Елена Арсеньева - Сыщица начала века

– Да, переизбыток порядочности в наше время – это скорее порок, – пробурчала Алена. – Ничего, Светик, не горюй. Все, что ни делается… и далее по тексту. Значит, так угодно святым небесным силам. А ты как вообще? Худеешь?

– Ой, не говори! – Голос Светы стал вовсе неживым. – С утра кофе без сахара, булочку нельзя, один маленький йогурт. И так до обеда страдать. А на обед тарелочка винегретика и яблоко. Или две печеные картофелины. ИЛИ, а не И, заметь себе! Ужин тоже будет какой-то не различимый глазом. Нет, я умру! Я не могу ни о чем думать, кроме как о еде! А ведь я только сегодня села на диету! Кажется, мне эта кодировка не помогла! – Она громко всхлипнула.

– И не поможет! – голосом кумской сивиллы изрекла Алена. – Я же тебе говорила, как надо питаться! Берешь ломоть тыквы…

– Я ненавижу тыкву! – вскричала Света. – Да у меня ее и нету, у меня только морковка, а ее я тоже ненавижу!

И она бросила трубку.

Алена только вздохнула. Света или сживется с перманентной анорексией, которая преследует всех, кто хочет похудеть, или… или плюнет на все это дело, на кодирование вместе с кодировщиком, и будет ужинать в десять вечера блинами с мясом!

Она дошла до кухни и наконец-то напилась воды. В желудке стало немного легче, но в голове по-прежнему ковали что-то железное. Алена всыпала в турку четыре ложки «Жокея по-восточному» вместо обычных двух с половиной, налила воды и поставила на конфорку.

В это время телефон зазвенел снова. На кухне тоже стоял аппарат, и Алена схватила трубку, косясь на плиту – у нее вечно убегал кофе, заливая горелку.

– Алло?

– «Новости» смотрела? – спросил жуткий, какой-то преступный голос, и Алена чуть не выронила трубку.

– Какие… кто… – залепетала она, задыхаясь, и голос в трубке стал сердитым и узнаваемым:

– Ты что, с ума сошла? Это я, Инна!

– Инночка… – выдохнула Алена со смешанным чувством облегчения и усиливающегося ужаса. – Что случилось?!

– Ничего особенного, кроме того, что таким похмельем я в жизни не маялась, – сообщила подруга. – И Ленька тоже. Нас просто нет!

– Меня тоже нет, – сообщила Алена.

– И не только нас с тобой, – загадочно сообщила Инна.

– То есть?

– Да вот то и есть. Я включила «Новости» по «Волге», а там кратенькое такое официальное сообщение: известная тебе фигура отбыла вчера в Швейцарию на горный курорт. Со всем семейством.

Из джезвы с ужасающим шипением сбежал кофе, но Алена даже не оглянулась.

– Как так?! Но его же…

– Тихо. Значит, не его.

– Но мы же видели!..

– Видели. Но в сумерках, да еще с пьяных глаз, нам невесть что могло померещиться.

Несколько секунд Алена переваривала эту новость. Остатки кофе убегали на плиту.

– Жаль, – выговорила она наконец.

– За что я тебя люблю, так это за милосердное сердце, – хохотнула Инна. – Впрочем, мне тоже жаль. Когда Ленька проспится, он присоединится к нашим сожалениям. Слушай, я пойду еще полежу, а то голова к земле клонится. Вечерком созвонимся, ладно?

Простившись с подругой, Алена выключила наконец газ и вымыла залитую кофейной гущей плиту, посидела в ванне, поливая голову самым горячим душем, который только могла выдержать. Стало гораздо легче – настолько, что она смогла даже заварить новый кофе, удержать его на грани закипания, а потом выпить с некоторым подобием удовольствия.

После этого она, изо всех сил стараясь ни о чем не думать, прошлась по квартире с метелочкой для пыли и щеткой для пола – и включила телевизор.

В это время начинался очередной выпуск местных новостей – на сей раз по каналу «НН ТВ». Да, в самом деле, констатируется отбытие известного лица в Швейцарию. Устало оно, лицо, и решило отдохнуть…

Алена пощелкала пультом, но на других каналах не нашла никакого упоминания знаменитой фамилии. Правда, по «Диалогу» проскочила информация о попытке задержания нынче утром человека по фамилии Бурланов, некогда пользовавшегося особым покровительством Чужанина и Чупа-чупса в период их бесконтрольного контроля над страной. Попытка бесславно провалилась: отчего-то Бурланов оказал сопротивление властям и погиб в вооруженной перестрелке. Само по себе – жуть, но это было типичное не то…

Разочарованно вздохнув, Алена включила компьютер.

Смотрела в мельканье надписей на нагревающемся мониторе – и изо всех сил старалась ни о чем не думать, кроме нового детектива, где, ясное дело, еще и конь не валялся… но снова и снова в памяти возникала эта склоненная голова с проплешинкой.

Мертвая голова человека, которого убили – и засыпали палой листвой…

Значит, это не Чупа-чупс! Это просто какой-то очень похожий на него человек!

Странно, конечно…

А впрочем, что же странного? Ведь она никогда не видела Чупа-чупса вблизи, а похожих на него людей, этаких стареющих мальчиков, может быть сколько угодно! Вот одного из них и порешили его враги. Небось не только у бывшего премьера они имеются! Вон и Бурланов тоже кому-то помешал. И этот, с проплешиной…

Теперь, когда Алена узнала, что в яме сидел не ненавистный Чупа-чупс, ей стало безумно жаль этого неизвестного человека.

Труп-то нашли? А может быть, менты и внимания не обратили на невразумительный ночной звонок, сочли его обыкновенным телефонным хулиганством? И с места не тронулись: поди найди в огромном Щелковском массиве какую-то ямину! Да там этих ямин и оврагов не счесть. К тому же Алена не стала говорить, чей именно труп лежит, то есть сидит, в той яме. Как выяснилось недавно, правильно сделала, что не сказала! Но имя Чупа-чупса заставило бы ментов пошевелиться… Или нет? Или они выяснили бы, что носитель этого имени жив и здоров, по своим каналам? И уж точно не поехали бы на Щелковский хутор? А теперь поехали? Нашли там кого-нибудь? Или начавшийся с утра меленький дождичек, бус, как говорят в народе, бусит сейчас на поникшую лысоватую голову?..

Ох, господи, сколько раз Алене приходилось описывать преступников, которых неодолимо тянет на место преступления, но сейчас она и сама ощутила нечто подобное.

Нет, ну дурь какая! Она ведь не найдет, ни за что не найдет ту яму!

Разве что Тюлениным позвонить? Вдруг их тоже тянет ? Тогда сходили бы…

Господи, да дело тут ни в какой не в патологии, а просто жаль, чертовски жаль того несчастного, если он все еще там!

Алена потянулась к аппарату.

Точно, надо позвонить Инке с Леонидом. Спросить, как они там, а потом плавно перевести разговор на…

Нет, если честно, ей совсем не хочется тащиться в лесную осеннюю сырость. Но любопытство мучает ее, словно наркомана – невозможность сделать очередную затяжку!

Телефон затрезвонил прямо в руке, уже взявшейся за трубку. Алена отпрянула, словно обжегшись.

Это Инка, конечно. Значит, и Тюлениных тянет !