Мери Каммингс - Спецзадание для истинной леди

— Хватит!!! — перекрыл все мощный рев Джека, про себя решившего, что если он сегодня еще раз услышит слово «маньяк», то непременно кого-нибудь прикончит. Не Глэдис, конечно, а, скажем, того же Симпсона. Тем более — с каких это пор фэбээровец стал для его жены просто «Ларри»?! — Хватит! Заткнитесь, вы, все!

Тишина наступила почти мгновенно. Не ожидавшие подобной вспышки Симпсон и Лэнгфорд ошеломленно уставились на него.

— Глэдис, быстро, не задумываясь, отвечай — куда ты дела помаду, которую взяла в том номере?

— К Панчу, под матрац!

— А ты ее там потом проверяла?!

— Конечно! — (Он ее что, за дуру принимает?!) — Там только клипса была! Это все ма…

— Ну-ка, проверь еще раз! — не дал ей закончить Джек.

В обычной ситуации Глэдис ни за что не стала бы слушаться подобных хамских распоряжений, но ее муж вел себя непонятно и был явно не в себе, поэтому она сочла за благо не спорить, подошла к клетке, нагнувшись, покорно пошарила под матрасиком и обернулась.

— Ничего тут нет!

— И той помады, что пропала сегодня из ящика, тоже нет?

— Нет!!! Я же говорю, это ма…

— Ящик, когда мы пришли, был приоткрыт?

— Да, а откуда…

Симпсон и Лэнгфорд, не понимавшие, что происходит, синхронно поворачивали головы, переводя взгляд с одного из собеседников на другого. И тут Джек Четтерсон, которого они оба знали как человека выдержанного, здравомыслящего и не склонного к поспешным выводам, неожиданно разразился взрывом идиотского хохота.

— Господа, похоже, моя жена кой-то веки раз оказалась права! На этом острове действительно есть жуткий маньяк, ворующий помаду — и я даже знаю, кто это!

Глэдис возмущенно вскинула голову. Что это за «кой-то веки раз»?! Она всегда в конце концов оказывается права! Ну… почти всегда… И тут до нее дошло — ее муж, ее собственный муж, оказывается, знаком с маньяком!!! И скрывал это от нее! И от всех!

— Давайте проведем маленький следственный эксперимент! — продолжал Джек, вскакивая и направляясь к письменному столу. — Думаю, минут пятнадцати-двадцати хватит! Я, конечно, ничего не обещаю, но чем черт не шутит! Глэдис, сядь! Вон туда, в мое кресло! И тихо — все тихо!

Пораженная его странным поведением, она, ни слова не говоря, села, куда было велено. Еще несколько секунд — и Джек с довольной ухмылкой плюхнулся в кресло напротив нее.

— Вот так! Теперь подождем!

— Вы хотите сказать?… — неожиданно встрепенулся Симпсон.

— Вот именно!

Лэнгфорд попытался шевельнуться и что-то спросить — на

него зашикали уже двое!

— Тише! И не смотрите в ту сторону! Спугнете!

Только теперь Глэдис дошло — кажется, они думают, что сейчас сюда явится этот самый маньяк! И хотят сделать вид, что не заметили его — а потом быстро схватить и арестовать!

— А он кто? Он опять с балкона залезет, да? У него пистолет будет? — не выдержала она. Ну почему они уже все всё знают — а она до сих пор нет?!

Джек оторопело посмотрел на нее, словно только сейчас вспомнив об ее существовании, и быстро сказал:

— Слушай, ты можешь сделать для меня одно доброе дело?

— Какое?!

— Закрой глаза и медленно, вслух, посчитай до ста!

— Зачем?!!

— Это очень важно! Я тебе потом объясню!

— Да, миссис Четтерсон, это очень важно! — подтвердил, мгновенно сориентировавшись, Симпсон, которого Джек незаметно под столом пнул ногой. — От этого сейчас многое зависит!

