Тиджан - В постели с Райаном

– Ты жалеешь о том, что занималась сексом с Райаном?

Я посмотрела в сторону двери, но не увидела его тени в коридоре. Он мог стоять рядом или мог спуститься на цокольный этаж. Но я не солгала, когда ответила:

– Нет. Я жалею только о том, что здесь нет моей сестры.

Кора вздрогнула.

– Я забыла о твоей сестре.

У меня сдавило горло.

– Ты не знала ее.

– Но все же. – Она окинула меня внимательным взглядом. Выражение ее лица смягчилось. – Ты выглядишь сногсшибательно, Маккензи. Я не могу представить, что твоя сестра была красивее, чем ты.

Я испытала шок и несколько секунд не могла произнести ни слова.

– И если меня выберут королевой бала, я не стану танцевать с Райаном. Я буду танцевать с Кирком, так что тебе нет нужды беспокоиться на этот счет. – Она обняла меня и поцеловала в щеку. – Я пойду спущусь вниз. – И с этими словами она вышла из комнаты.

Я чувствовала присутствие Райана и, даже не глядя в сторону двери, знала, что он стоит на пороге.

– Ты все слышал?

– Да. Теперь тебе не придется беспокоиться из-за танца короля и королевы.

Я улыбнулась.

Он внимательно посмотрел на меня. На мои волосы, на мое платье. Его взгляд задержался на моих губах.

– Она не солгала. Ты выглядишь великолепно, Мак.

Это уменьшительное имя.

Я была в его объятиях всего два часа назад, но меня снова охватило желание. Я страстно хотела, чтобы он поцеловал меня, прижал меня к себе. Меня разрывали на части самые разные эмоции. Я вспомнила вопрос Коры и мысленно ответила на него отрицательно. Я никогда не смогла бы пожалеть о том, что была с Райаном.

Наши отношения развивались стремительно, но у меня было такое чувство, что это и должно было происходить именно так. Но как бы там ни было, он смотрел на меня так, словно я была самой красивой девушкой изо всех, кого он знал. И по моему телу пробежали мурашки. Мои колени ослабли, а в животе запорхали бабочки.

– Спасибо.

На мне было блестящее розовое платье, почти в точности такое, в какое была одета Уиллоу. Когда я увидела его в магазине, у меня волосы зашевелились на голове. Возможно, это она привела меня сюда. Мы ходили по магазинам с мамой, и я замерла, увидев его. Мы сразу же купили его, и как в ту ночь, когда я видела ее в последний раз, я оплела косу вокруг головы наподобие короны.

Кора в этот вечер была в сиреневом. Я знала, что Пич будет в желтом, а Эрин – в серебристом наряде. Но не я.

Я буду в розовом. Это был самый модный цвет, но я никогда его не любила. А Уиллоу обожала.

Я была в восторге от реакции Райана. Но я наряжалась не для него. И не для себя.

Я нарядилась для Уиллоу.

И словно все стало казаться правильным, Райан шагнул ко мне, положил ладонь мне на затылок и, наклонив голову, поцеловал меня. Его губы были нежными и мягкими, и я закрыла глаза, позволив себе раствориться в его объятиях.

А потом мы поехали на бал.

И все кусочки мозаики сложились в моей душе.

– Маккензи.

Я вошла в офис Наоми и села в то самое кресло, в котором сидела последние десять месяцев. Я не хотела участвовать в этих сеансах. Я даже не хотела признаваться, что посещаю психотерапевта. Но все же я была здесь. Я пообещала родителям посетить шесть сеансов, а это был мой десятый сеанс. Я заслужила звезду.

Я кивнула в знак приветствия и сложила ладони на коленях.

Наоми секунду помедлила, вероятно, оценивая мою позу, а потом откинулась на сиденье кресла.

– Что происходит?

Я знала, что она имеет в виду, но притворилась, что не понимаю ее. Не знаю, зачем я это делала.

– Что вы имеете в виду?

Она улыбнулась и кивнула мне:

– Ты знаешь.

Вот такие у нас с ней были отношения. Она знала, что я знаю. Я знала, что она знает, что я знаю. И я все равно продолжала играть свою роль. И она мне позволяла.

Я никогда не хотела посещать эти занятия. Но за последние десять месяцев я перестала отгораживаться стеной от Наоми. И даже продолжала ходить к ней, когда это уже было не нужно. Но сегодня был особенный день. В этот день я расскажу всем, что именно со мной происходит, потому что до тех пор я не хотела отвечать на вопросы.

– О’кей. – Она выдохнула, откинувшись на кресле. – Скажи честно, что с тобой происходит?

Я никогда не хотела говорить об Уиллоу.

Из-за нее мои родители отправили меня на курсы психотерапии. Потому что я первая нашла ее. Я не знала, что она была в таком отчаянии. Там, безусловно, были какие-то сигналы. Но я не знала, как понять их. А для посторонних людей они ничего не значили.

Я кашлянула и прочистила горло.

– У нее часто менялось настроение.

Наоми нагнулась вперед.

– Это один из признаков, верно? – Я отвела взгляд в сторону.

– Да. – Уголком глаза я видела, что она кивнула. – Ты наблюдала за признаками или просто догадывалась?

Мне не нужно было гадать.

– Она постоянно впадала в ярость, злясь буквально на все. Я думала, это из-за нашего переезда.

– Да, я вижу, почему ты была сбита с толку.

Но я еще не закончила.

– Она отгородилась и ото всех остальных.

– Да. Ты упоминала об этом.

– Она порвала с Дьюком, но я думала, что это тоже было связано с переездом. А потом Серена сказала мне, что Уиллоу перестала разговаривать и с ней.

– Серена была…

– Лучшей подругой Уиллоу, – пояснила я. – Я не знала об этом, но Серена рассказала мне, когда они приехали сюда несколько месяцев назад.

– Верно. Ты упоминала о том, что они приезжали.

Мне захотелось рассмеяться, но смех застрял у меня в горле. Я не рассказывала Наоми о том вечере со Стефани Уиттс. И не потому, что хотела скрыть это от нее. Просто мне нужно было самой все обдумать. Стефани Уиттс не удалось навредить мне. На самом деле она даже помогла мне. И я не собиралась больше думать о ней.

– Она очень много спала, а иногда по ночам… она занималась на тренажерах. Иногда спала всего два часа. А иногда она могла проспать днем двенадцать часов.

– И это настораживало тебя?

Я покачала головой:

– Я думала, у нее расстройство пищевого поведения. Я не знала, что она подумывала о самоубийстве. Она никогда… – Мое горло снова сжалось. – Она не была неудачницей, не размышляла о том, чтобы умереть, не чувствовала себя загнанной в угол, не считала себя бременем, испытывая невыносимую боль…

Я продолжала перечислять список симптомов. Это мучило меня с тридцатого июня прошлого лета.

– Я просто думала, что у нее расстройство пищевого поведения, и я не принимала его всерьез. Я думала, ей помогут. Я просто думала…

Как я могла все это объяснить?

Наоми подалась вперед и положила руки на колени.

– Маккензи, я тебя не понимаю.

Ее голос был спокойным. Он всегда был спокойным. Она немного помолчала, словно не зная, что сказать. Но я знала, это не так. Психотерапевты всегда знают, что сказать. Они понимают многое из того, о чем мы даже не догадываемся. Они понимают нас, даже если мы сами себя не понимаем.