Эмма Скотт - Пять минут жизни

– Да, – сказал я. – У всех.

– Не давай заиканию мешать тебе говорить со мной. Мне нравится с тобой болтать, Джим.

– Мне тоже нравится болтать с тобой, Тея.

Ее имя пришло на язык так легко. Вдох, а затем мягкий выдох. Без усилий. Без заикания.

Мгновение стало теплым и долгим, а затем разбилось, как стекло, когда дверь позади меня открылась. Тея посмотрела туда, и ее красивая улыбка исчезла. Выражение лица стало пустым, все тело застыло, руки слегка задрожали. Шариковая ручка выпала из пальцев и покатилась к краю стола. Когда она упала на пол, Тея вдруг пришла в себя, и на ее лице появилась ликующая улыбка.

– Делия! – Она вскочила со стула и побежала мимо меня.

Я выпустил воздух, застрявший в моих легких, и поднялся на ноги. С медсестрой Ритой вошла женщина в темно-синем костюме, с темными волосами, стянутыми в строгий пучок. Тея обняла женщину за шею, чуть не сбив ее с ног. Делия плотно сжала губы. Посмотрела на меня через плечо сестры, и я быстро нагнулся поднять ручку с пола.

– Ты здесь, – сказала Тея. – Я так рада тебя видеть. Сколько уже прошло? Где мама и папа?

– Прошло два года, – ответила Делия. – Мама и папа уже в пути. – Ее тон был усталым, как будто она отвечала на эти вопросы уже тысячу раз. Вероятно, так и есть.

– Давай сядем, – предложила Делия, пододвигая сестру к столу.

Я застыл, ожидая, что Тея увидит меня и вспомнит наш разговор. Она должна была вспомнить. Ни у кого не может быть такой ужасной амнезии. Алонзо наплел мне кучу дерьма. Подшутил над новичком. Посвящение для всех новых санитаров.

В конце концов Тея оторвала взгляд от своей сестры и вежливо посмотрела на меня.

– О, привет, – сказала она, и ее взгляд устремился на табличку с моим именем. – Джим? Это моя сестра Делия.

Я лишь молча смотрел в ответ.

Прошло. Все прошло.

Так же, как наш разговор в фойе. Пропал. Как будто его никогда не было.

Делия прочистила горло, жесткий звук привлек мое внимание.

– Я могу вам помочь, Джим?

– Джим Уилан – наш новый помощник, – сказала Рита, подходя ко мне.

Делия посмотрела на меня проницательными темными глазами. Полная противоположность Тее во всех отношениях – жесткая, холодная, с крепко сжатыми губами и тяжелым взглядом. И пусть она, вероятно, была всего на несколько лет старше меня, что-то украло жизненную силу у Делии, поэтому она выглядела как человек, который за два года постарел на десять.

«Она потеряла родителей, ее сестра в санатории. Пойми ее».

Я протянул ей руку.

– Здравствуйте, мисс Хьюз.

Она посмотрела на мою руку так, будто я предложил ей грязный подгузник.

Тея засмеялась.

– Делия, ты такая чудачка. – Сама схватила мою протянутую руку и от души тряхнула. – Тея Хьюз. Так приятно с вами познакомиться.

«Четыре».

Я отпустил ее руку, но продолжал смотреть ей в глаза, ища знак, что все это чушь собачья. Тея нормально держалась. Не бредила, не тряслась от Альцгеймера. Я вспомнил пустой взгляд моего дедушки Джека на смертном одре. Как его воспоминания всплывали и исчезали, и если уж исчезали, то навсегда. Было очевидно, что что-то внутри него сломалось. Тея же выглядела молодой, красивой и совершенно здоровой.

За исключением того, что здоровой она не была.

– Сфотографируй, картинка останется дольше, – сказала Тея, смеясь, пока Делия пронзала меня холодным взглядом.

– Я бы хотела побыть со своей сестрой наедине, – сказала Делия, вытаскивая стул. – Уверена, у вас есть работа.

Тея послала мне извиняющуюся улыбку и помахала на прощание.

Рита оттащила меня от сестер.

– Не принимай это на свой счет. Делия со всеми такая. И спасибо, что занял мисс Хьюз. Как дела?

– Я не могу в это поверить, – пробормотал я.

– Знаю. Не сразу привыкаешь. Такое ощущение, что она притворяется, верно?

Я кивнул.

– Ее высокая работоспособность почти усугубляет ситуацию.

– Кажется, у нее был небольшой приступ.

– Этого следовало ожидать, – ответила Рита. – Их называют приступами отсутствия. Они не причиняют боли.

– Часто они случаются?

– Теперь не так уж часто. Раньше было хуже. Когда она впервые приехала, то была в панике. Приступы каждый день, сутки напролет. Она билась в истерике, бедняжка.

– Ист-т-терике?

Рита кивнула, не заметив моего заикания.

– Случалась перезагрузка, и мисс Хьюз не понимала, что происходит. Представь себе, что приходишь в себя посреди того, как пьешь воду или гуляешь на улице. Или просыпаешься, не зная, утро это или ночь. Но она уже два года в санатории, поэтому привыкла.

– Значит, она помнит, где она.

– Нет, дорогой. Она ничего не может вспомнить. По большей части мисс Хьюз говорит по привычке.

– Она тебя помнит?

Рита покачала головой.

– Нет. Она не знает моего имени. Или имя ее доктора. Она ест в столовой каждый день, три раза в сутки, но не может сказать, где находится помещение. Не может сама дойти из этой комнаты в свою спальню. Если, не дай бог, бросить ее снаружи, она потеряется за считаные минуты. Но мисс Хьюз знает рутину. Мы осторожно внесли в ее дни однообразие, и это впиталось в подсознание. Последовательность сохраняет спокойствие.

Я медленно покачал головой.

– Невероятно.

Она положила ладонь мне на руку.

– Я знаю, это трудно понять, но наш мозг – удивительный механизм с миллиардами клеток. Когда они повреждены, результаты могут быть непредсказуемыми и завораживающими.

Я не находил ситуацию с Теей завораживающей.

Чертовски ужасной, может быть…

Тея внезапно вскочила со стула.

– Делия! – воскликнула она и склонилась над сестрой, крепко ее обнимая. – Я так рада тебя видеть. Сколько уже прошло? Где мама и папа?

– Прошло два года, – сказала Делия. – Мама и папа скоро здесь будут. Расскажи мне об этой пирамиде.

Рита наклонилась ко мне.

– Она переводит внимание мисс Хьюз на рисунок, чтобы бедняжка не спрашивала о родителях.

– Она каждый день рисует Египет?

Рита кивнула.

– Каждый день.

– А что с цепочками слов?

– Необычно, да? Такие тонкие детали. Мисс Хьюз талантливая художница.

– Они что-то значат?

– Ее нейропсихолог, доктор Стивенс, говорит, что это отголоски ее жизни до аварии. По словам Делии, мисс Хьюз училась в художественном колледже и считалась одной из лучших учениц. – Рита улыбнулась. – Однако сама мисс Хьюз иногда утверждает, что была этимологом.

– Кем?

– Тем, кто изучает происхождение слов, – пояснила Рита. – Доктор Стивенс говорит, что это конфабуляция. Выдумка мисс Хьюз. Он думает, ее бедный мозг пытается создать историю за неимением собственной. – Она посмотрела на полную рисунков папку. – Почти пора убираться.

– Ты их просто выбрасываешь? – спросил я.

– А что еще нам с ними делать?