Татьяна Полякова - Небеса рассудили иначе

– Я?

– Вопросы у кого назрели? Давай, дерзай.

Агатка уткнулась в бумаги, прозрачно намекая, что аудиенция закончена, а я, покинув ее кабинет, тут же направилась к выходу. Не вижу никакого смысла томиться за столом, хотя и на улице смысл вряд ли внезапно появится. Его появление так и осталось под вопросом, но это уже не особо волновало, потому что я увидела Берсеньева, неспешно прохаживающегося в досягаемой близости.

– Привет. Какими судьбами? – сказала я и широко улыбнулась, потому что несказанно рада была его видеть сразу по нескольким причинам.

– Мимо пробегал. Думаю, вдруг ты появишься.

– А чего не зашел?

– Не хочу лишний раз мозолить глаза твоей сестрице, – усмехнулся Сергей Львович.

– Боишься? – фыркнула я. – И правильно. Агатка легко проглотит мужика и покрупнее. Семья ею гордится. Кстати, у меня есть телефон, и у тебя, почти уверена, тоже.

– Я знал, что долго на месте тебе не усидеть. Машина здесь, значит, ты в офисе. А прогуляться очень даже полезно.

Я пошла рядом с ним, успев забыть о том, куда намеревалась попасть.

– У тебя милая привычка появляться неожиданно, а потом так же внезапно исчезать, – проворчала я. – Иногда это бесит.

– Учту. То есть постараюсь не забыть об этом. Ну, рассказывай. Как там твое расследование?

– Все так же. Оно тебя еще интересует?

– Само собой. Я же любопытный.

– Вчера был обыск на даче Турова, – подобрев, поведала я. – А сегодня звонила подруга Софьи.

Мой рассказ Берсеньев выслушал с ухмылкой, похоже, он его позабавил.

– Не перестаю восхищаться женщинами, – заявил он, когда я закончила. – Залететь от злейшего врага. Сколько в этом самопожертвования.

– Можно подумать, мужики ложатся в постель только по любви, – съязвила я и показала язык, а Берсеньев обнял меня.

– Ты бы стала трахаться с мужиком, желая выведать страшную тайну?

– Смотря какую, – пожала я плечами. – А ты?

– Я? Ни за что, – засмеялся Берсеньев. – Куда проще выбить из него все тайны вместе с мозгами. Детка, мужчина ждет от секса удовольствия. Вот и все. Вам же одного удовольствия мало. Надобно еще что-то чувствовать. Иногда из лучших побуждений вы такого наворотите…

– Отвали, – ласково попросила я, заподозрив в его словах сермяжную правду.

– Перейдем к насущному, – кивнул он. – У нас вполне конкретная юная девушка, которая вообразила себя Матой Хари и с готовностью влезла в чужую постель. Ее представления о жизни скорее всего имели мало общего с реальностью, сей факт мог привести к неописуемым страданиям. И подтолкнуть к еще большим глупостям. Согласна?

– В общем, да, – признала я со вздохом. – Уверен, что Турова она подставляет?

– Нет, – покачал головой Берсеньев и продолжил серьезно: – Уверен: за всем этим стоит кто-то вполне разумный и цели у него вполне земные.

– Агатка советовала компаньонами заняться, – вздохнула я.

– Ну так давай займемся, – подхватил Берсеньев.

– Кто из троицы, по слухам, был влюблен в нашу Софью? – задал он вопрос, когда мы подъехали к компьютерному клубу «Илион».

– Игорь Злобин.

– Отлично, с него и начнем. – Прибыли мы на машине Берсеньева. Он взял с заднего сиденья кожаную папку и сунул мне. – Держи.

– Что здесь?

– Ничего.

– Издеваешься? – прикидывая, стоит ли возмущаться особенно рьяно, спросила я.

– Нет. Папка пустая, но Злобин об этом не знает. Представь, что там все секреты нашей Родины, и крепко жми к груди, как величайшую драгоценность. Можешь поверить, это интригует.

Не успела я придумать достойный ответ, как из дверей клуба показался Злобин, выглядел скверно, точно ему минуту назад сообщили о крахе предприятия, а вместе с ним и всех надежд. Возможно, именно так и было. Я сказала Берсеньеву, что это Злобин. Игорь устремился к «Хонде», которая стояла на парковке в нескольких метрах от нас, Берсеньев вышел из машины и направился ему навстречу, я, само собой, паслась рядышком. Про папку не забыла и трепетно прижимала ее к груди.

– Игорь, – позвал Берсеньев. Злобин остановился и хмуро на нас уставился, как видно, гадая, за каким лешим нас принесло. – Надо поговорить, – заявил Сергей Львович тоном, который не предполагал возражений.

– Я не совсем понимаю… – начал Злобин, переводя взгляд с него на меня. На папке взгляд задержал.

Я выпятила грудь и важно добавила:

– Это в ваших интересах. Мы не торопимся разглашать сведения, которые вы пытались скрыть, но рассчитываем на сотрудничество.

Игорь пытался понять, о чем это я, и хлопал глазами. Берсеньев чуть приподнял бровь и кивнул, в глазах плескался смех, но как только Сергей Львович вновь повернулся к Злобину, стал предельно серьезен.

– Садитесь в машину, – сказал он, Игорь, слегка замешкавшись, полез на заднее сиденье берсеньевского «Мерседеса». Сергей Львович предупредительно распахнул перед ним дверь, а потом сел рядом. Мне ничего не оставалось, как устроиться на переднем пассажирском сиденье. Прижимая папочку к груди, я повернулась к сидящим сзади мужчинам, выразительно глядя на Сергея Львовича. Тот широко улыбнулся Злобину, точно подбадривая, и заговорил:

– Давайте не тратить время. Вы были влюблены в Софью и заинтересованы в их с Туровым разрыве, с этой целью и выложили фотографии в Интернет. – Злобин дернулся, собираясь возразить, но Берсеньев уверенно продолжил: – Я же сказал, не будем тратить время попусту. Вы были уверены: отследить, откуда появились фото, невозможно, но оказались не правы. На свете есть специалисты куда более серьезного уровня.

Тут, если честно, я подумала, а вдруг Берсеньев в самом деле узнал, кто скинул фотки в Интернет. В его способностях я никогда не сомневалась, а говорил он с такой уверенностью, что если б сомнения и были, то испарились бы мгновенно.

Злобин с тоской покрутил головой, вздохнул глубоко, как будто ему вдруг перестало хватать воздуха.

– Софья узнала об этом и в результате исчезла? – Сергей Львович вновь широко улыбнулся, а Злобин громко икнул.

– Вы что, с ума сошли? – зашипел он, понемногу приходя в себя. – Я бы никогда… да я скорее сам умру, чем… я же люблю ее… Ну да, фотки я выложил. Чтобы они поссорились… Намекнул Соне, что это работа Турова. Поймите, он ее совершенно не достоин, а она… ее точно околдовали. Она буквально помешалась на нем, все ему прощала.

– Что конкретно? – влезла я.

– Ну… Он мог забыть ее встретить… не звонил… да мало ли что. Конечно, это мелочи, но разве отношения не складываются как раз из мелочей?

– Совершенно с вами согласен, – кивнул Берсеньев с серьезной миной. – Что произошло дальше?

– Дальше? Ничего… то есть я не знаю, что между ними произошло там, на дороге. До этого они здорово поскандалили. Я очень переживал, пытался поговорить с Соней. Она не должна прощать его выходки и все такое…