответила Элен. — Напротив, мне интересно познакомиться с дамой, которая целый час просидела в лавине. Но где же она?

— Она уже позавтракала и пошла кататься, — сказал официант. — Все уже позавтракали, мадам. Завтрак в нашей гостинице обычно продолжается с половины девятого до десяти. Хотя мы всегда готовы обслужить наших постояльцев.

Он принес Элен яичницу с беконом и тертым сыром, апельсиновый сок, круассаны с йогуртом и чашку крепкого чая.