Мария Очаковская - Книга предсказанных судеб

В ожидании начала церемонии в шатрах собравшимся предлагали вино и легкие закуски. Господин мэр, как всегда, задерживался. Воспользовавшись моментом, директор музея предложил Ольге и Денису небольшую экскурсию.

– Уверяю, вы этого прежде никогда не видели. Голубятня лишь недавно отреставрирована. – И директор указал на небольшое круглое строение. – Она долго стояла в лесах, но после ремонта в ней появились обитатели. Мы полагаем, что дюжина почтовых голубей брюссельской породы привлечет туристов.

Под прицелами фотокамер Ольга с Денни зашли внутрь.

– Ах, какие они красивые! – воскликнул мальчик.

Уютно воркуя, чудесные белые птицы летали под сводами голубятни, по-хозяйски перемещаясь из одной ячейки в другую.

– Здесь более тысячи ячеек для тысячи голубей. В прежние времена их количество строго регламентировалось. Один голубь – один акр имеющейся у феодала земли. Так что ваши предки были очень крупными землевладельцами! – обратился директор к Денису и вдруг неожиданно засвистел и выставил вперед руку, на которую тотчас спикировал один из голубей. – Не бойся, Денни, они очень деликатны.

Денис насыпал себе в ладонь птичьего корма и тоже вытянул руку. Голубь не заставил себя ждать. Смешно наклонив голову, он посмотрел на мальчика и стал клевать.

– Ой, что это… – начал было мальчуган, но в дверях показался мэтр Гренадье.

– Господин мэр на месте. Все ждут только вас!

На ступеньки храма, украшенные букетами и флагами, поднялся сияющий мэр с трехцветной лентой через плечо и, тронув микрофон, открыл церемонию:

– Когда впервые видишь выполненные из мерцающего мрамора скульптуры Родена или Слютера, или погружаешься в многоцветную глубь Шартрского собора, или стоишь перед вечными полотнами Делакруа, Ренуара, Ван Гога, возникает ощущение встречи с чудом. Это ощущение не притупляется с течением времени, мы вновь и вновь бываем одарены благоговейной радостью сопричастности гению. Именно таким драгоценным чудом предстает перед нами часослов графов Помар де Рабюсси… – сверкнув очками, господин мэр заглянул в бумажку с текстом, – …наслаждение, созерцание которого не может стать привычным или наскучить…

«А вот длинные речи без учета погодных условий очень даже могут», – подумала про себя замерзшая Ольга, с тревогой поглядывая на сына.

Наконец прозвучали слова благодарности, аплодисменты и заиграла музыка. Собравшиеся устремились во внутренний двор, соединявшийся с сакристией [59], специальным, строго охраняемым помещением, где и нынче хранились самые драгоценные экспонаты. Именно там предполагалось разместить часослов. При свете прожекторов фолиант внесли в зал. Денис с необычайно серьезным видом позировал перед камерами. А Ольга, погладив напоследок тисненый переплет книги, бережно установила ее в витрину…

Все прошло замечательно. Вечером Ольга пригласила на ужин мэтра Гренадье с супругой и внучкой. Девочка была ровесницей Дениса, так что скучать за взрослым столом им не пришлось. Дети играли в саду. С лужайки доносился их смех. Неожиданно прервав игру, они подбежали к Ольге, и Денис протянул ей маленький, скрученный в трубочку клочок бумаги.

– Ма! Что здесь написано? – запыхавшись от бега, выпалил он.

– Откуда у тебя это? – удивилась Ольга, на ладонь ей легла даже не бумага, а крошечный пергаментный свиток.

– Почтовый голубь дал, когда я его кормил, – отрапортовал мальчуган.

– Как это странно. – Развернув свиток и прочтя короткий текст, Ольга удивилась еще больше, в нем было известное изречение, которое она помнила еще со времен институтского курса латыни: «Omnia vanitas. Semper idem. Все, что уже было, то и будет, что делалось, то и будет делаться, нет ничего нового под солнцем…»

Бургундия, графство Помар, 1499 г.

– …бывает нечто, о чем говорят: «Смотри, вот это новое», но это было уже в веках, бывших прежде нас… Суета сует и все суета», – произнесла графиня Элинор, поправляя складки платья. – Как часто брат Микеле повторял эти слова! Но лишь спустя годы мне открылся глубокий смысл, заключенный в них.

Слушатели ее молчали.

Дверь отворилась, вошел Бернар и с поклоном положил на стол тяжелую книгу:

– Где же ты его нашел? – спросила обрадованная графиня.

– В сакристии.

Кристина Пизанская – средневековая французская писательница итальянского происхождения.

Арго – сленг.

Обращаться к кому-то на «ты».

Господин граф ( фр. ).

Тебе не холодно? ( фр.)

Денис! К столу! Ты где? Иди скорей ( фр. ).

Крупные парижские магазины.

Лангусты под сморчковым соусом ( фр.).

В самом деле, неплохо, совсем неплохо (фр.).

Адвент – католический праздник, время ожидания Рождества Христова.

Высокое должностное лицо при короле, герцоге, под началом которого находились армия и суд.

Знаменитый повар, живший в Средние века, создавший одну из первых кулинарных книг.

Механизм, приводящий в движение два и более вертелов.

Петух в красном вине.

Ставки сделаны, ставок больше нет… красное, черное, парное, непарное… ( фр.)

Прототип ружья.

Более поздний прототип ружья.

Мужская обувь.

Парадная мужская одежда, часто отороченная мехом.

В мае 1430 г. Жанна д’Арк была взята в плен бургундцами и передана на суд англичан.

Какой он красивый, как он похож на…

Охотничий дом.

Донжон – самая высокая башня в замке, находится внутри крепостной стены, последний оплот обороны при осаде.

«Владение Помар де Рабюсси, частная собственость».

Обюссон более шестисот лет являлся центром по производству ковров во Франции.

Терпение, дорогая.

Робкую овцу волк всегда съедает первой ( фр .).

Кто знает… ( фр .)

Мое слово, ваше сиятельство ( фр .).

Перед отъездом стоило бы осмотреть наши земли (земельные владения)! ( фр .)

Нечто вроде закрытого каменного балкона с небольшим окном, ранее используемое для оборонных целей.

Гонорея ( устар .).

Фурункулы ( устар .).