Алла Полянская - Ничего не возьму с собой

Аня вдруг осознала, что сказал Реутов минутой раньше.

— О боже, так Никита один в квартире! — Аня заломила руки. — Боже, ну какая же я дура! Они меня просто выманили… но зачем, что я ему сделала?

— Ничего. Дело не в тебе совершенно. — Реутов пнул тело, лежащее на полу. — Может, оклемается да сам и потопает? Неохота его тащить, там ступеньки…

— Послушайте, там Никита!

— Ну да. Один, вокруг опасности и убийцы, — Реутов насмешливо прищурился. — Слушай, подруга, истину реку тебе: прекрати квохтать над ним, ты ему не мать, а подружка, и при виде тебя он должен испытывать совсем не желание пожрать оладушков, а кое-что другое. Поняла?

— Но…

— Никаких «но». Не стой, а помоги мне поднять это дерьмо, тащить-то вверх.

Реутов еще раз пнул Орлова под ребра, но тот так и не пошевелился.

Ане захотелось взять гвоздодер и довершить дело. Но Реутов прав, от Орлова должно остаться достаточное количество органики для допроса.

А так-то, конечно, соблазн был большой.

— Сволочь ты, Дэн.

Это Виктор уже третий раз говорит.

— Ага. — Реутов лениво развалился в кресле. — Еще пять раз мне это скажи.

Аня не понимает, почему полицейские сидят здесь и не бегут спасать Никиту. И не позволяют ей позвонить, сказать, что все в порядке. Бесчувственные, бессовестные люди.

— Как там мой трофей, оклемался? — Реутов пьет кофе. — Где-то Генка запропал…

Он и Ане предлагал, но она, снедаемая тревогой за Никиту, с возмущением отказалась. Она же сердится! Как тут пить кофе, когда она сердится? Теперь может только вдыхать чудесный запах.

— Держи. — Виктор сунул Ане в руки горячую чашку. — Больно смотреть, как ты слюнки глотаешь. Можешь пить и сердиться на нас, одно другому не мешает. Я вот тоже не в восторге. Как это мой напарник, друг и кум тоже ввязался в драку и не сообщил мне?

— Сто раз говорил: они даже заподозрить не должны были, что ты не один. Семенова они в расчет не приняли, Михалыча убрали, новый начальник не казался им угрозой.

Виктор вздохнул. Дэн как-то очень спокойно отнесся к смерти Бережного. Впрочем, он тоже носит маску, и не одну, а настоящий разговор по душам у них еще впереди.

Дверь открылась, вошел Генка с ноутбуком под мышкой.

Он заметно осунулся, черты лица заострились. Он все так же щеголевато одет, но выглядит озадаченным.

— Ребята, я кое-что нашел. — Генка устроился за столом, ничуть не удивляясь присутствию Реутова. — Вот, смотрите. Привет, Дэн! Как отпуск?

— Короткий, — Реутов усмехнулся. — Нашел Габриэллу?

— Возможно. — Генка защелкал клавишами. — Вот, смотрите, интересная штука.

На экране любительская видеосъемка школьного концерта. Девчушка лет двенадцати, тоненькая, как тростинка, собирается петь. Звучит ария из оперы Пуччини «Джанни Скикки». Девочка запела, и ее голос кажется голосом ангела, сошедшего с небес.

— Что это?

— Вить, ты помнишь, мы все гадали, как Габриэлла меняла тембр голоса? — Генка включил другой ролик. — Вот, смотрите еще.

Та же девочка, только чуть старше, и поет она в двух тональностях, от самой высокой до очень низкой, и ее голос без малейших усилий перетекает из одного диапазона в другой.

— Лихо. — Виктор озадаченно смотрит на девочку. — Ну, ей лет двенадцать здесь. С возрастом она могла измениться до неузнаваемости. Кто это?

— Это Эльмира Туманова, выступление на школьном концерте. — Генка вывел на экран лицо девочки. — Я подобрал более-менее подходящий по параметрам кадр, прогнал его по программе, которая прогнозирует возрастные изменения, и вот. Думаю, это наша девушка.

На экране возникло лицо Габриэллы.

