Елена Веснина - Большие перемены

— Господи, прости меня, грешную. Только бы все получилось!

Алеша наводил порядок на мамином столе, аккуратно раскладывая по папкам бумаги, газетные вырезки. Внезапно открылась дверь и вошла Маша.

— Алеша?

Он потрясенно смотрел на нее:

— Маша? Маша! Может быть, теперь поговорим? Маша, если судьба так решила, что мы встретились, значит, в этом что-то есть?

— Скажи пожалуйста, судьба! — Маша отвернулась. — А не зовут ли эту судьбу Полина Константиновна? Вы что, специально договорились?

Леша воскликнул:

— Нет, поверь мне. Меня мама попросила прийти сюда по делу.

— Ага, а меня сюда Ксюха позвала. Вот какая оригинальная придумка у наших близких!

Леша был вынужден согласиться:

— Да, может быть, они специально хотели, чтобы мы встретились. Но давай не будем обсуждать их намерения.

— Я никого и ничего не хочу обсуждать. И мне пора идти. — И Маша повернулась к выходу.

Леша бросился к ней:

— Машенька, пожалуйста, постой! У тебя есть пять минут, чтобы побыть здесь?

— Алеша, ну зачем? — Маша повернулась к нему. — Пять минут есть. Но они ничего не решат.

— Пожалуйста, — попросил Леша. — Не отворачивайся, посмотри мне в глаза! Неужели после всего-всего, что у нас было, нам нечего сказать друг другу?

Хорошо. Раз мы встретились, то я тебе скажу. Алеша, я рада за тебя. Рада, что ты здоров, что ты на своих ногах. Вот и можешь теперь идти на все четыре стороны!

— Машка, ты что? Я не хочу никуда идти! — Леша растерянно смотрел на нее.

— А я в этом не уверена. Поэтому не буду удерживать. Я понимаю, что твое счастье и наше счастье — не совсем одно и то же. Ты можешь быть счастлив с другой.

— Маша, о чем ты! — взмолился Леша. — Мы же созданы друг для друга!

— А по-моему, мы просто увлеклись легендами и сказками. Видели в нашей любви какое-то чудо — а его не было! Мы сами его придумали и сами в него поверили!

— Нет, было чудо. Я это чувствовал. И ты чувствовала!

— Если и было, то лимит чудес исчерпан. Все, Алеша, все! Я больше не верю ни тебе, ни чудесам.

— Но почему, Маша? Неужели из-за той дурацкой истории с моим сердечным приступом? Неужели ты не понимаешь, что это была провокация со стороны Кати? — заглянул ей в глаза Леша.

Маша не сдавалась:

— Даже если и провокация — сути дела это не меняет. Потому что ты все еще любишь Катю. Я же видела, как вы друг на друга смотрели!

— Я клянусь тебе, что все кончено. Я ее больше не люблю!

— А она тебя? Ты уверен, что у нее с тобой тоже все кончено?

Алеша тяжело вздохнул и опустил голову. Маша тихо сказала:

— То-то и оно. Если бы у вас все было в прошлом, она отпустила бы тебя с миром. А так… Алеша, нельзя начинать что-то новое, если еще со старым до конца не разобрался. Нельзя.

— Маша, если ты считаешь, что нам сейчас рано строить отношения, то почему ты согласилась выйти за меня замуж?

— Не подумала. Поторопилась, — Маша развела руками.

— А когда будет не рано, по-твоему? Когда ты поверишь, что с моим прошлым покончено?

— Я не могу точно сказать. Время покажет, — покачала головой Маша.

Леша требовал ответа:

— А сколько должно пройти времени? Месяц? Год? Два? Или как у Сан Саныча с твоей бабушкой — 30 лет?

— Это будет зависеть от тебя! Я не знаю, сколько нам потребуется времени, чтобы разобраться в наших чувствах. Но я знаю точно: сейчас нам нужно расстаться.

— Зачем? — тоскливо спросил Алеша.

