Анна Малышева - Никогда не заговаривайте с неизвестными

Самолет прилетел в аэропорт Внуково из Казахстана. Рейс задержался почти на два часа — в аэропорту отправления не было горючего. Все пассажиры давно уже нервничали — у многих в Москве были назначены деловые встречи, кого-то ждали родственники… Наконец они оказались в багажном отделении. Люди уныло слонялись возле пустых резиновых лент транспортера, смотрели на часы, кто-то жадно пил возле стойки буфета кока-колу… Кроме этих бедолаг, в багажном отделении находились пассажиры ереванского рейса. Эти держались особняком — разодетые в пух и прах и вместе с тем очень настороженные. И хотя в зале висела табличка «Не курить», большинство мужчин курило.

— Извините, у вас не будет сигареты?

Невысокий коренастый парень в зеленой замшевой куртке обернулся, услышав женский голосок. Рядом стояла девушка и несмело, просительно улыбалась.

— Пожалуйста. — Он достал из кармана пачку. — Для вас ничего не жалко.

— А мне ничего и не надо, только сигарету.

Девушка взяла одну. — Огонька не будет?

Парень дал ей прикурить и молча смотрел, как та затягивается — жадно, так, что щеки вваливаются. «А ничего, симпатичная, — подумал он. — Что-то я ее не видел».

— С казахстанского рейса? — спросил он.

— Да, конечно. Я что — на армянку похожа?

— А кто вас знает? Черненькая… Правда, говорите без акцента. — Он разглядывал длинные черные волосы, раскосые глаза в припухших веках… Возле линии ресниц была густо, вульгарно наложена подводка. Кожа молочно-белая. Фигура ладная, крепко сбитая. Одета девушка была неказисто — джинсы да старая кожаная куртка, на плече — матерчатая сумка.

— У меня никогда в жизни акцента не было. Я же метиска, — доверительно сказала та. — Мама казашка, папа немец.

— Ух ты, — без удивления ответил он. — А что в Германию не поехали?

— Не знаю. Это дело родителей, а не мое, — резко ответила она.

— Да ну, чего в вашем Казахстане хорошего? — не унимался парень. — Разве не хочешь жить по-человечески?

— А я живу по-человечески, — совсем уже замкнулась она. И выбросила сигарету.

Девушка уже повернулась, чтобы уходить, но. он неожиданно положил ей руку на плечо:

— Не обижайся. Если будешь так на всех смотреть — жить нельзя будет.

— Я не обиделась, — резко ответила девушка. — Что вам нужно?

— Возьми еще сигарету. — Он уже перешел на «ты», а она все еще стеснялась. — Да возьми, возьми, неизвестно, сколько будем ждать. Ты что решила — я пристаю? Мне этого не нужно. Просто хочется с кем-то поговорить, время убить. Да ты бери, бери! На!

Она взяла сигарету.

— Конфетку хочешь? — продолжал он, доставая из кармана куртки несколько леденцов.

— Это те, из самолета? — брезгливо спросила она. — Ну их!

— Да нет у меня сейчас других! Я тебе в Москве куплю коробку конфет, шоколадных, договорились?

— Не договорились.

— Почему? — удивился он.

— Нипочему.

— Ты в Москве учишься? Замужем тут? Или в гости приехала?

— Все вам надо знать, — ответила она, раскуривая вторую сигарету. — Учусь.

— Это хорошо. А где?

— В… — Девушка запнулась. — В институте.

— Это я и так понял. Наверное, журналисткой будешь?

— Почему вы так решили?

— А потому, что очень разговорчивая, — усмехнулся парень.

— Нет, я буду химиком… Если только буду.

— А что? Проблемы?

Девушка молча кивнула.

— Что случилось? — не унимался парень. — Может, я помогу?

— Вы?!

— А ты что думаешь — я многое могу сделать. Давай, пожалуйся мне, а я подумаю, как тебе помочь. Не стесняйся.

— Ой, да не смешите меня! Все вы так говорите… — отмахнулась девушка. — Ладно, хватит. Давайте багаж ждать.

— А мы и так ждем. Слушай, тебя выгнали из института?

Девушка мельком взглянула на него. И по этому взгляду — грустному, усталому — он понял, что оказался прав.

— Что ж ты сюда приехала?

— А что в Казахстане делать? — вопросом ответила она. — Временная прописка у меня пока есть. Поживу в Москве, поработаю. Может, восстановлюсь в институте. Может, другой выход найду.

— Родителям сказала, что выгнали?

— Нет.

— Понимаю, ты самостоятельная, — одобрительно кивнул парень. — Это хорошо. А все же сразу хлебнешь горя. Есть где жить?

Она кивнула.

— У подружки, наверное? — не унимался он. — Или у парня?

— Слушайте, хватит в душу лезть! — вырвалось у нее.

— А, все ясно, — протянул парень.

— Что вам ясно?!

— А то, что жить тебе негде, моя дорогая. И работы, скорее всего, пока тоже нет. Что — прав?

Она промолчала.

— Что ж, я теперь почти все понял, — кивнул он. — Тебя как зовут?

— Никак.

— А меня Иван.

Она вздохнула:

— Ладно, Алия.

— Чего?

— Меня звать Алия.

— Красиво. А то меня уже тошнит от Наташек.

Алия — прямо то, что надо.

Девушка пожала плечами:

— Вы не из Казахстана? Вам такие имена непривычны?

— Я москвич.

— А…

— Что — а? — передразнил он ее. — Постой, кажется, наш багаж привезли. Ну, точно!

На табло появилось название рейса, и через окошко в стене на резиновую ленту транспортера начали швырять тяжелые сумки. Иван рванул к транспортеру, протаскивая за собой сквозь толпу Алию. Возле багажа сразу образовалась давка — как будто после двухчасовой задержки лишние пять минут что-то решали. Но Ивану это было нипочем. Кого-то он резко и грубо толкнул, кого-то отодвинул плечом, и в результате у него в руках мигом оказались две вместительные, битком набитые сумки.

— Берегись! — крикнул он девушке и швырнул сумки ей под ноги. — Присматривай за ними!

Она подпрыгнула, чтобы увернуться от удара, и крикнула ему:

— А моя сумка?! Моя сумка?! Она такая красная, с синими полосками…

Через пять минут клеенчатая красная сумка была у ее ног. Иван отдувался и приглаживал растрепанные волосы:

— Ну, зоопарк, ну, цирк!.. Все, Алия, рванули на таможню!

Он быстро шел впереди, легко неся неподъемные сумки. Она едва поспевала за ним. Они прошли таможню и оказались в зале ожидания аэропорта.

— Такси! Такси недорого! — наперебой кинулись к ним.

— Алия, не отставай, — крикнул он через плечо. Он даже не обернулся — так был уверен, что девушка тащится за ним. Уже на улице обернулся. Так и есть — стоит сзади и тяжело дышит.

— Ух… — Девушка поставила на землю сумку. — И зачем я за вами бежала, спрашивается?

Задурили голову. Мне вообще некуда спешить. А вы идите себе…

— А зачем это мне идти? Сейчас поедем, — отрезал Иван.

— Куда?

— В Москву. Ты что — туда не собираешься?

Тут заночуешь?

— Я на автобусе поеду, — покачала она головой. — На пятьсот одиннадцатом. Вон он стоит!