— Вот черт. — Виктор удивленно вскинул брови. — А ведь и правда это она. Эльмира Туманова, да?

— А дальше — больше. — Генка снова защелкал кнопками. — Генерал Радецкий, тогда еще в звании майора, и отец Эльмиры, тогда капитан Туманов, служили в одной части в Казахстане. Отношения между офицерами были натянутые. Туманов любил выпить, а по пьяной лавочке избивал свою жену, детям тоже доставалось, особенно старшему сыну. Мальчишка погиб от укуса змеи, пытаясь вбросить ее в окно Никиты Радецкого.

— Ну, охренеть. — Реутов оставил чашку и с интересом рассматривает старые фотографии. — Мир тесен, однако.

— Мир еще теснее, чем ты думаешь. — Генка главное приберег напоследок. — У Эльмиры Тумановой есть брат, старше на год, Руслан Туманов. А их отец был одним из фигурантов в расследовании комиссии Радецкого. Майор Туманов был признан виновным в хищениях армейского имущества, разжалован и уволен из армии. Мало того: он отсидел пять лет из семи, вышел на свободу и умер через полгода от цирроза печени. Но до того, как Туманов сел, он успел дать образование оставшимся детям. Эльмира получила диплом психолога, а Руслан учился в Высшей школе прикладной математики.

— Талантливые детки. — Реутов прошелся по кабинету. — Ну, мотив теперь ясен. Генерал Радецкий дважды оказался причастен к несчастьям в их семье. Но я ни за что не поверю, что двое штатских заварили такую кашу.

— А ты представь, что их было больше, чем двое. — Генка снова принялся выводить на экран какие-то таблицы. — Всего в ходе расследования Радецкого были разжалованы и осуждены тридцать два военнослужащих. Кое-кто избежал наказания, но был вынужден уволиться из армии. Так что вполне логично, что среди пострадавших и их родственников нашлось достаточно неадекватов, решивших отомстить. Я сопоставил списки всех, кто так или иначе имел отношение к работе комиссии Радецкого, и выделил тех, кто по профилю мог бы участвовать в данном деле. Это пять человек, один из них работает в секретной службе, возглавляемой Игорем Капинусом. Именно Капинус собирал для суда факты и систематизировал их так, что наказания не избежал никто из причастных лиц. И все они делали правильно, пока им не пришлось убрать Радецкого. Оставался его сын, и они решили приберечь для него самые интересные развлечения. Это было очень долгосрочное планирование, и на этом этапе ребята уверовали в свою неуязвимость.

— Эльмира… Элла — Габриэлла! — Виктор щелкнул пальцами вместо крика «Эврика!». — Это на ней был женат Никита! Но нам это ничего не дает, где нам их искать?

— А для этого я притащил задержанного, — Реутов зевнул. — Это, собственно, наш компьютерный гений Руслан Туманов, насколько я могу судить.

— Дэн?

— Я следил за всеми, кто в вечер убийства Игоря Недзвецкого был в магазине. — Реутов долил себе кофе. — Ген, кофе?

— Нет, из ушей уже лезет. — Генка с интересом посмотрел на приятеля. — Так ты когда вернулся?

— Да в тот же день, когда вы мне позвонили и рассказали о деле, — Реутов засмеялся. — Ребята, эти уроды не зря организовали себе группу единомышленников! Так они могли отслеживать ваши действия и передвижения — за вами наблюдали самые разные люди, а вы и не видели. Зато я теперь точно знаю, как это работает. Ну, они следили за вами, а я — за ними. И у меня есть фото всех, кто принимал в этом участие. Так я вышел на нашего друга Сашу Орлова. Я поспрашивал у знающих людей, и они распотрошили его резюме. Оно оказалось фальшивым насквозь, и я присмотрелся к гражданину внимательно. Резюме и имя у него были фальшивые, а его лицо показалось мне знакомым. Не забывайте, что о Габриэлле я знал, Генка сам сбросил мне файлы. И эти два лица, Саши Орлова и Габриэллы, оказались очень похожи. Ну, как бывают похожи близкие родственники. А это значит, что они все время были около Никиты.