Карина Микиртумова - Страстная неделька [litres]

Тихо рассмеялась.

– Боюсь, Тошка такого кощунства не простит.

– А я ему сливок с валерьянкой дам. Чуть-чуть. – Меня обняли сзади и поцеловали шею. – Ты так вкусно пахнешь. Девочка, я тебя съем.

– Главное, Игнат Иванович, не подавиться, – изрекла я. – Давай поищем фильм какой-нибудь.

Меня с неохотой отпустили, и я разбудила ноутбук, который лежал в стеллаже.

Села на диван, положила ноут на колени.

– Телевизор у меня старого образца, так что придётся скачивать на флешку, – предупредила мужчину, который пожал плечами. – Что предпочитаешь? Мелодрама?

Шевцов скривился.

– Комедия?

Та же физиономия.

– Триллер?

Ничего не поменялось.

– Мультик? Блин, Игнат!

– А может, видео ххх?

Вспыхнула и покосилась на клубничные сливки.

– Я серьёзно! И вообще, в моём меню ты сегодня не значился.

Шевцов напыжился и, сев рядом, нагло отобрал ноутбук.

– А может, в карты? – предложил он.

Посмотрела на мужчину.

– Я сонная, распаренная и немного заведённая. Какие карты, милый?

– На прикосновения, – ответил мне. – Проигрываю я – касаюсь себя, выигрываю – тебя. И ровно одну минуту.

Сглотнула. Закрыла глаза.

Представила.

Лучше бы я этого не делала…

– А знаешь, – Игнат отложил ноут, – пожалуй, лучше вообще без всяких игр и фильмов.

Голос мужчины хрипел, а его пальцы рисовали круги на моей голой коленке, посылая волну наслаждения в низ живота. Прикусила губу, дабы не выдать своего возбуждения. Я хотела спать, хотела ласки и хотела таять под его умелыми руками. Раствориться, упасть, вознестись и приземлиться. Погрузиться в негу любви, улететь на крыльях страсти и утонуть в нежных поцелуях.

Никогда не думала, что можно настолько желать. И кого? Сипло рассмеялась.

– Более разных людей, чем мы, не сыскать.

Игнат взял меня за руки и подтолкнул сесть к нему на колени. Я не сопротивлялась. Единственно, меня напрягал кот, который сидел на полу и осуждающе на нас смотрел.

Слезла, схватила животинку на руки и выпустила в коридор. Закрыла дверь. Странно, что он не стал царапаться.

Я вернулась к мужчине и, встав перед ним, развязала пояс халата. Несколько раз пошевелила плечами, и шёлковая вещица упала к ногам, оставляя меня перед соколиным взором Игната в чем мать родила.

От его взгляда, полного желаниям, кожа покрылась мурашками. Было приятно и даже возбуждающе. Он просто смотрел, а я уже изнывала.

– Я думал, – выдавливал слова мужчина, – ты мне показала всё… В том золотом платье. Но видеть при свете – это совсем другое. Это намного интимнее, намного сочнее.

Улыбнулась. Ну и слова у него.

– Либби отдыхает, – подмигнула. – Или у нас будет ещё игра? Мне понравилось.

Игнат облизал пересохшие губы, а я решила взять инициативу в свои руки. Медленно приблизилась и нагнулась. Протянула руку, дотрагиваясь до щеки шефа. Легкая небритость была ему к лицу.

– Может, включим телевизор и выключим свет? – предложила я.

– Ну, уж нет, – прохрипел Шевцов, поворачивая голову и целуя мои пальцы.

Сегодня я женщина-кошка.

– Игнат Иванович, на вас очень много одежды, – промурлыкала ему в губы и слегка коснулась их.

– Так раздень меня, – буркнул мужчина.

Я чувствовала, что он еле сдерживается, несмотря на смелые действия.

Его руки трогали мои соски. Точнее, нежно касались, сжимали, мяли груди. Но моё желание из расслабленного переросло в «готовое».

Опустилась на колени и начала расстёгивать джинсы. Сначала шёл ремень, потом пуговка, потом ширинка… Положила руку на вулканический очаг, который скрывался под нижнем бельём, и слегка сжала.

Стон сквозь стиснутые зубы. Смотрю, как от наслаждения Игнат закидывает голову.

– Будет лучше, если ты сам быстренько снимешь с себя всё, а то иначе я растеряю весь запал, – проворковала я.

Мужчина буквально за десять секунд освободился от одежды, представ передо мной во всей красе.

Я могла им любоваться. Особенно той частью, что, напоминала огурец-переросток в супермаркетах. О презервативе я подумала сразу же, но мысль родить ребёнка мне нравилась. Кажется, к тридцати трём годам арбуз созрел.

Игнат сел обратно на диван, а я устроилась между его ног.

– Дай мне сливки, – потребовала я и причмокнула.

Оказывается, я тот ещё экспериментатор!

Мне передали сладкий десерт. Взболтнула и, поднеся к головке члена, надавила на колпачок.

Когда я соорудила на нежной части тела Игната некое подобие клубничного купола, блаженно вздохнула.

– Хоть за фотоаппаратом беги, – пробормотала я и начала слизывать лакомство. – Шеф, это только для личных хроник.

Стон, хриплый смех. Руки нежно зарылись в мои волосы. Его бёдра неожиданно дёрнулись, и я… съела все сливки и облизнулась. Жирновато, но маловато.

Приподняла голову и… Мужчина, не открываясь, смотрел на меня. На лбу проступила испарина, дыхание частое… Взгляд дикий. Мужской. На меня никто так не смотрел.

Опустила голову, прижала ствол к животу, открывая более доступный доступ к «мешочку» (в народе: мошонка, яйца, бубенчики). Снова добавила по капле сливок…

Когда я закончила с приятной экзекуцией, Игнат еле сдерживался, как, собственно, и я. Мне казалось, чувствительность кожи возросла, во рту остался приторно-сладкий привкус, и хотелось уже оседлать мужчину, доставляя удовольствие обоим.

Встала, забралась на колени мужчины, руки которого обхватили меня за талию.

– Стой, – выдавил он, – если сейчас сядешь, то я не продержусь и минуты.

Игриво улыбнулась.

– Потом наверстаешь…

Если ночь с четверга на пятницу прошла продуктивно, то следует ожидать:

1. Мышечной боли. Везде. В каждом миллиметре тела.

2. Задержки месячных, ибо после трёх заплывов в эротическое море результат должен быть. В любом случае Шевцов целенаправленно решил пустить своих головастиков в ход. И они, возможно, добрались до пункта назначения и атаковали жертву наслаждения.

3. Проспишь на работу.

Мы просыпались медленно, смакуя сказочно прекрасный момент. И то, что немного пахло кошатиной, ничего не меняло. Я потянулась, сладко зевая. И правда, зачем нужна работа, если такое утро? И шеф под боком на тебя смотрит такими глазами, что невольно начинаешь таять. Как снег или ведьма из страны Оз. Улыбнулась.

– Доброе утро, – проворковала я. – Ты лежи, а я по банным делам побежала.

То есть в туалет, а затем в душ.

Пальцы Игната рисовали на моем животе круг. Было и щекотно, и приятно.

– Как же не хочется на работу, – прохрипел он. – Хоть, блин, прогуливай.

– Тсссс, а то придурок-шеф услышит и орать начнёт, – заговорщицки подмигнула и начала вставать с постели. – Он это дело любит.