Ellen Fallen - Психея. Забвение

— Андреа, — голос Эрнесто уставший, — когда тебе нужна была помощь, ты просила об услуге. Я протянул тебе руку, все устроил и даже сопровождал. Меня не нужно было уговаривать, и никто не предупредил меня, что приюти я тебя у себя, стану жертвой охоты. — Его трясущиеся руки то и дело ныряют в карман. — У меня нет опыта ошиваться на улице в постоянном страхе за свою жизнь. Аппаратура у вас, да и кому нужен оператор в этой дыре? Мамаши будут просить устроить фотосессию своим сопливым детям? — Он пожимает плечами. — Я не хочу умирать.

Потирая шею, оглядываюсь назад, когда Эрнесто дергается в сторону наблюдая что-то за моей спиной. Испуганно отступаю назад, шаг за шагом удаляясь от мексиканца. Он прав, я не могу бросить его. С этим чертовым чувством вины мои руки и так по локоть в крови, и если вдруг Эрнесто будет следующим, моя психика окончательно сломается.

— Чем тебе помочь? — Я смогу держать в стороне Гранта, у меня получится избежать страшного, от одного раза ничего не случится.

Мужчина встает, вытаскивает из кармана складной нож, со свисающей флешкой, вертит в пальцах, засовывает обратно.

— Я не могу вернуться домой, Химена уже похоронила меня. Мне нужны поддельные документы, я уеду в Америку, как только у меня появятся деньги, которые ты мне дашь. — Неприятная улыбка расползается по его лицу. — У меня есть интересная информация собранная вами. Она ведь нужна? Так откупись от меня, Андреа. И не коснись перстом судьбы, как всех остальных. — Он снова сжимает крестик, висящий на шее. — Сегодня ночью я буду не далеко от беседки, принеси мне наличные. Много наличных, я не хочу поступать, как другие, вымогать у твоего Гранта, удерживая тебя насильно. — Он собирается уходить. — Хотя меня посещала мысль о том, что убив тебя, возможно, это смертельное проклятье, тянущееся за тобой шлейфом, как черная фата убийцы — исчезнет… Но я не опасен, и этим ножом максимум что делал, это убирал грязь под ногтями. Мне нужна твоя помощь, прошу!

Рассказать Гранту, он взбесится, но возьмет все под контроль, и ситуация решится? Рассчитывать на себя — единственную — воспользоваться враньем и изворотливостью? Или принять позицию нейтралитета. То есть попросту сделать вид, что ничего не было. Эрнесто ведь не угрожал напрямую. И все, что от него исходило, это беспомощность… Да, затруднительное положение, когда нет никого рядом и просить приходится у той, которая всему виной. Я чувствую себя между двух огней. Не доверять Меллону нет никаких оснований, впрочем, как и Эрнесто. Меня учили всегда оказывать посильную помощь нуждающимся. А в данный момент все в душе холодеет от воображения, рисующего несчастного человека, скитающегося по родному городу.

Я не появилась вчера вечером там, где договорилась с мексиканцем, сегодня нашла миллион причин запереться в номере и щелкать каналы. Как бы странно не звучало, у меня огромное желание сдержать слово перед Грантом. Доказать что это не были слова, подобные пыли в глаза, главное не сворачивать с выбранного маршрута. Ко всему прочему банк закрыт, такое маленькое оправдание для себя. Усыпляю бдительность, оставляя все на потом.

— Ты заметно нервничаешь. Что-то случилось? — Грант смотрит на меня поверх папки с меню. — Не нравится еда? — И будто хочет меня добить, никак не уймется. — Я испытываю огромное желание все обсудить, быть активным участником.

Вытаращив глаза, как заяц, попавшийся волку, готовая спрятаться в кусты, не сразу отвечаю на поставленный вопрос.

— Тебе надо показаться врачу с таким тремором. — Указывает на мои непослушные пальцы, никак не желающие перелистнуть страницу.

