Жаклин Сьюзанн - Долина кукол

Она повернулась лицом к репортерам.

– Что вам нужно?

– Им нужна исчерпывающая информация вот об этом, – Генри взял со стола утреннюю иллюстрированную газету и развернул ее.

Анна уставилась на крупную фотографию на первой полосе. Вот она сама, улыбается… и Аллен… и стены в полоску «под зебру». И огромная шапка, набранная жирным шрифтом:

«НОВАЯ БРОДВЕЙСКАЯ ЗОЛУШКА – АЛЛЕН КУПЕР ЖЕНИТСЯ НА СЕКРЕТАРШЕ».

Генри опять обнял ее.

– Ну, ладно, ребята. Щелкните еще раз. Подпись можете дать такую: «Генри Бэллами поздравляет свою новую секретаршу-миллионершу».

И опять вспышки камер. Кто-то велит ей улыбаться… кто-то просит позволить сделать еще один снимок… кто-то забрался на стул и фотографирует ее оттуда… чьи-то голоса, доносящиеся издалека, просят ее посмотреть в том направлении. Словно морской прибой ревел у нее в ушах, и сквозь этот рев она видела Лайона Берка, который наблюдал за нею с легкой улыбкой на губах.

Потом Генри стал выпроваживать репортеров из кабинета, пожимая им руки и разыгрывая из себя радушного хозяина. Когда дверь закрылась, Анна услышала его голос:

«Да, познакомились они здесь, в приемной…»

Она тупо уставилась на закрытую дверь. Внезапно воцарившаяся тишина казалась еще более нереальной, чем шум и суматоха. К ней подошел Лайон, протягивая зажженную сигарету. Она глубоко затянулась и закашлялась.

– Успокойся, – приятным голосом сказал он. Она рухнула в кресло и посмотрела на него снизу вверх, – Что мне делать?

– Все делаешь правильно. К этому ты привыкнешь. Со временем будет даже нравиться.

– Я не собираюсь выходить за Аллена.

– Пусть все это тебя не пугает. Каждый поначалу испытывает панический страх перед огромными газетными шапками.

В кабинет вбежал Генри.

– Ну! – Он смотрел на нее с нескрываемой гордостью. – Почему ты поставила меня вчера в такое дурацкое положение? Знай я, что у парня самые серьезные намерения, я не сказал бы ничего подобного.

– У Анны редкий талант, – сказал Лайон. – Она заставляет говорить окружающих, всех, кто находится рядом с ней.

Анна почувствовала, как к горлу подступил комок. («Настоящая леди не плачет при всех».) Это какое-то безумие. Лайон со своей холодной улыбкой… Генри со своими манерами папочки, гордящегося своей дочкой.

– Сейчас же звоню в бюро по найму, – объявил Генри. – У тебя, должно быть, очень плотный график, Анна. О делах в конторе не беспокойся. Справимся. Я кого-нибудь найду.

Она ощутила легкость в голове. Удивительная слабость, начинающаяся где-то в животе, казалось, отделяет голову от остального тела. Теперь все покидают ее. Генри уже перелистывает телефонный справочник в поисках бюро по найму!

– Вы хотите, чтобы я ушла с работы? – от напряжения голос ее звенел как струна.

Тепло улыбаясь, Генри взял ее за плечи.

– Милая моя, думаю, ты еще не до конца поняла, что же происходит. Подожди, вот начнешь составлять список дел перед свадьбой – приглашения, примерки, интервью… Да тебе самой теперь понадобится секретарша.

– Генри, мне нужно поговорить с тобой.

– Ухожу, – сказал Лайон. – С Генри необходимо попрощаться наедине. – Он кивнул Анне и подмигнул ей. – Удачи тебе. Ты достойна всего самого лучшего.

Она проследила, как он закрывает за собой дверь, и повернулась к Генри.

– Не могу поверить. Похоже, я вам всем совершенно безразлична.

Генри смутился.

