Анна Бобылева - Саботаж

— Вроде того, — стойко ответил он, не прерывая зрительного контакта.

— Не по нраву наше общество? А? Ребята! Гляди-ка! — низкий гул возвестил об одобрении толпы. — Я распорю тебе брюхо, пикнуть не успеешь! — угрожающе прорычал здоровяк и замахнулся рукой, блеснуло лезвие.

Мари испуганно вскочила со стула, застыв на месте. Рем во время увернулся и отпрыгнул в сторону, нож со скрежетом рассек стену, лезвие откололось. Противник взвыл, как бык, и взял разгон. На этот раз реакция подкачала, и он оказался прижат к полу центнером мяса, не меньше. «Я приведу помощь!», — встревоженно зазвенела любимая в голове. Краем глаза он заметил, что её уже нет на месте. Здоровяк усиливал хватку, сжимая в объятьях смерти, кости хрустели. Рем стиснул зубы, терпел. Бороться приходилось не только с физическим врагом, но и с паникой. «Просто так я не сдамся!», — уверял он себя, шаря ослабевшими пальцами по туловищу противника. Нащупав под ребром болевую точку, точным ударом ослабил тиски. Мгновения хватило, чтобы юркнуть под мышку, и сделать удушающий захват. Здоровяк кряхтел, пытаясь за него зацепиться, и синея лицом. Толпа ликовала, отдавая дань победителю. Когда противник оказался на грани, теряя сознание, и опасности больше не представлял, он благородно его отпустил, и отпрянул. Поверженный хрипел, жадно глотая прокуренный воздух. Отдышавшись, он поднялся на ноги и приблизился. Рем приготовился к очередной схватке, но тот неожиданно протянул ему руку.

— Булат! — Рем хлопал ресницами. — Имя такое, — пожал здоровяк плечами. — А ты, наверное, ловец? — Он кивнул. — Я так и понял! Этим то, — кивнул на толпу, — меня не одолеть! — потирал шею.

Новый знакомый предложил выпить, и он согласился. После схватки подкашивались ноги, а спиртное способно возбудить рецепторы. Бурда в кружке выглядела не привлекательно, но на вкус оказалась вполне сносной. Опрокинув залпом, поставил на стойку, и разливала тут же наполнил ее вновь.

— Я думал, тут половина ловцы, — покосился на собеседника, который даже не поморщился от крепкого пойла. Теперь он мог заметить, что у того нет правого уха, и только дырочка являла собой напоминание.

— Ловцы теперь в почёте. Пьют наверху, — тыкнул в потолок пальцем. — И я был, — выждал паузу, и гаденько хохотнул. — Захотел одну…, а она замужем. Никто и спрашивать не стал, что…по согласию. Сразу выперли. Правда…, то до свободы было, — почесал щетинистый подбородок.

— Вернуться не думал? — обыденно держался Рем, а глаза выдавали приобретённую степень опьянения.

— Куда? В ловцы?! — расхохотался. — Пробовал! — показал на ухо. — Не прошёл отбор! Вон, сколько нас таких! — махнул через плечо.

Рем ощутил, как шея сдаёт позиции, и уложил лицо на ладонь. В заведении, и правда, было много покалеченных людей.

— Против главного ловца ничего не имею, — понизил Булат голос. — А вот рыбы эти тревожат, — ударил кулаком в грудь, необъятную, как и он сам.

— Почему? — начал икать.

— Потому брат…Они ж нас затопят, когда захотят! Сам подумай, — покрутил у виска, мол, мозги включай. Рем кивнул, подпрыгивая от очередного приступа икоты. — Скоро тут сбор состоится, — шепнул на ухо, обдав перегаром. — Приходи.

Откланявшись калекам, он зигзагом добрел до выхода. Булат радостно махал на прощание, будто и не сражался с ним вовсе. Ноги подкашивались, но он целенаправленно ступал вверх по улице, собирая, таявшие и приятно холодившие кожу, ледышки. Услышав приближающийся топот, поднял глаза. Ловцы мчались на помощь. Завидев, в каком Глава состоянии, они многозначительно переглянулись.

— Пацаны, я всё уладил, — промычал Рем, и отрубился.

Голову разрывало на тысячи микро кусочков, бесконечное вращение потолка отправило его в туалет. Низвергнув вчерашнее пойло, прилёг на полу, свернувшись калачиком. «Мари меня убьёт». Словно почувствовав, она забежала в комнату, и помогла подняться. Умываясь, он ожидал нагоняя, который так и не свершился. Любимая лишь печально на него поглядывала.

— Прости, — прокряхтел он, принимая шипучку в стакане.

— Боялась, не успею, — глухо отвечала она.

Он крепко её обнял, скрючился, и прислонился щекой к животу. Малыш ощутил касание, и тыкнул пяткой. «Больше жизни люблю», — подумал Рем, и она лучезарно ему улыбнулась, промаргивая ресницами подступившие слезы.

Мать бросала на сына недовольные взгляды, но пилить не стала. Оли полдня расспрашивал о стычке в заведении. Детали не выветрились с помощью алкоголя, и настораживали. Отщепенцы, не прошедшие отбор, что-то затевали. Спешить с объяснениями он не хотел, и решил для начала сам во всем разобраться. Спрятавшись ото всех, достал передатчик, и назвал имя нового знакомого. Вытянутый подбородок высветился на голограмме.

— О! Здорово! — пробасил тот. — Как она?!

— Башка болит. А так, вроде, ничего.

— Ага. Выпить зайдёшь?

— Сегодня не могу.

— Смотри сам, — повернул Булат голову, с кем-то переговариваясь вполголоса. — Как тебя? — промычал, вновь обратив на него внимание.

— Дин, — отозвался Рем первым, что пришло в голову.

— Дружище. Мне тут сказали…, — дыхание стало прерывистым из-за ходьбы, — сбор завтра. В «Стрекозе». Нужны сильные парни. Так что, ждём. На закате.

Связь оборвалась. Он почесал в затылке, соображая, под каким предлогом сможет улизнуть, но на ум ничего не приходило. К счастью, вечером в гости прибыли Нил и Ная. Они держались за руки и хихикали, словно подростки. Рем скрежетал зубами. Ненависть к Нае крепко засела у него на сердце. Вырвать с корнем не получалось, и он титаническими усилиями игнорировал женщину. Мари чувствовала его настроение, даже не подозревая, что оно усугублялось иными событиями. Рем терпеть не мог ложь, но так уж сложилось, что в последнее время часто к ней прибегал, пусть и во спасение. При этом в силу врожденного эгоизма, он ожидал от других исключительной честности.

Друзья вели оживленную беседу. Все, кроме Агаты, с интересом за ним наблюдавшей. Боязнь быть пойманным с поличным облачилась в мыслях, и она нахмурилась. Оли сиял от счастья, не замечая изменения в комнате климата, а ему, наоборот, становилось всё жарче. Нил был бесконечно рад предстоящему замужеству дочери, и восторженно вещал о чудесном шатре, который они начали подготавливать. Ная энтузиазма супруга не разделяла. «Ну, хоть на это мозгов у неё хватило», — раздражался Рем.

— Друг мой, ты не рад за Амину? — спросил Нил, заметив презрение, написанное у него на лице.

— Она торопится и пожалеет об этом, — отрезал он грубее, чем ожидал.

— Они влюблены! — парировал Нил.

— Где, говорите, будет свадьба? — перевёл он тему, не желая начинать споры на пустом месте.

— В Русе, конечно же. Здесь такие живописные виды! И старая церковь сохранилась! Помнишь, Ная?! — Она покраснела.