Кристина Хегган - Проблеск надежды

Сан-Франциско , декабрь 1993 года

Дайана металась по пустой, слабо освещенной спальне сына. Она дрожащими руками без разбору хватала одежду Зака и кое-как кидала ее в раскрытый чемодан, стоявший на кровати. Ни выбирать вещи, ни укладывать их аккуратно у нее не было времени. Она возьмет только то, что ей и Заку потребуется в первые несколько дней. Остальное она купит. Потом.

Открыв ящик комода, она увидела принадлежащую Заку коллекцию головоломок из серии «парк «Юрского периода». В первое мгновение она хотела было взять ее с собой, но передумала. Это только утяжелит чемодан. Она купит ему новые игрушки. Потом.

Дайана горько усмехнулась. Купить новые игрушки потом? На какие деньги? У нее было всего три тысячи восемьсот долларов. С этими деньгами ей предстояло начать новую жизнь под другим именем, найти подходящий дом, купить мебель...

Мысль, что скоро она станет беглянкой, скрывающейся от правосудия, вызвала угрызения совести. Однако она не замедлила сборов.

В гостиной послышался приглушенный бой старинных часов. Уже семь! Через несколько минут подъедет такси, которое отвезет их с Заком в аэропорт. Она надеялась, что таксист не будет сигналить, не то любопытная миссис Кармайкл, соседка из дома напротив увидит, что она уезжает, и будет строить всякие предположения относительно цели ее поездки. Ей даже может прийти в голову позвонить в полицию.

Уложив чемодан, она закрыла его на молнию и вынесла в прихожую, поставив рядом с сумкой, поверх которой лежали два паспорта.

Теперь верхняя одежда. Она открыла стенной шкаф и вынула черную шерстяную накидку для себя и голубую куртку с капюшоном для Зака. Положив их на чемодан, она, закусив нижнюю губу, остановилась возле двери в коридор и медленно проверила еще раз, все ли взяла.

Кажется, ничего не забыла. Дайана захватила с собой все теплые вещи, которые смогли уместиться в одном чемодане. Взяла деньги – все, что были в наличии, – и паспорта. Заказанные авиабилеты ждали ее в международном аэропорту Сан-Франциско.

Оставалось лишь заехать домой к Кэт за Заком, и можно было отправляться в путь.

В последний раз окидывая взглядом комнату, она испуганно охнула. На полке возле окна рядом с телефоном лежал листок бумаги, на котором она записала информацию о своем авиарейсе: «Юнайтед Эрлайнз», рейс 90, 22 часа; прибытие в Бостон – 6.28, пересадка на «Норт-уэст Эрлайнз» в 7.15, прибытие в Монреаль – в 8.30.

Скомкав бумажку, она засунула ее в карман брюк, и тут зазвонил телефон. Она так и замерла на месте.

После четвертого звонка щелкнул автоответчик, и в комнате раздался встревоженный голос Кейна:

– Дайана, где, черт возьми, тебя носит? Я больше часа пытаюсь связаться с тобой. Прошу тебя, позвони мне, как только вернешься домой. – Последовала недолгая пауза, потом он добавил более мягко: – Я до смерти беспокоюсь за тебя.

Дайана ухватилась за спинку стула, и глаза ее наполнились горькими слезами. Она похолодела при мысли, что предает единственного мужчину, которого когда-либо любила. Ей вспомнились короткое волшебное время, когда они были вместе, его бескорыстная помощь, привязанность Зака, возникшая буквально с первого взгляда.

Он все поймет, подумала она, глядя на мигающие лампочки автоответчика.

Спасаться бегством было ей не свойственно. Всю жизнь она с гордостью считала себя борцом, способным преодолеть все трудности. Именно это ее упорное стремление не сдаваться, бороться и побеждать не позволило ей сбежать еще раньше.

Но сегодня судьба нанесла ей сокрушительный удар, не оставив иного выбора, кроме бегства.

Усилием воли она подавила рыдание. Она не имела права пролить хоть одну слезинку – не могла позволить себе такой роскоши. Она еще даст волю слезам, но потом. Еще не скоро.

Громкий стук в дверь прервал поток горьких мыслей. Это такси. Слава Богу!

– Иду!

Она перекинула накидку и куртку через руку, взяла сумку и открыла дверь.

Под лампой, освещавшей крыльцо желтым светом, стоял коренастый мужчина.

– У меня всего один чемодан... – начала она, указывая рукой.

Из тени в кружок света вступила еще одна фигура. Человек в форме. В полицейской форме.

У Дайаны бешено заколотилось сердце.

Низенький человек, взгляд которого вдруг стал настороженным, окинул цепкими глазами паспорта в руке Дайаны, вещи, перекинутые через руку, стоящий позади нее чемодан. Сунув руку в карман, он извлек свой полицейский значок и показал ей:

– Я сержант Косак из уголовной полиции. Вы Дайана Уэллс?

У Дайаны промелькнула безумная мысль назвать другое имя. А вдруг ей удастся убежать – бросить сумку, пальто и просто убежать? Но она тут же поняла, что далеко убежать ей не удалось бы, и прислонилась к косяку двери.

–Да.

Слово прозвучало скорее как сдавленный стон, чем утвердительный ответ.

Сержант Косак спрятал в карман свой значок.

– Вы арестованы за убийство Трэвиса Линдфорда.

Сан-Франциско , октябрь 1993 года

В спальне своего дома на Пасифик-Хайтс, построенного в викторианском стиле, Дайана Уэллс застегнула вторую сережку из горного хрусталя и отступила на шаг назад, чтобы полюбоваться результатом в зеркале, вмонтированном с внутренней стороны в дверцу стенного шкафа.

Длинное, до щиколоток платье цвета слоновой кости от Донны Каран, которое она купила для сегодняшнего торжественного открытия своего ресторана, было выбрано все-таки очень удачно. Прямое, слегка приталенное, оно было элегантно и не слишком официально и изумительно сочеталось с ее золотисто-каштановыми волосами.

Она купила его, поддавшись внезапному порыву, когда проходила на прошлой неделе мимо витрины бутика «Соня» на Юнион-сквер. Платье стоило дороже, чем она намеревалась потратить, однако, примерив его, Дайана не смогла устоять. Все-таки не каждый день удается открывать собственный ресторан!

Ее первый ресторан. Сколько бы ни повторяла она эти три слова, у нее всякий раз по коже пробегали мурашки. Она своего добилась! После одиннадцати лет тяжелого труда и лишений, после стольких бессонных ночей, когда ее одолевали сомнения, после раздумий о воздушных замках ее мечта открыть собственный ресторан, наконец, осуществилась.

Усмехнувшись своим воспоминаниям, она повернулась, чтобы посмотреть, как сидит платье сзади, и еще раз восхитилась обновкой. «Только попробуй не отработать заплаченные за тебя деньги, – шутливо пригрозила она платью, – и я завтра же отнесу тебя назад в магазин». Тихо рассмеявшись, она взяла с туалетного столика маленькую шелковую сумочку и решительно вышла из комнаты, мурлыча, под нос какую-то веселую мелодию.