Смысл столь странного задания оставался для Глэдис по-прежнему неясным, но — раз уж так просят! — она честно закрыла глаза и принялась за дело:

— Один, два, три…

Глаза ее были плотно зажмурены, и она не могла видеть, как со шкафа осторожно свесилась ушастая голова с темной «шапочкой» и горящими зеленым огнем глазами.

— … шестнадцать, семнадцать…

Убедившись, что на него никто не смотрит, Панч бесшумно соскочил вниз, вдоль стенки пробежал к столу и запрыгнул на него. Опасливо оглянулся и замер, в любую секунду готовый пуститься наутек — но то, соблазнительное и блестящее, что он углядел сверху, тянуло его к себе с неодолимой силой.

— … тридцать четыре, тридцать пять, тридцать шесть…

С независимым видом, высоко задрав хвост — пусть все видят, что он здесь просто гуляет! — кот прошелся взад-вперед по столу, постепенно приближаясь к заманчиво блестевшим футлярчикам. Подобрался вплотную… ткнул один из них лапой, покатал… — воровато покосившись на людей, схватил помаду зубами и одним прыжком снова взлетел на шкаф! Оттуда донеслись шорохи… постукивания, и вдруг — отчетливый шелестящий звук, словно что-то маленькое скользнуло по задней стенке!

— … восемьдесят семь…

И в этот миг все трое мужчин с воплем: — Бинго! — сорвались с места и кинулись к шкафу.

Решив, что настал его последний час, перепуганный Панч в головокружительном прыжке пролетел над их головами и, прижав уши, понесся в спальню — но им было не до кота.

С громким: — На счет три! Начали! Раз, два, три-и!!! — они ухватились за шкаф и выволокли его из ниши, где, судя по количеству обнаружившегося за ним мусора, он стоял с момента основания отеля. Но, кроме мусора, там было и кое-что еще — в пыли, среди скомканных бумажек, пивных крышечек и дохлых бабочек, отсвечивали перламутровым блеском четыре тюбика помады, на одном из которых, взяв его в руки, Лэнгфорд смог различить изящную надпись «Рассвет орхидеи».

Перед уходом Лэнгфорд и Симпсон долго прощались, пожимали Джеку руку, хлопали его по плечу и желали хорошего отпуска. Вид у обоих был чрезвычайно довольный.

— А зачем тебе нужно было, чтобы я считала до ста? — спросила Глэдис, стоило им выйти за дверь.

К тому времени она уже поняла, что никакого второго маньяка на самом деле не было, а помаду у нее воровал Панч, но эта странная просьба так и оставалась для нее загадкой. А спрашивать при людях было неудобно — еще подумают, что она совсем уж ничего не соображает!

— А как я мог еще заставить тебя сидеть тихо?! — ухмыльнулся Джек. — Мне было важно понять, куда он прячет добычу — а ты бы непременно начала крутиться и подглядывать!

Она обиделась и не разговаривала с ним до утра.

На следующий день после ареста брюнет начал давать показания.

Отказался ответить он только на два вопроса — как его настоящее имя (имевшийся при нем румынский паспорт на имя Константина Бурлы был фальшивым — да он этого и не скрывал, сразу сказав, что под подкладкой чемодана имеются еще два — алжирский и чилийский — выбирайте, какой хотите!) и чьи именно интересы в этой неудавшейся сделке он представлял (как он сам объяснил: «Мне на пенсию еще рано, а помирать тем более!»).

АНБ не ошиблось — Веллер действительно решил подзаработать на продаже секретных сведений. Каким образом он вышел на покупателя и как протекали переговоры — история умалчивает. Брюнет был послан на остров уже с конкретным заданием — получить товар. В определенное время он должен был взять ключ у портье, зайти в номер 1256 и забрать микропленку, спрятанную в футлярчике с помадой (это придумал Веллер — человек прошлого поколения, к тому же начитавшийся шпионских романов — на самом деле можно было обойтись простой компьютерной дискетой).