— Когда я желала с тобой поговорить, ты был очень занят. А теперь мы сидим здесь, прямо посередине зала. Мне кажется, место не совсем уединенное, — нервно улыбаюсь, — как на эшафоте.

— Ненавижу, твою отличительную черту уходить от разговора, переворачивая все с ног на голову. Мгновенно находишь то, что сыграет против меня. Сегодня это «эшафот»? Так в этом и был план. Я ни от кого и ничего не скрываю. А ты? — Он снова берет меню, держит одной рукой, делает вид, что внимательно читает. Пальцами второй руки медленно проводит по нижней губе, затем на его лице появляется странное выражение, которое было не знакомо мне до этого дня. Сердце содрогается, стоит ему немного прикусить губы и свести брови на переносице.

— Ты намеренно меня соблазняешь и раздражаешь. Демон. — Моргаю, сбрасывая с себя пелену его сексуальных намеков, и сосредотачиваюсь на напитках. Идиотка, сколько можно попадать под это очарование?

— Тогда ты демонесса, каждый в этом зале успел возбудиться, мысленно задрать твое платье и сделать своей. — Убирает из моих рук меню, передает официанту, заказывает безалкогольные напитки и пытливо сканирует мое лицо. — Что происходит? Все еще злишься?

— Это моя константа после того, как ты катастрофой ворвался в мою жизнь. Мне не комфортно, и этим все сказано. Ты вечно занят, я не знаю, куда себя деть. Постоянное напряжение, между нами, которое только усиливается. Ты не уступаешь ни в чем. — Поправляю сползающую с плеча тонкую лямку платья.

— Зато я не испытываю наши отношения на прочность, в отличие от тебя. — Он становится серьезным, то, что он маскировал, превращает лицо в маску непринятия. — Я хочу честности, между нами, попытки реализовать то, о чем мы говорили. Не прятаться и не делить тебя с окружающими.

Я издаю приглушенное «ха» и отворачиваюсь от него, тут же наткнувшись на плотоядный взгляд, скользящий по моему плечу. То ли со мной что-то не так, то ли с людьми. Чувствую себя сердцеедкой, все так и норовят отправить мне полунамеки, усложняя мою и без того ужасную жизнь.

— Кто из нас еще прячется, — приглушенно говорю ему, намекая на постоянные уединенные переговоры.

— Спрашивай, расскажу тебе, как есть. Практически правда вместо действия. Но только один вопрос. — Он пододвигается на стуле, кладет на стол обе ладони, растопырив широко пальцы. Как виртуозный пианист он поднимает каждый палец, отбивая ритм, знакомый только ему.

— Это по работе? — Снова эта кривая усмешка. — Это женщина?

— Как мне показалось, два вопроса — нарушение правил. И поэтому отвечаю на один из них твердым «да». У меня есть встречный вопрос.

— Ты сжульничал. — Снова дергаю лямку уже более раздраженно, кто-то сверлит мой затылок, я это чувствую.

— Я настолько важен для тебя, и поэтому ты ревнуешь? — Грант ставит пальцы в замок, как мультяшный злодей или герой «Крестного отца», приподнимает подбородок, глядя поверх моего плеча.

Оглядываюсь, ищу того, кто мог заинтересовать его, и тут только один вариант. В зал входит красивая, высокая и бесспорно эффектная особа, ее длинные ноги предоставлены на всеобщее обозрение, а мягкие локоны собраны в прическу стиля Бриджит Бардо. Я и сама не могу оторвать от нее завистливых глаз, особенно когда ее бюст подпрыгивает при каждом шаге. Она замедляется около нашего стола, земля буквально уходит из-под моих ног, окатывая меня бешеной ревностью. В глазах темнеет, соскакиваю, едва не опрокинув на себя тарелку с недоеденным ужином. Столкнувшись с размалеванной красоткой, просачиваюсь мимо нее и быстрым шагом направляюсь в дамскую комнату.