Айрис Джоансен - После полуночи (Мужские забавы)

Он оторвался от газеты:

– А куда ты все-таки собралась?

– На разведку, – улыбнулась ему она.

– Кейт!

– Вы умеете привлекать к себе внимание, – сенатор Лонгуорт поклонился Кейт. – Но, к сожалению, вы выбрали не самый лучший путь. Застрелить человека – это еще не значит доказать общественности, что вы правы. И что вам можно доверять. Прежде у вас было намного больше шансов рассчитывать на поддержку.

– Позвольте мне сесть?

– Конечно. Извините за невежливость. Просто я очень удивился, увидев вас. Вы пришли сообщить, что сдаете свои позиции?

– Я пришла, чтобы предупредить вас о том, что уезжаю в Амстердам. – Она помолчала. – И до тех пор, пока я жива, будьте уверены, что вы не получите ни единого грамма RU-2.

– Прошу прощения. Боюсь, что я не понял?

– Разве не это, помимо всего прочего, пообещал вам Огден? Что он изыщет способы добыть для вас RU-2, когда битва будет закончена. Вот отчего вы так доблестно сражались, сенатор Лонгуорт. Даже Майгеллин отметил это. Только ради денег и политических амбиций так не бьются за победу.

Он засмеялся:

– Какая чепуха. Вы не можете обвинить меня в том, что я питаю какой-то свой интерес к неапробированному лекарству.

И он делал все для того, чтобы лекарство осталось неапробированным. Кейт подавила приступ гнева:

– Для широкой общественности.

Слегка прищурившись, он спросил:

– На что вы намекаете?

– Вы прекрасно понимаете, о чем идет речь, сенатор. Я говорю про СПИД.

Он снова рассмеялся:

– Какое у вас богатое воображение.

– Я врач. И в первую же встречу заметила, что вы выглядите не самым лучшим образом. Лицо бледное, руки дрожат. Сначала я отнесла это за счет волнения. Но ошиблась. Вам не о чем было волноваться. А во время похорон Майгеллина ваша жена так боялась, что вы промокнете под дождем, который не был ни очень сильным, ни очень холодным. Судя по всему, она не относится к тому типу людей, которые способны оказывать вам хоть какое-то сопротивление.

– И на столь зыбкой почве выстроены ваши доказательства? – Улыбка по-прежнему не сходила с его лица.

– Да, это были чисто умозрительные заключения. Я искала черную кошку в темной комнате. Если вы больны – какой смысл препятствовать тому, кто нашел лекарство от болезни? Но у нас замечательный частный сыщик. Я указала ему направление, и он отыскал небольшую клинику в Мэриленде, где вы лечились. Вам что-нибудь говорит это название?

– Нет.

– А должно бы. Ведь вы один из главных ее совладельцев. Но купили пакет акций только в прошлом году. На паях вместе с Раймондом Огденом. Это он убедил вас, что вы должны сохранять в тайне причину вашей болезни?

– Сейчас СПИД перестали рассматривать как нечто ужасное. Все понимают, что он не заразен сам по себе.

– Так ли? Зачем же вы тогда столь тщательно все скрывали? Не потому ли, что это сразу же сказалось бы на вашей политической карьере, и вас бы не переизбрали снова?

– Я ничем не болен.

– Конечно, до последней стадии не дошло. Это может тянуться годы. И вы могли бы подлечиться. – Она помолчала. – С помощью RU-2. Но вы никогда не получите его. И меня не волнует, что вам обещал Огден. – Кейт посмотрела прямо на него. – Вы собирались лишить тысячи людей этого спасительного средства только ради того, чтобы потом у себя в клинике получить то, что необходимо для поддержания вашего здоровья. Не выйдет. Я лично буду следить, чтобы лекарство никогда не попало вам в руки. И дождусь вашей смерти.

– Не понимаю, какую цель вы преследуете?

– Я хочу, чтобы отозвали ваш законопроект и не мешали утверждению RU-2, или вы умрете. Все очень просто. – Она поднялась и направилась к двери. – Или вы забираете законопроект, или вы никогда не получаете лекарство. Ни вы, ни ваша жена.

– Моя жена?

Кейт остановилась у двери и, оглянувшись, посмотрела на него:

– Она не сказала вам ничего? Шесть месяцев назад она побывала на приеме у доктора Тимкина. Не беспокойтесь, она пришла под другой фамилией. Анализы дали положительную реакцию. – Впервые за все время Кейт увидела, что сенатор Лонгуорт растерялся. – Вы в самом деле не знали?

– Я принимал все меры предосторожности, – пробормотал он. – Она никак не могла… Почему она не призналась мне?

– А вы спрашивали ее?

– Разведка на местности велась с помощью тяжелой артиллерии, – отметил Сет, когда выслушал ее рассказ до конца.

– Да. Мне еще никого не приходилось бить по голове дубиной, – призналась Кейт.

– Теперь знаешь, каково это.

– Должна признаться, что испытала такое же чувство удовлетворения, как если бы залепила ему пощечину. Как люди могут быть настолько эгоистичны, настолько себялюбивы? И настолько жестоки по отношению к другим?

– Годы практики. Это так легко не дается.

– Перестань подшучивать. Меня в самом деле это мучает.

– Но ты нашла их уязвимое место. Отличная работа.

– Просто удача, – она удивленно покачала головой. – Я сама себе не верю. Выстрелила в воздух, а попала в стервятника. Что ж, иногда и хорошие люди выигрывают. Может, это убедит тебя в существовании добрых духов.

– И кто же наш добрый дух? Ной?

– Может быть. – Она вдруг нахмурилась. – Но игра не закончена. Огден имеет огромное влияние на Лонгуорта. Он все еще может убедить его, что сумеет добыть RU-2.

– По-моему, тебе совершенно незачем беспокоиться по поводу Огдена, – улыбаясь, проговорил Сет.

Трусливая тварь! Крыса, которая тут же норовит улизнуть с тонущего корабля.

Огден швырнул трубку на аппарат. Разе не он сам все это затеял? И при первых же сигналах тревоги начал пятиться? Только ему удалось вырваться из лап полицейских, как это ничтожество преподносит ему новый сюрприз.

Нет, Лонгуорта надо снова заставить выйти на поле боя. Это не составит особого труда. Лонгуорт отказывается не из трусости. Тут что-то другое. Надо прощупать почву. До сегодняшнего дня ему всегда удавалось надавить на нужные педали, чтобы подтолкнуть его вперед. Значит, на этот раз придется нажать посильнее, только и всего.

Он потянулся к телефону:

– Подайте машину.

И быстро пробежал взглядом вешалку с верхней одеждой, остановив выбор на черном плаще. Он придавал ему более внушительный вид – это будет маленьким штришком к предстоящему разговору с Лонгуортом. Необходимо пустить в ход все средства, чтобы опять подмять его под себя…

Черный лимузин остановился возле дверей дома. Огден не стал дожидаться, когда выйдет шофер, и сам открыл дверцу, затем уселся на заднем сиденье и объявил:

– К сенатору Лонгуорту, Джордж.

Лимузин беззвучно отъехал от ступеней дома.

В какой-то момент он заметил, что рядом с шофером сидит еще кто-то. И это сразу вызвало у него приступ раздражения.