Марина Болдова - Трудные леди школы Бауман [litres]

– Ты поняла, я ушел окончательно. Ксюш, ты меня слышишь? – Он пытливо заглянул ей в глаза.

– Ко мне ушел? – это прозвучало испуганно.

– Что-то не так? Ты не хочешь, чтобы мы жили вместе? – Клим растерялся.

– Нет, что ты?! Я… боюсь. Боюсь, что не смогу быть женой. Хозяйка я никакая, ни приготовить, ни убрать. У меня все, что есть – работа. Ты видишь, мне некогда даже мебель сменить, все это – из нашей с папой старой квартиры. И ремонт вот… встал! У меня нет времени ходить в гости, я даже к Соне и Вике выбираюсь пару раз за год. И дома, видишь, – она кивнула на заваленный бумагами стол. – Посмотри, у меня телевизор, который мне привезли девчонки, стоит в углу не распакованный. Как со мной жить семьей?

– Я люблю тебя, мне все равно, умеешь ты готовить или нет, – Клим улыбался, слушая ее нерешительный лепет.

– А то, что я не смогу тебе родить ребенка, тебе тоже все равно? – Ксюша произнесла это жестко, глядя в сторону.

Это была ее боль. Что-то не так пошло в ее становлении девушкой еще там, в детстве. Узнала о своем бесплодии она не от врачей, от Ядвиги. А врачи, сколько она ни проходила обследований, лишь подтверждали диагноз. «Неужели ничего нельзя сделать?» – спрашивала она Ядвигу. «Такая у тебя судьба, Ксюша, смирись. Но матерью тебе стать еще придется! У тебя будет приемная дочь», – отвечала та ей. «Мне не нужен чужой ребенок!» – кипятилась она. «Не зарекайся!» – строго осаживала ее Ядвига.

– Ксюша, родная, мне не все равно. Но неужели ты думаешь, что я откажусь от тебя из-за этого? В конце концов, дочку можно найти и в доме малютки. Сейчас столько брошенных детей!

– Дочку?! – Она смотрела на него расширенными глазами.

– Вот видишь, ты уже не против, – улыбнулся Клим довольно.

Она больше не сомневалась. Она смотрела на Клима и впервые за все время своей взрослой жизни была готова переложить на другого ответственность за себя. Ему, Климу, она доверяла полностью, без остатка. Пусть решает все сам.

– Доверься мне, все будет хорошо, – отвечая ее мыслям, произнес тот. – Хочешь, вместе сейчас поедем к Соне?

– Да? – обрадовалась она, выскальзывая из его объятий и надевая тонкую трикотажную кофту поверх легкомысленного топа.

– Да! – Он чмокнул ее в кончик носа.

– Тогда одевайся живенько!

– Ксюш! – крикнул он уже из коридора. – Я сегодня случайно встретил Гордея Прохорова. Он совсем седой стал, представляешь! Вы давно в школу наведывались?

– Ой, давно!

– Так ты не знаешь, кто теперь в школе заправляет? Внучка Агнессы Лазаревны. А я даже понятия не имел, что у Агнессы есть сын, не говоря уж о внучке! Так что директора школы зовут Анна Сергеевна Герасимова. Вот, – он достал из кармана фотографию, – смотри, последний выпуск. Гордей, Белла Васильевна, Ядвига, а в серединке – она. Молодая, твоя ровесница, наверное. – Клим протянул Ксюше снимок.

– Клим, заметил? Она на палку опирается. И лицо интересное, словно свет изнутри идет…

– Гордей сказал, ей в жизни досталось! Избили ее. О бабушке и отце узнала в пятнадцать лет. Она инвалид, ходить начала лишь недавно после удачной операции. А до этого – много лет в инвалидной коляске. Воспитанницы, кстати, ее любят не меньше чем Агнессу.

