Энн Мэйджер - Рождение любви

— О приснившемся мне сумасшедшем парикмахере.

— Я не хочу ничего слушать.

— Я сказал ему, чтобы он только подровнял волосы, но он схватил электробритву и стал с таким нажимом водить ею по моей голове, как будто собирался снять скальп. Я хотел вскочить и убить его, но был привязан…

Вивиан очнулась и снова принялась шарить рукой по стене, нащупывая выключатель. Она почувствовала медный привкус крови во рту и удивилась, потому что совсем не почувствовала, когда прокусила язык. Свет наконец потух, и комната погрузилась в благословенную темноту.

— Забудьте, что вы видели меня, — пробормотала она, прислоняясь пылающим телом к холодной кафельной стене, поскольку ноги отказались держать ее.

— Ты, должно быть, невестка Изабеллы? Почему ты не захотела познакомиться со мной?

Английский! Он говорил на родном американском английском! Вивиан всегда жадно вслушивалась на улицах в разговоры американцев, наслаждаясь звуками родной речи с протяжными гласными, напоминающими ей о доме. Вот и звуки голоса Кэша заставили ее вспомнить о родном доме, о жизни, в которой есть место мечтам о будущем.

— Как ты думаешь, что может означать мой сон? снова вернулся он к игривому тону.

— Не знаю! Это был просто сон! Дурацкий сон! — воскликнула Вивиан.

— Но только не в моем случае. Я терпеть не могу, когда моих волос кто-то касается, и позволяю это лишь проверенным людям.

— Послушайте! Мне самой приснился кошмар, но я же не пристаю к вам с расспросами. — Вивиан говорила гневным шепотом, отступая назад и пытаясь нащупать в темноте свой халат.

— Расскажи мне, и я попробую догадаться, что он означает, — предложил Кэш из темноты. Его явно забавляла эта ситуация.

— Вряд ли у вас получится.

— Поверь мне. Я хорошо разбираюсь в снах.

Вивиан едва не застонала.

Внезапно послышался шорох простыней, и она замерла.

— Оставайтесь на месте! — взвизгнула молодая женщина и стала пятиться к душевой, но споткнулась обо что-то, похожее на пару туфель большого размера.

— Мне больше понравилось, когда свет горел, продолжал развлекаться Кэш. — Вид был много лучше.

— А мне совсем не понравилось! Я ничего не хочу знать ни о вас, ни о ваших волосах. Я хочу забыть о том, что вообще видела вас…

Лгунья. Ей хотелось коснуться его стройного тела, попробовать на вкус смуглую кожу… Нет!

Это был всего лишь сон.

— Меня зовут Кэш. Кэш Макрей. И я чертовски хочу узнать имя обнаженной Афродиты, спасшей меня от сумасшедшего цирюльника.

На этот раз Вивиан застонала в голос. Она стоит в чем мать родила перед будущим родственником и выслушивает поэтические сравнения.

— Мы не мифические персонажи! — воскликнула она. — И вообще, почему вы не в комнате для гостей? Или в постели Изабеллы, что было бы вполне закономерно?

— В гостевой ванной прорвало трубу, поэтому там нет воды. Чему я, кстати, несказанно рад.

— Вы видели меня…

Он снова громко рассмеялся.

— В мельчайших подробностях и в семи отражениях, каждое из которых навеки запечатлелось в моем воспаленном мужском воображении, Афродита.

— Ничего не было. Сейчас вы уснете и вернетесь к своему сумасшедшему парикмахеру.

— А ты в свой сон?

Только не туда!

— Послушай, смотри на эту ситуацию проще. Я же не жалуюсь, хотя сначала испытал ужас в руках сумасшедшего парикмахера, а потом явилась ты, чтобы окончательно лишить меня покоя и сна. К тому же мне предстоит рано встать, чтобы просмотреть кое-какие бумаги. Но если ты собираешься поплавать нагишом, Афродита, я махну на все рукой и присоединюсь к тебе…

— Нет.

— Изабелла обещала представить нас друг другу за завтраком.

— У меня дела в городе.

— Тогда за ленчем? Зная Изабеллу, полагаю, он тоже состоится у бассейна.

— Нет, я буду занята весь день. У меня урок…

— С Аароном Уайтом, если не ошибаюсь? Он звонил тебе вчера вечером. Сказал, что это срочно.

Ему, видите ли, не терпится закончить прерванный урок. Интересно, чему именно ты его обучаешь?

— Мне не нравится этот разговор.

— Послушай, я прошу прощения за свое поддразнивание. Просто я тоже растерялся, поскольку не каждую ночь обнаженная богиня является ко мне в спальню. Давай будем благоразумными…

— Нет, это вы послушайте меня! Я никогда не была благоразумной…

— Изабелла так и сказала.

— Вы с ней говорили обо мне?

— Она обожает тебя и твоего сына. Она зовет его Мигелито.

— Господи, я никогда не смогу посмотреть вам в лицо…

— Почему? Ты очень красива и наверняка сама знаешь об этом, как и о том, что можешь гордиться своим телом. Я архитектор и умею ценить прекрасное. Вот и недавно во Флоренции я имел возможность любоваться множеством обнаженных женщин на картинах.

— Я не картина и не статуя! Ни один мужчина не видел меня обнаженной с тех пор, как.., я развелась с мужем, — закончила Вивиан шепотом. — О господи! Что я говорю? Забудьте мои слова. Моя личная жизнь вас не касается.

— Эй, не стоит так смущаться. — Голос Кэша был тихим и успокаивающим. — Хорошо, сделаем вид, что ничего не произошло.

— Вы, мужчины, никогда своего не упустите…

— По всему видно, что ты слишком долго прожила в Мексике.

— Это верно.

Он снова рассмеялся, и по телу Вивиан побежали мурашки.

— Я знаю, как уравновесить ситуацию.

Прежде чем она успела что-нибудь сказать, Кэш вскочил с кровати, включил свет и, стоя посреди комнаты, сорвал с себя простыню.

— О боже! О-о-о…

Он был очень большим — во всех местах.

Вивиан старалась смотреть на простыню, лежащую на полу, но искушение получше разглядеть возбужденного мужчину в конце концов победило.

Дюйм за дюймом ее взгляд скользил вверх — по длинным, стройным, мускулистым ногам, плоскому и рельефному, как стиральная доска, животу…

Остальные части тела тоже не могли не вызвать восхищение, но больше всего ее занимала одна, вполне конкретная часть, от которой, к своему стыду, Вивиан не могла отвести глаз.

Кэш улыбнулся с истинно мужским самодовольством, когда ее взгляд наконец встретился с его.

— Итак, ты увидела все «фамильные драгоценности», — пошутил он. — Теперь мы равны.

Вивиан покраснела как вареный рак.

— Вы сумасшедший. И рядом с вами я тоже становлюсь сумасшедшей, понятно?!

— Поэтому твои глаза такие огромные и любопытные, а рот приоткрыт? — со смехом осведомился он. — Похоже, ты действительно очень давно не видела обнаженного мужчину. Или это лично я произвел на тебя такое ошеломляющее впечатление?

Вивиан задышала прерывисто.

— Вы.., самодовольный.., сексуальный маньяк!

— Продолжай, продолжай. — Его голос оставался насмешливым, но стал более глубоким и напряженным.

Ее взгляд как магнитом притягивало к низу его живота. Вивиан боролась с собой, но проиграла.