Меган Беннет - Супергерой [СИ]

— Мам?

— Там Энни…

— Энни? — голос мой очень сонный и даже немного детский. — Сколько сейчас время?

— Три часа ночи.

Я встаю с кровати и с тумбочки беру свои очки. Поправляю футболку и выхожу с комнаты, щурясь от света. Мама не идет со мной, поэтому я одна спускаюсь на первый этаж. Нигде не включен свет, кроме маленького торшера в прихожей. Я вижу Фрай, стоящую около двери.

— Энни? — останавливаюсь на середине лестницы.

Девушка поднимает глаза на меня и в ту же секунду она начинает плакать. И плачет так, что внутри у меня все съеживается. Она обхватывает себя за живот и немного нагибается, словно ей больно, продолжая плакать. Ей на самом деле больно, но не физически, а душевно.

В глазах наворачиваются слезы и на ватных ногах, спускаюсь к ней. Еще немного погодя, принимаю ее в свои объятия, кусая губы и сдерживая крик, который так и вырывался из моего горла. Девушка ревела навзрыд, крепко хватаясь за мою футболку, словно это единственное, что держит ее на плаву. Я даже слышу, как от ее напора, футболка где-то глухо трещит по швам. Жмурюсь так сильно, что глазам становится нереально больно, а по щекам льются слезы.

— Ее больше нет, — Энни трудно разговаривать из — за рыданий. — Кэролайн больше нет.

После произнесенных слов, она еще больше рыдает, пока я старалась остановить обжигающие слезы, крепче обнимая Фрай. Я знала, ей нужна моя поддержка, точно также как и ее мне. И я знала, почему Энни приехала именно ко мне, а не к Кейт, с которой дружила с самого детства. Ей было стыдно перед Роудс. Она сама понимала, что променяла подругу детства на Кэролайн. И ей было стыдно идти сейчас к Кейт, а тем более плакаться о утрате своей новой лучшей подруги.

Просыпаюсь от раската грома и, щурясь, оглядываюсь по сторонам. Взгляд падает на окно, откуда виднелся вид на окружающее вокруг. Сегодня слишком пасмурно, да и дождь лил как из ведра, сопровождая это все грозой. Потянувшись, я беру телефон в руки и немного удивляюсь, когда понимаю, что сейчас уже полдень.

Я легла в пять утра, если мне не изменяет память. Мы разговаривали с Энни очень долго, после того, как конкретно наревелись, а потом я уложила ее спать со мной. Оглядываю кровать, но Энни уже не было, только аккуратно сложенная футболка с шортами, которую я ей одолжила на ночь.

Почему меня никто не разбудил?

Я вообще в школу нормально когда ходить начну?

Глухой стук в дверь и я своим охрипшим голосом окликаюсь, после чего дверь медленно открывается и появляется мама. С еле заметной улыбкой она заходит и как-то осторожно идет к моей кровати, словно боясь, что я ее выгоню. Я ей тоже улыбаюсь, принимая сидячее положение.

— Доброе утро, — первой откликаюсь я, беря очки с прикроватной тумбочки.

— Доброе, милая, — Мия садится на край кровати, оглядываясь вокруг и в голове, наверное, ругаясь за такой беспорядок.

— Я снова пропустила школу, — подтягиваюсь и тру глаза, немного отодвинув очки. — Почему меня никто не разбудил? И где Энни?

— Она уехала час назад, сказала, что не хотела тебя будить.

— Почему ты меня в школу не разбудила? — я смачно зеваю, отчего мама смеется.

— Вы легли в шестом часу. Думаешь, я не понимаю, через что вы с Энни прошли? Тем более, посмотри, что на улице творится, не удивлюсь, если скоро везде света не будет, — Мия поправляет мне одеяло, словно я еще собиралась спать. — У нас в университете даже отменили пары, представляешь.

Теперь понятно, почему мама дома и сидит передо мной в домашней одежде.

— Мам?

— Да, милая?

— Полежишь со мной? — я отодвигаюсь на вторую половину кровати, а мама, улыбнувшись, ложиться рядом со мной.

Мия ложится так, чтобы я смогла положить ей голову на плечо и обнять ее за талию. Такие сентиментальности случались очень редко, например, когда мне очень плохо. Последний раз такое было, когда мы с Эндрю расстались, только мама не знала еще тогда причину. Помню, она зашла ко мне в комнату, пока лежала и смотрела дурацкие видео на ютьюбе, которые вовсе не поднимали настроение. В тот момент, мама хотела сказать мне, что скоро должны приехать гости, а я просто попросила ее полежать со мной. Когда я обнимаю маму, а она гладит меня так по-матерински по спине, я чувствую, словно все наладится. Вот так на меня действуют человеческие прикосновение. Особенно, прикосновения матери, которой я верю больше всего и это не изменит даже того, что она обманывала меня про отца. Я всегда буду ей верить.

— Ты любила Нейтана?

Мама молчит, а потом тяжело вздыхает, понимая, что однажды этот разговор все равно бы состоялся.

— Конечно, да, Лея, — она хмурится, я понимаю, ей тяжело вспоминать прошлое. — Но она со временем начала угасать, понимаешь? Первая любовь она и такой бывает.

— Он был твоей первой любовью?

— Мы с ним были со школы вместе. Я любила его той любовью, о которой в тот момент знала. Старалась поддерживать, когда у него были проблемы в семье, но все стало слишком обыденным.

— О чем ты?

— Мы уже не были влюбленной парочкой, какими были изначально, выглядело так, словно мы тридцать лет женаты и ужасно устали друг от друга. Но я все равно любила его и была рядом, даже тогда, когда его запекли в тюрьму. Тогда, когда он сказал мне уходить, я была очень зла, но сейчас даже благодарна, — мама грустно улыбается мне. — Не отпусти он меня тогда, вряд ли бы я смогла быть с Джексоном и быть такой счастливой женой и матерью. Так что, да, Нейтану я благодарна за это, ну и за то, что у меня есть такая восхитительная дочь, — она целует меня в макушку, отчего я улыбаюсь.

Мама гладит меня за плечо, а потом, так озорно улыбнувшись, снова поворачивает голову ко мне.

— Знаешь, ты ведь своей бойкостью пошла в Нейтана.

— Ну, это я уже поняла, — смеюсь я, а потом снова задумываюсь. — А какая она — эта первая любовь?

— Ты так спрашиваешь, словно не знаешь, — она усмехается, но увидев мое растерявшееся лицо, становится серьезной. — О Господи, ты серьезно, Лея?

— Ну, что?

— Хочешь сказать, что Эндрю не был твоей первой любовью? — мой рот открывается и закрывается, но не издает никаких звуков. — Милая, ты так это и не поняла… Знаешь, почему я тебя так остерегала от этого парня?

Я мотаю головой, дожидаясь ответа от нее.

— Я не хотела, чтобы у тебя было разбито сердце. Ты была так счастлива с ним, только бы дурак это не увидел, но по неизвестным причинам, ты закрыла свое сердце кокон. Лея, ты его любила своей любовью, которая ни на чью не похожа, поэтому вы до сих пор не можете друг друга отпустить… Эндрю — твоя первая любовь.

Сердце начинает быстро колотиться, а висках больно пульсировать после последней маминой фразы. То есть все это время я думала, что являюсь циничной мразью, но в действительности любила Эндрю? И возможно мама права.