– Давай покажем фотографию Соне и Вике. – Она положила конверт со снимком в сумочку…

На звонок открыла Соня. Клим едва узнал в осунувшейся и сильно похудевшей молодой женщине ту красавицу, в которую когда-то был влюблен.

– Клим? Здравствуй. – Соня слабо улыбнулась.

– Здравствуй, Сонечка.

– Сонь, что слышно о Тошке? Следователь приходил? Что с Марго? Ее арестовали? – Ксюша с порога закидала подругу вопросами.

– Она тут ни при чем, – безнадежно махнула рукой Соня. – Твоя мачеха решила, что может меня шантажировать прошлым. А про Тошку ничего не знает. Так сказал следователь. Пойдемте, кофе выпьем.

– А Вика где?

– Заснула. Она уже сутки на ногах. Скоро Иван приедет, он встречается с Бориным по поводу аварии. Звонил, есть новости. Нужно еще похоронами заниматься…

– Не волнуйся, мы с Климом поможем. Только дай команду.

– Следователь скажет, когда можно будет забрать тело, – Соня отвернулась, пытаясь скрыть слезы.

– Сонь, посмотри, – Ксюша достала из сумочки конверт. – Клим встретил Гордея, тот ему фото последнего выпуска дал. Смотри, вот – Гордей, Белла Васильевна, Ядвига…

– Господи, кто это?! – Соня показывала на середину снимка.

– Это внучка Агнессы… Соня, что случилось?! – закричала Ксюша, увидев, как побледнела подруга. – Клим! Соня, что тебе дать? Воды? «Корвалол»? Клим!!! – Ксюша показала ему на пузырек.

Клим стал отсчитывать капли, налил воды.

– Не нужно. – Соня глубоко вздохнула. – Как зовут эту женщину?

– Анна Сергеевна Герасимова. Она теперь директор школы.

– Это Аня Ларцева. Это ее я покалечила в той драке. И это она лишила меня сына и мужа.

Борин ошалело смотрел на Галину. «Это не совпадение, это ангел-хранитель мальчика помогает нам его найти», – подумал он. Борин не был ни верующим, ни суеверным. Но сейчас четко осознавал, что без высших сил в данном деле не обошлось. Хоть маленькая, но надежда появилась у него, а значит и у Софьи.

– Так, Галя, давай еще раз. – Он боялся спугнуть удачу. – Ты уверена, что Анна Герасимова – это Аня Ларцева?

– Уверена. Потому что на этой неделе встречалась с ней в школе. Кстати, она живет там же, где когда-то и Агнесса Лазаревна.

– Замужем? Фамилия Герасимова по мужу?

– Нет, по отцу. Это отдельная история, Борин, ты не поверишь, мыльные оперы отдыхают. Рассказывать?

– Да. Только быстро.

– Подожди, я тогда запись разговора с Анной включу, – Галина принесла из спальни диктофон, поставила на стол и нажала кнопку пуска.

– «…У меня были две бабушки. Правда, с одной из них, Агнессой Бауман, я познакомилась, когда мне исполнилось пятнадцать. Тогда же выяснилось, что она и моя родная бабушка, с которой я выросла, Кира Яновна Ларцева, вместе прошли сталинские лагеря и поселение в Сибири…

Агнессу Бауман и ее отца Лазаря Баумана, старого коммуниста, арестовали по доносу бывшего жениха, как позже выяснилось, карточного шулера, Эдуарда Барковского. Такой ценой он купил свободу себе. Киру Ларцеву и ее родителей сдал сосед, польстившись на их жилплощадь в центре Ленинграда. Из сибирского поселка Гурьино обе ушли на фронт в сорок первом и потеряли друг друга. Агнесса думала, Кира погибла при обстреле немцами санитарного поезда. Но бабушка выжила, надолго потеряв память. Позже, когда все вспомнила, начала поиски Агнессы, но та уже сменила фамилию. Как потом шутила, „сходила замуж ненадолго“. Детей от этого брака у нее не было. Моего отца она усыновила гораздо позже.

– Кто ваш отец?