— Чтобы остыть и подумать. Если старые обиды и страсти не утихнут, значит, о будущем нечего и мечтать, — пояснила она.

Леша с болью в голосе спросил:

— А если наша любовь окажется сильнее? Сильнее всех обид и разлук?

Маша невесело улыбнулась:

— Своим упорством ты мне напоминаешь кузнечика из древней суфийской легенды. Хочешь, расскажу эту историю?

Алеша кивнул. Маша начала рассказывать:

— Лягушка и кузнечик так любили друг друга, что решили никогда не расставаться. Кузнечик сплел веревочку из тростника и привязал себя к лягушке. И они поклялись друг другу в вечной любви. Однажды лягушка услышала шаги. Кто-то шел по берегу. Она испугалась и прыгнула в озеро.

— И что стало с кузнечиком? — спросил Алеша.

— Он утонул, — тихо ответила Маша.

— А что тут общего с нами? Не понимаю! — Алеша заглянул Маше в глаза.

— Привязаться друг к другу — просто, а вот выдержать это — не всем под силу, — объяснила Маша.

— Значит, ты хочешь в разлуке проверить наши чувства. А вдруг это расставание станет роковым? Тогда что? — волновался Алеша.

— Тогда это и будет судьба. Но я готова рискнуть.

— Хорошо. Я согласен. Но пообещай мне одну вещь. Дай слово, что не будешь ни с кем встречаться. — Для Алеши это было очень важно.

— Ты мне не доверяешь? — удивилась Маша.

— Нет. Тебе я доверяю абсолютно, — уверенно сказал Алеша. — Просто я хочу, чтобы мы в разлуке думали друг о друге, думали о нашем будущем.

— Хорошо! Я тебе обещаю. Тем более что мне это обещание выполнить будет легко.

— Мне тоже. Обещание обоюдное, — кивнул Алеша.

— Договорились. Я могу идти? — Маша собралась уходить.

— Маша, подожди, — остановил ее Алеша. — Можно, я тебя поцелую? Один раз?

— Нет, Алеша, не надо. Пожалуйста.

— Всего один раз, — умоляюще сказал Алеша.

— Я тоже этого хочу. Но именно поэтому — не надо.

— Но почему?

— Боюсь, Алеша, что этот поцелуй помешает сдержать данное самой себе слово, — со слезами в голосе объяснила Маша.

Так долго мечтавшие о встрече, они снова расстались.

Марукин сначала потоптался под окнами аптеки, потом заглянул в окно. В это время сзади подошел Буряк.

— Аптека временно не работает. Или вы по какому другому делу?

Марукин резко обернулся и вздрогнул:

— Ой! Это вы? Здрасьте, Григорий Тимофеевич! Следователь и сам не ожидал подобной встречи:

— А ты что здесь делаешь?

— Я… это… мимо проходил, дай, думаю, загляну. Подозрительная аптека эта, стоит пустая. Мало ли чего.

— А я вот не мимо проходил, а специально пришел, — сообщил следователь. — Меня Левчик навел.

— Это тот, который смотрителю передачи носил?

— Он самый. Бланк Лев Давидович, хозяин ресторана «Эдельвейс». И владелец этой аптеки, между прочим. Он-то мне и сказал, что смотритель здесь прячется.

Марукин делано воскликнул:

— Да что вы? Вот и мне эта аптека покоя не давала. Все думал, думал: куда ж еще этому гаду заползти? И надо же — как чувствовал.

— Молодец! — похвалил следователь. — Хватка есть. Опыт, брат, не пропьешь!

— Точно. — Марукин согласно кивнул. — О! Слышишь? Шорох! Будто мелькнуло что… Слышишь?

— Тихо ты! Отставить разговоры.

— — Молчу-молчу. — Марукин притих. »— Что делать-то будем, Григорий Тимофеевич?

Буряк задумался. Надо было брать смотрителя, но аккуратно и наверняка.