Мерил Сойер - Поцелуй смерти

– Пустите меня!

Она неистово засопротивлялась и стала колотиться лбом в его грудь, продолжая бешено размахивать кулаками и пинаться ногами в тщетной попытке скинуть его. Он стойко держался, пытаясь решить, как справиться с ситуацией. Обычно женщины сами по себе не вламываются в дома. Должно быть, где–то поблизости на стреме мужчина. Она снова резанула визгом, который, наверно, расслышали в самом дальнем конце преисподней.

– Заткнитесь!

Она ногтями пыталась впиться ему в лицо и нацелилась на глаза, но он вовремя увернулся. Пальцы ее попали по основанию шеи, оцарапав незащищенную кожу.

– Да прекратите же!

Его нос отделяло от ее носа пара дюймов, и Адам разглядел овальное личико и трясущуюся нижнюю губу.

– Отстаньте от меня!

Она изловчилась и попыталась ударить его коленом в пах, но он крепко держал ее. Ему нужно было связать ее чем–нибудь, пока он будет звонить в полицию. Женщина схватила его за прядь волос и дернула.

– Пустите меня!

Адам выкрутил ей запястье, чтобы освободить волосы.

– Не вынуждайте меня. Не то сделаю вам больно.

Она укусила его руку, вонзившись зубами в плоть, но он не сдался.

– У меня перевес фунтов в сто, – предупредил Адам сквозь стиснутые зубы. Сложения женщина была некрупного, но сражалась как дикая кошка. – В этой драке вам не победить.

Она снова со всей силы укусила его. Боль пронзила плечо, он сложился пополам, почувствовав, что чертовка прокусила кожу до крови. Ее зубы все еще не отпускали его руку. Обеими руками Адам схватил взломщицу за шею, чтобы напугать и заставить отцепиться. Вдруг ее тело обмякло.

Он ведь сильно не придушил ее – или придушил? К горлу подступила желчь. Он не собирался причинять ей боль, просто утихомирить злющую кусачку. Адам освободил женщину и отпрянул, недовольный собой.

Она вскочила на ноги и бросилась прочь. Эта маленькая обманщица не уйдет от него. Он рванул за ней, догнал в два прыжка и схватил за плечи, затем крепко обхватил руками. Секунду они двигались, как какие–то танцоры. Она пнула, метя каблуком ему в голень, и завизжала, как демоница. Несомненно, предупреждая партнера и надеясь на его помощь. Должно быть, он торчал снаружи, где гроза заглушала все шумы.

– Черт возьми! – прорычал Адам.

Он потащил добычу назад, случайно налетел на диван и потерял равновесие. Они упали на мягкие подушки, на этот раз она сверху, все еще крича, как рассерженный мул.

– Не смейте делать мне больно.

– Я и не собираюсь. – Он скинул ее с себя. Они лежали бок о бок, задыхаясь, как бегуны на марафонской дистанции. Ему хватило секунды, чтобы заявить: – Просто заткнитесь и оставайтесь на месте, пока я позвоню в полицию.

– Вы собираетесь позвонить в полицию?

– Эй, мне плевать, что вы женщина. Вы вломились в дом…

– Ничего подобного. – Темнота скрывала ее лицо, но Адам почувствовал, как длинные волосы хлестнули его по носу, когда она повернулась к нему и заявила: – Это вам тут не место.

– Что? – Адам точно знал, что она собирается снова завизжать. Он закрыл ей рот ладонью и зажал ее сексуальное тело ногой, удерживая своим весом. – Послушайте. Я Адам Хантер. И унаследовал этот дом от дяди. У меня все права находиться здесь. А кто вы, черт возьми?

Он почувствовал, как ее губы зашевелились под его ладонью. Он медленно отнял руку. И приготовился услышать еще один пробирающий до костей визг.

– Я Уитни Маршалл. Живу в сторожке. Я просто пришла за Джаспером.

Джаспер, этот чертовски уродливый породистый пес, которого он впервые увидел на вилле на Сиросе. Маленькая дворняжка, которая заползла к нему в постель в ту же секунду, как Адам завернулся в одеяло. Неужели женщина говорит правду? Она присматривает за собакой?

– Я слышал звон разбитого стекла.

Двухсекундное молчание.

– Понимаю. Я что–то разбила, задев зонтиком, пока искала Джаспера. Мне нужно его покормить.

– Вы же не звали Джаспера.

– Звать бесполезно. Он не пошел бы. Обычно он прячется под кофейным столиком.

– Что за оружие у вас в руках?

– Оружие? – Секунда враждебного молчания, потом: – Это мой зонтик.

Зонтик? Твою мать. Адам убрал с женщины ногу, неохотно признав:

– Полагаю, я ошибся.

– Вы всегда ведете себя как буйный помешанный, когда допускаете промахи?

Она попыталась перелезть через него, и его жаждущее женщину тело снова мгновенно охватило возбуждение. Сверху она накинула плащ, но под ним почти ничего не было. Ее мягкая, полная грудь прошлась по полуголому телу Адама. Женщина отпрянула, и ему показалось, что она сейчас его стукнет… или снова укусит. Она шарахнулась в сторону и свалилась на пол, потом поднялась и кинулась в темноту.

Адам медленно поднялся, кожу головы саднило, рука болела, с шеи на грудь капала кровь. А он все еще ощущал запах духов «взломщицы» и чувствовал под собой ее соблазнительное тело. Ну и повезло же, твою мать.

Глава 3

Обливаясь потом и задыхаясь, с бешено колотящимся сердцем, Уитни выбежала под ливень. Она не помнила, как добралась до коттеджа, захлопнула за собой дверь и немедля закрыла ее на замок, все еще чувствуя обрушившееся на нее тяжелое тело этого грубияна, мертвую хватку его рук на своей шее. До сегодняшнего дня Уитни не доводилось себя защищать, отбиваясь руками и ногами.

Зажмурив глаза, она прислонилась спиной к двери и попыталась обуздать дрожь. Хорошо рассмотреть этого отвратительного типа не удалось, но даже сейчас мерещились его жестокие глаза, мерцавшие, словно он находился под воздействием какой–то дряни. Черты его скрывала тьма, но Уитни запомнились белые зубы размером с надгробные плиты.

Только она решила, что жизнь ее изменилась к лучшему, как тут вот что случилось. Ведь рассчитывала пожить здесь спокойно, но с таким чудовищем под боком вряд ли это удастся. Она еще могла понять, что он ошибся, приняв ее за воровку, – ведь дом после похорон Кэлвина Хантера взломали – но эти хищнические руки подонка… вот что простить нельзя.

Этот громила, наверно, на учете в полиции за сексуальные домогательства. Она судорожно вздохнула, пытаясь набрать воздуха, и заверила себя, что этот тип просто обыкновенный развратник. И все же как ей теперь жить с ним под боком? Она же теперь по ночам спать не будет.

Куда ей деваться? На ее банковском счету меньше сотни долларов. Остается одно: торчать здесь до возвращения Миранды, затем занять у кузины денег и снять другое жилье.

Уитни, напуганная, осторожно пощупала на затылке пульсирующий ушиб, полученный при ударе, когда мерзавец швырнул ее на твердый мозаичный пол. Шишка была такой болезненной, что на глазах выступили слезы. Соленый привкус крови, когда Уитни что есть силы впилась зубами в головореза, до сих пор во рту. Она до смерти напугалась, что мужчина собирается изнасиловать и убить ее. Ну и что, что она его укусила до крови?