Сандра Браун - Нечаянная радость

Риа обхватила живот руками, испытывая непреодолимое желание прикрыть распухшие соски от проницательного взгляда Маккензи.

— Ну, ты сам знаешь эти симптомы, — коротко отрезала она.

Тейлор выглядел совершенно сбитым с толку.

— Ах, ну да, кажется, знаю.

— В прошлом месяце у меня опять не было месячных, и я в конце концов пошла вчера к врачу: он подтвердил мой диагноз. Ребенок родится двадцать шестого сентября.

Маккензи издал глубокий вздох. Итак, суд присяжных только что вынес обвинительный вердикт.

— В таком случае это меняет дело.

— Что касается отца этого ребенка, то нет ни малейших сомнений, несмотря на все ваши домыслы относительно моей сексуальной жизни, мистер Маккензи.

— Зови меня Тейлор, хорошо? — сердито потребовал Маккензи.

— Несмотря на твой опыт, — так же сердито заметила Риа, — как ты грубо изволил выразиться, я не сплю с кем попало.

— Прости. Я не должен был так говорить. Вспышка гнева окончательно ослабила Риа. Плечи ее поникли, и она устало откинула голову на спинку кресла.

— Полагаю, у тебя есть все основания считать меня особой такого рода. — Ее мягкий смешок был наполнен горечью и самоуничижением. — В сочельник я действительно была самой настоящей «давалкой».

— Не говори так.

— А что, нет? — Риа приподняла голову и в упор посмотрела на Тейлора.

— Я никогда так не считал. Ни тогда, ни теперь.

— Ты так думал сегодня утром.

Маккензи устало провел рукой по лицу и в очередной раз вздохнул.

— Мы ходим по кругу и ни к чему не придем. — Минуту Тейлор выдерживал ее взгляд. — Послушай, я не считаю тебя только партнершей по сексу. В этом случае я ничем от тебя не отличаюсь. А я, между прочим, тоже не мартовский кот. Так что давай оставим все упреки, домыслы, самобичевания и попытаемся определиться, как поступить дальше, ладно? — Риа лишь кивнула в знак согласия. — Что насчет того парня, с которым ты встречаешься? Ну тот, со старухой матерью во Флориде?

— Забавно. Вообще-то его зовут Гай. — Риа удивилась Тому, что Тейлор помнит такие подробности. — Гай Паттерсон. Он тоже работает у нас на фирме.

— Ты ему уже сказала?

— Да, сразу же после тебя. Я чувствовала, что должна рассказать Гаю.

— И что?

Гай Паттерсон воспринял известие о беременности Риа не лучше, чем Тейлор. По правде говоря, даже хуже. Гай ужасно разозлился, наградив ее теми эпитетами, которые Маккензи лишь подразумевал.

— Я никогда не рассматривала его всерьез, — не вдаваясь в подробности, ответила Риа.

Собственно говоря, разрыв с Паттерсоном принес Риа облегчение. Старше Риа на пятнадцать лет, Гай был чрезмерно щепетилен. Риа устала от его благоразумных консервативных взглядов. Разговоры с ним были скучны и занудливы, так как он всегда сводил их к темам, интересующим только его одного. Стоило с ним согласиться, и Гай превращался в привередливую старую деву, не склонную к веселью и забавам. Единственной причиной, по которой Риа встречалась с Паттерсоном, было отсутствие лучшего варианта. Она не хотела столь резко разрывать отношения с Гаем, но была рада, что они бесповоротно закончились.

— Ты могла бы сказать, что это его ребенок, — забросил удочку Маккензи. — Почему ты этого не сделала?

— Я никогда бы так не поступила! — воскликнула Риа, обижаясь. — За кого ты меня принимаешь?

— Ладно. Прости.

— Кроме того, мне ни за что не удалось бы обмануть Гая, даже если бы я этого хотела. Много лет назад ему удалили протоки.

Паттерсон не делал секрета из этой операции. Когда их отношения с Риа вышли за рамки чисто деловых, Гай сказал ей, что он может рассматриваться в качестве потенциального супруга, но о детях разговор не идет. Это было еще одной причиной, по которой Гай не мог стать отцом ее ребенка, но она намеренно позволила Маккензи какое-то время считать, что такая возможность у Паттерсона была.

— А с тобой когда-нибудь это уже случалось? — неожиданно спросила Риа.

— Ты имеешь в виду, не залетал ли кто от меня? Нет. А ты? Ты уже беременела?

— Нет. — Риа сама не понимала, почему ей приятно, что для Маккензи отцовство тоже внове. Тому не было объяснений, если не считать ненавистной мысли, что она — всего лишь очередная неудачница в коллекции Тейлора.

Какое-то время Маккензи внимательно вглядывался в лицо Риа, но, задавая вопрос, глаза отвел:

— Ты пришла ко мне за финансовой помощью?

— Финансовой помощью на что?

— Ну, мало ли…

— Например?

— Аборт. Ты собираешься его делать?

Риа повернулась к Тейлору профилем, в глазах ее заблестели слезы, в которых отразился свет заходящего солнца.

— Нет, мистер Мак… нет, Тейлор. Я исповедую жизнь с ошибками, а не прячусь от них, как страус. И к твоему сведению, аборты сейчас достаточно дешевы.

— Я спросил только потому, что время уходит. Насколько мне известно, есть определенные сроки, после которых аборт… Гм-м-м… просто невозможен.

— А ты уверен, что на самом деле не предлагаешь мне сделать аборт? Прежде чем ты ответишь, замечу, что это чисто риторический вопрос. Я не собираюсь делать аборт. — Риа повернула голову и твердо, почти с вызовом посмотрела на Тейлора. — По какой еще причине, ты полагаешь, я могла прийти к тебе за деньгами?

— Просить помощь в поддержании ребенка до и после его рождения.

— У меня достаточно высокая зарплата, помимо комиссионных, которые я имею с каждого проекта. Большое вам спасибо, но я не нуждаюсь в ваших деньгах, мистер Маккензи. — Встав из кресла, Риа взяла со стола стакан с алка-зельцером и направилась через комнату в кухню.

Тейлор последовал за ней. Кухню оживляли зеленые джунгли. Переступив порог, Маккензи вынужден был отвести рукой свисающие листья. Риа сполоснула стакан в раковине из нержавеющей стали.

— Ну почему все, что бы я ни сказал, ты принимаешь в штыки?

— Потому, — резко повернулась к Тейлору Риа, — что нахожу все, сказанное тобой, оскорбительным.

— Ну хорошо, прошу прощения, мадам, я сегодня немного не в себе. — Голос Маккензи готов был сорваться на крик. — Прости, но напомню тебе, что мы уже довольно давно вышли из подросткового возраста, чтобы принимать случившееся как досадное недоразумение. Все произошло не на заднем сиденье «форда» после школьной дискотеки.

— Именно поэтому я не понимаю, почему бы нам не посмотреть на проблему по-взрослому и не прекратить обмениваться взаимными обвинениями.

— Все это так. Но надо привыкнуть к самой мысли о ребенке. Ты уже несколько недель о нем думаешь, а для меня это совершенная неожиданность. Не требуй от меня адекватной реакции, красноречия и веселья. Я просто шокирован.

— И я тоже! — бросила в ответ Риа. — Ведь не твое тело претерпевает все эти изменения, а мое! Представь только, насколько изменилась моя жизнь.