Марина Кистяева - Девочка для генерала [СИ litres]

В глаза потемнело, позвоночник прострельнуло. Оргазм накрыл Руслана с головой.

И как же было приятно кончать в неё! От одной мысли, что он наполняет Воробушка до краев, огненная лавина прошлась по всему телу.

Катя прижалась к нему, насколько можно было. Между их телами оставались какие-то миллимикроны. Она уткнулась головой в его мокрое плечо и попыталась выровнять дыхание.

Сам же Коваль откинул голову назад и выдохнул:

– Охренеть.

Катя тотчас же напряглась, попыталась убрать голову с его плеча – он не позволил.

– Тихо, Воробушек.

– Руслан, я…

– Ты, – он не заметил, как улыбнулся уголками губ. Как же хорошо… Нереально.

В ней ещё было тесно. Узкая и горячая, напомненная его семенем. Выходить из Кати не хотелось. Так бы и простоял всю ночь, слушая её дыхание.

Только на ночь у него были большие планы.

– Я не кончила… – голос Воробушка прозвучал едва различимо, ему в плечо.

– Я знаю.

– Сердишься?

– Я? – он искренне удивился. – Нет. Всё будет, Катя.

– Мне было… хорошо… Узел внизу живота странный образовывался… И тянуло сильно.

Значит, ей не хватило чуть-чуть. Где-то в голове стоял блок, который он разрушит.

Обязательно.

Не будь он генералом Ковалем.

Руслан поставил её на пол в ванной, и ловким движением снял платье.

– Катя, не думай, что сегодня от меня отделаешься быстро. И если я сейчас увижу в твоих глазах страх, я тебя отшлепаю. Без всякой сексуальной подоплеки. По жесткому. Когда как наказывают.

– Если ты думаешь, что эти слова должны меня приободрить…

Катя приглушенно и коротко рассмеялась.

Передышка закончилась. Катя, пошатываясь и ещё окончательно не придя в себя, хотела прямо здесь рухнуть на пол и хотя бы прийти в себя.

А тут ей говорят, что быстро не отделаешься. Она и не сомневалась, что то, что было у них на подоконнике – разогрев.

Она была готова на «долго и по-взрослому».

Иначе и быть не могло.

Грохаться на пол не хотелось, и Катя, поддавшись инстинкту, сделала единственное правильный поступок в данной ситуации – прижалась к Руслану. Вернее, позволила своему телу податься в его сторону. Крепкая рука тотчас обвила её поясницу.

– Воробушек?

Какое забавное прозвище он ей дал. Почему именно Воробушек? Потому что постоянно дрожит от страха? Наверное. Катя уточнять не стала. Ей было всё равно, как он её называет, лишь бы без матерных слов.

Кстати, обращение «маленькая» ей не нравилось куда больше. Оно царапало изнутри, навевая мысли о романтике и нежных чувствах. Катя могла представить, что к ней так обращается молодой человек, испытывающий симпатию и желающей ей сделать приятное, подчеркнуть её беззащитность, и его готовность стать ей опорой по жизни.

От Генерала подобное обращение вызывало недоверие. Катя мысленно улыбнулась. Она слишком загоняется по мелочам. Он, скорее всего, всех любовниц называет «маленькими».

– Что? – она улыбнулась и в реальной жизни. – Руслан, меня немного штормит, а ты почему напрягся. Такое ощущение, что ты от меня постоянно ждешь какой-то неправильной реакции. Твои слова про страх и то, что ты меня готов отпороть – не отшлепать – тому подтверждение. Перестань меня пугать.

Катя, не смотря в лицо Генералу, уткнулась ему в грудь. Спокойнее.

Он на самом деле был напряжен, она не преувеличивала. По её представлениям, мужчина, что только что кончил, получил разрядку, должен расслабиться, этот же стоит с окаменевшим телом.

Она его чувствовала. Всего. И «стояк», кстати, тоже.

Но больше чувствовала даже не телом, а общим восприятием. От него исходила волна отнюдь не тепла или заботы. А какой-то настороженности, что заставляла обостриться инстинкты. Но с Катей было что-то не так. Вместо того, чтобы так же насторожиться, она одной рукой обвила его торс.

Теплый…

– Пойдем я тебя помою.

– Я могу сама. Руслан, можно я всё-таки сама?

Катя задрала голову и посмотрела ему в лицо. Коваль свел брови на переносице. Ему что-то не нравилось.

– Хорошо.

Катя уже хотела дать заднюю, когда услышала ответ, немало её удививший. Ей на самом деле нужна была минутка перерыва.

– Не долго. Я тебя жду.

С этими словами Руслан оставил её. Кате даже показалось, что с какой-то неохотой, словно отрывал от себя. Глупость, конечно.

Она ему была благодарна за минуты одиночества. Ей надо перевести дыхание. Руслана оказалось слишком много, и как Катя не готовилась, она оказалась полностью дезориентирована.

То, что с ней произошло в комнате, не поддавалось пока анализу. Надо бы вернуться, прокрутить в голове, понять, где пошло не так, и наоборот, но у Кати не было душевных сил.

Пусть вода смоет лишнее…

Катя подошла к просторной душевой, включила краны, наладив теплую воду, и встала под неё, закрыв глаза и подставив лицо упругим немного жгучим струям.

Хорошо…

Физическое напряжение понемногу начало отступать, освобождая тело. Голова тоже опустошалась, лишние никому не нужные мысли уходили прочь.

Катя позволила себе небольшую шалость. Не будет она спешить. Пусть даже потом Руслан на неё и разозлиться. Не в состоянии она сейчас выйти к нему. Если он с ней повторит хотя бы десятую долю того, что было ранее…

При воспоминании, как генерал ласкал ей ртом, Катю бросило в жар. Она предполагала, что ей могут понравиться оральные ласки. И они ей понравились. Катя дотронулась до плоского живота, и не понимая, что делает, погладила его, спустив руку чуть ниже, но не касаясь лобка. Здесь зарождалось тепло.

Значит, с ней не всё потеряно.

Значит, в ней не убили женщину.

Она ещё может что-то чувствовать. Радоваться плотским отношениям, хотя это последнее, что ей должно волновать на данном этапе жизни. И всё же… Всё же…

Ей почти понравилось быть с Ковалем.

Когда он опустился на колено, у неё закружилась голова. В её душе что-то дрогнуло, сдвинулось, представление о мире, об окружении, о восприятии отношений между мужчиной и женщиной никогда не будут прежними. Вид темноволосого затылка рядом с её лоном – непередаваемые эмоции. Особенно в контексте того, кем был в жизни Руслан Коваль.

В груди Кати разгорался нешуточный огонь. Пламя полыхало, не потушить. Девушка ещё сама не знала, что делать дальше. Самым разумным решением осталось отпустить ситуацию. Сегодняшнюю ночь – точно.

Катя мотнула головой, открыла глаза. Ей помыться надо, а не гадать что да как. Поэтому она взяла гель, вылила его на ладошку, и размазала по телу. Мочалкой пользоваться не стала. Она любила мыться без неё.

Скользнув рукой к бедрам, к лону, Катя приглушенно охнула. Её складочки оказалась припухшими. Это нормально? Она не помнила себя после первой ночи. Как-то не до того было.