– Безразлична? Ну конечно же, нет. Мы очень рады за тебя.

– Но ведь получается именно так: ты хочешь, чтобы я уволилась, и не желаешь меня больше видеть… тебе до меня уже и дела нет. Просто берешь на мое место другую девушку, и жизнь продолжается.

– Нет, есть дело, – спокойно возразил ей Генри. – Есть, и еще какое. Неужели ты думаешь, что хоть одна может сравниться с тобой? Неужели ты думаешь, что я только и думаю, кем бы тебя заменить? Но что за друг я был бы, если бы стал удерживать тебя? А вот что ты за друг? Хочешь уволиться и никогда больше не видеться со мной? Ну уж нет! Так легко от меня не отделаешься. Жду приглашения на свадебное торжество… надеюсь быть крестным отцом твоего первенца: Черт возьми, да я буду крестным отцом их всех. Я даже полюблю Аллена. Да фактически я ничего против него и не имею. Просто он настолько чертовски богат, что я боялся, как бы он не обидел тебя. Но сейчас все иначе, теперь я люблю его деньги!

Она опять почувствовала комок в горле.

– И Лайону тоже безразлично?

– Лайону? – озадаченно переспросил Генри. – А с чего бы Лайону это должно быть небезразлично? Его почтой занимается мисс Стейнберг и… – Он вдруг осекся. Выражение его лица изменилось. – Нет… – почти простонал он. – Только не ты, Анна. Всего один раз, черт подери, пообедали вместе, и ты уже у него на крючке?

Она отвела глаза.

– Дело не в этом… но мы беседовали… я думала, мы с ним друзья…

Генри тяжело опустился на кожаную кушетку.

– Иди сюда. – Она села рядом, и он взял ее руки в свои. – Послушай, Анна, если бы у меня был сын, я бы хотел, чтобы он точь-в-точь походил на Лайона. Но если бы была дочь, я наказал бы ей держаться от него за милю!

– Я что-то не очень понимаю.

– Дорогая моя… я ни на что не намекаю, но есть мужчины, от которых женщинам одно горе. Аллен всегда был таким, но ты изъяла его из обращения.

– В каком смысле «одно горе»?

Он пожал плечами.

– Им все легко достается. Аллену – потому что у него есть деньги. Лайону

– потому что он так дьявольски красив. И в известной степени, я их понимаю. Зачем этим парням довольствоваться одной девушкой, когда они могут иметь их всех, только руку протяни? Но ты, Анна, заполучила Аллена – во всем городе не найти человека, который отважился бы побиться об заклад, что такое может произойти. И вместо того, чтобы торжествовать и бить в литавры, ты сидишь тут и хнычешь.

– Генри, я не люблю Аллена. Встречалась с ним месяца полтора, и ничего больше. Не знала даже толком, кто он такой. То есть думала, что простой страховой агент. И вдруг позавчера вечером началось все это.

Глаза Генри превратились в узкие щелочки.

– Значит, для тебя он сейчас словно бы незнакомый человек, так?

– Именно так.

– Ас Лайоном обедаешь всего один раз, и вы уже задушевные друзья?

– Не правда! Сейчас я говорю об Аллене. Я не люблю его. А Лайон тут совершенно ни при чем.

– Лжешь.

– Генри, клянусь тебе. Аллен никогда для меня ничего не значил.

– Тогда почему же ты встречалась с ним все эти полтора месяца? Он был для тебя хорош, пока не появился Лайон?

– Не правда. Я встречалась с ним потому, что никого больше не знала. Мне было его жалко. Казалось, он мухи не обидит. У нас и речи-то о любви никогда не было. Он даже ни разу не попытался поцеловать меня, когда мы с ним прощались. И вот позавчера вечером… – она замолчала, стараясь справиться с охватившим ее волнением. Когда она заговорила вновь, голос ее стал тише. – Генри, я сказала Аллену, что не люблю его. То же самое я сказала и его отцу.