Джудит Майкл - Спящая красавица

Как бы случайно, он обнял ее одной рукой. Он стал немного растягивать слова, которые произносил теплым и обволакивающим голосом, и даже не задумавшись, не открывая глаз, Анна устроилась в его объятиях, не отстраняясь от него.

– Я хочу, чтобы в ближайшее время мы совершили одно путешествие, из Женевы до Парижа, – сказал Джош. Теперь его голос был мечтательным, и Анна почувствовала, что стала частью его мечты. – Сразу после Женевы мы поедем через ряд красивейших каньонов на краю Юрской горной гряды. Можно сделать это в хорошую погоду, а можно подождать, пока будет метель. Тогда это просто сон: облака кружатся вокруг нас, поднимаясь из глубин каньонов, и все вокруг, в том числе горы, кажется волшебно серебристым и черным, плавая в тумане.

Он сделал паузу. Вокруг была тишина. Их яхта была похожа на мягко освещенную комнату в безбрежной темноте пустыни и Нила. Созвездия неярких звезд мерцали в небе, подернутом дымкой; луна повисла над городом, как будто ее зацепил минарет. Анна уютно устроилась в надежном кольце рук Джоша. Потом она почувствовала, как его длинные пальцы ласкают ее волосы и лицо, сначала осторожно, потом более решительно. Она открыла глаза, потом снова закрыла их и отдалась этим равномерным, медленным поглаживаниям, как ласке теплого дождя.

– Потом дорога идет вверх, – говорил Джош ровным тихим голосом, который, казалось, исходил от его теплых пальцев, – и мы поедем через край виноградников, невысокие округлые холмы, темно-зеленые оттенки переходят в светло-зеленые, а потом голубовато-серые на горизонте, с небольшими домиками, разбросанными повсюду, как перья белых птиц, присевших отдохнуть среди полей.

Анна видела все это своим внутренним взором. Она чувствовала безмятежность тех мест, как чувствовала покой того места, где они сейчас сидели: небольшая частная яхта, спокойный Нил под ними, сонный город на берегу. И Джош, надежный и заботливый, крепко прижимающий ее к себе, его рука легонько ласкает ее лоб, нежную кожу у глаз, ее высокие скулы и небольшую выемку пониже и длинную линию ее шеи. От кончиков его пальцев тепло распространяется по всему телу, как вино и мед; она чувствовала томление и удовольствие.

Он говорил о других местах, и Анна видела сцены, которые он описывал. Она как бы ощущала грубые камни древних памятников, вдыхала аромат дикого тимьяна, мяты и орегано, чувствовала, как печет голову солнце, когда они идут вместе по полям, полным полевых цветов, которые склоняются перед ними. Они были так близки в этом видении, и мир обрушился на них таким сокрушительным великолепием, и Анна почувствовала, что открыта ему. Картины, звуки и запахи Египта уже захватившие ее, сочетались теперь с видениями других мест, и она ощутила прилив жажды жизни. Женщина вспомнила такое же чувство, которое испытала во время их похода на озеро, но это больше, гораздо больше. Она почувствовала себя открытой всему, что ей еще предстояло познать. И поняла, что открылась и для Джоша, желая узнать о нем больше, чем знала до сих пор.

Не открывая глаз, она подняла лицо, потянувшись к нему. Его тонкий шепот замер. Губы коснулись ее губ легко, как вечерний ветерок. Рот Анны приоткрылся, и тогда губы Джоша мягко и медленно прильнули к ее губам, дыхание слилось с ее дыханием; и его прикосновения, как и голос, пронизывали ее, замыкая в кольце его рук. Он еще крепче прижал ее к себе, и его язык медленно коснулся ее языка.

Анна, испытала потрясение от этого прикосновения, ее язык дрогнул, пытаясь скрыться. Но Джош не стал настаивать. Он не принуждал ее, но и не бросал, и через мгновение Анна успокоилась и вернулась и вдруг захотела почувствовать его тело, тесно прильнувшее к ее телу, близко и еще ближе; она прижалась к нему, понимая, что впервые чувствует страсть. Она освободила руку из тесного объятия и обхватила его, запустив пальцы в его волосы. Ее язык соединился с его языком. Она чувствовала легкость и свободу, которые наполнили ее ликованием.

У нее вырвался какой-то неопределенный звук и Джош поднял голову.

– Я люблю тебя, – сказала она.

Слова плыли в воздухе. Впервые с того времени, как она была ребенком, произнесла она эти слова свободно.

– Боже мой, – прошептал Джош. Это было, как молитва. Он медленно покачал головой, изумляясь. – Все время я мечтал услышать, как ты произнесешь это, что ты придешь ко мне ...и никогда не был уверен, что так будет.

– Это я думала, что так не будет, – ответила Анна. Дрожь прошла по ее телу. – Я не могла себе представить, что это может быть иначе.

– Ничего общего с чем бы то ни было, – сказал Джош, еще чувствуя гнев, медленно оставлявший его. – Мы пойдем своим путем и сделаем свои открытия на этом пути, у нас будет наша любовь. – Он улыбнулся. – Нам нужно прийти к соглашению с нашим прошлым, но мы не должны нести его в спальню.

Анна улыбнулась ему в ответ.

– А там не будет никого из твоих призраков? Никаких старых теней?

– Даже ни одного обрывка воспоминаний. Есть только этот момент, мы двое наедине и одна из вечных рек мира под нами. – Он встал, подняв ее вместе с собой, и теперь они крепко обнимали друг друга. Голова Анны лежала на его плече, глаза снова закрылись. И вокруг царила тишина.

«Мы сделаем наши собственные открытия. Нашу собственную любовь».

Снова по ее телу пробежала дрожь. «Нет! Я не буду бояться». Она упивалась свободой и жаждала его прикосновения. «Пора», —подумала она, подняла голову, как бы бросая самой себе вызов, и дотронулась до руки Джоша. Они пошли по палубе к его каюте.

Настенное бра отбрасывало веер мягкого света на потолок, остальная часть комнаты была в тени. Джош закрыл за ними дверь и запер ее. Он повернулся к Анне, взял ее руку и изучающе посмотрел на нее. В рассеянном свете он заметил решительный блеск ее глаз и наклон головы, который нельзя было назвать романтическим. Его сердце сжалось от жалости к ней. Невозможно было точно узнать, через что ей пришлось пройти, он мог только догадываться, мог только любить ее и пытаться помочь ей, но не мог разделить это с нею. Главное оставалось за ней, это была ее битва. Она выиграла уже много сражений и всегда одна. Но теперь она была не одна, по крайней мере, многое изменилось. И теперь оба они знали, что в ней горел огонь, который только ждал, чтобы ожить. Потребуется немного времени, оба они вспыхнут и их поглотит пламя страсти.

– Любовь моя, – тихо сказал Джош, давая ей время. – Я хочу, чтобы ты стала частью меня, хочу, чтобы мы слились в одно целое.

У Анны вырвался вздох. Она хотела его прикосновений, хотела быть в его объятьях. Джош поцеловал ее долгим, нежным поцелуем, потом повернул ее к себе спиной и расстегнул пуговицы ее золотистого платья.

«Сними пижаму. Я хочу посмотреть на тебя».