Анна Малышева - Кровь Луны

– Мне бы тоже до метро, – с просительной интонацией проговорила Лариса. – А то я тут еще ничего не знаю…

– Ну, так идем! – И Карина помчалась к лифту, на ходу застегивая пальто. Лариса устремилась за ней. Катя нерешительно сделала шаг и остановилась.

– Ну, что там? – нетерпеливо обернулась подруга, уже нажимавшая кнопку вызова лифта. – Я не шучу, времени нет!

– Так беги, я не поеду, – приняв это решение, Катя перевела дух, словно в самом деле отделалась от серьезной проблемы. Она сама была поражена, насколько ей не хотелось общаться с новой коллегой. «Если я еще минуту пробуду с ней рядом, то прямо спрошу, как она может так себя вести после того, что случилось утром! Влезу не в свое дело, устрою глупую сцену, буду не права… Но я не могу видеть, как она сияет! Будто приз выиграла!»

Карина не успела возмутиться – как раз подъехал лифт. Она вскочила в него, махнула на прощание рукой и, выкрикнув что-то неразборчивое, уехала вниз вместе с Ларисой. Катя выждала десять минут, прежде чем тоже вызвала лифт. Ей не хотелось столкнуться с подругой в вестибюле и придумывать на ходу причину, по которой отказалась ехать. За это время она успела попрощаться со всеми сценаристами. Последней уходила Светлана, сопровождаемая Петей. Тот успел немного оправиться от своего поражения и следовал за редакторшей, почтительно прислушиваясь к ее эмоциональному монологу. Насколько уловила Катя, речь шла о методах наведения рабочей дисциплины в той компании, где прежде работала Светлана.

– Один чересчур умный сценарист подал на компанию в суд за нарушение трудового законодательства. Ни черта он не отсудил, работы лишился, а штраф все равно заплатил как миленький! Я буду настаивать, чтобы здесь тоже начинали штрафовать за опоздания! Когда я прихожу на работу, то желаю видеть полный комплект сценаристов!

Светлана остановилась на площадке у лифта, Петя услужливо бросился нажимать кнопку. Катя, встретившись с редакторшей взглядом, смущенно отвернулась к окну.

– Катерина, что ты там пригорюнилась? – окликнула ее Светлана. – Решила опоздание компенсировать? Домой не торопишься?

– А меня никто не ждет, – неожиданно для себя самой откровенно ответила девушка. Она не могла понять, что побудило ее ответить именно так. Это был мгновенный порыв, граничащий с вызовом. Редакторша остановила на своей подчиненной долгий загадочный взгляд и, внезапно растянув губы в улыбке, кивнула:

– Может, оно и к лучшему.

– Что? – не поверила своим ушам Катя.

– Это не так уж плохо, говорю! – повысила голос женщина. – По крайней мере, нечего терять и нечего бояться.

Дальнейших объяснений не последовало – приехал лифт, и захлопнувшиеся створки скрыли от изумленной Кати начальницу и насторожившегося подхалима. «Все-таки она очень странная! – Девушка выдержала паузу и нажала на кнопку вызова. – Не понимаю я ее… А это хуже всего. Вот сделаю неверный шаг и мигом вылечу отсюда! Знать бы хоть, что ее точно раздражает, что нет… Одно утешение – она ко всем относится одинаково плохо. Вот и на новенькую нарычала, хотя та и пыталась сестрой прикрыться… Опять я о ней думаю!»

Двери подъехавшего лифта раздвинулись. Катя хотела было войти, но, подняв взгляд, невольно отступила на шаг. Из лифта выглянула Лариса.

– А я думаю, где тебя искать! – воскликнула она, увидев Катю, и вышла на площадку.

– А зачем меня искать? – передернула плечами та. – Что же ты не уехала с Кариной?

Дружески улыбнувшись, Лариса призналась, что чувствует себя неловко, оттого и вернулась.

– Я ведь так и не сказала тебе спасибо!

– Сперва пойми, стоит ли благодарить, – сдержанно ответила Катя. – Начальство у нас не мед.

– А где оно мед? – все так же доверительно заметила Лариса. – Стоит расстраиваться? Главное, будут платить.

– Они за эти деньги три шкуры с тебя снимут, – Катя взглянула на часы. – Ну, я домой.

– Погоди! – Лариса с неожиданной фамильярностью взяла ее под руку. Катя, с удивлением взглянув на нее, высвободилась. Та, не смутившись, повторила попытку. – Я хочу тебя ужином угостить в ресторане.

– О Господи! – Катя снова вырвала у нее руку, уже не скрывая раздражения. – И ты тоже?! В честь чего?!

– Ну, хотя бы в честь моего первого рабочего дня! – Лариса продолжала улыбаться, хотя уже менее уверенно. – Все-таки это ты меня сюда сосватала. Знала бы ты, как мне нужна была эта работа!

– Да уж, наверное, была нужна, раз ты в такой день сюда явилась, – бросила Катя, меряя новую коллегу взглядом. Чувства, которые она пыталась контролировать, прорвались неожиданно и оттого еще более бурно. – Сестра только что погибла, мать, говоришь, в больницу увезли, а ты как ни в чем не бывало…

– Поэтому ты так на меня смотришь? – догадалась та. На бледном худощавом лице этой девушки-подростка появилась слабая тень румянца. – Ты думаешь, мне все равно, что она умерла? Что я…

– Я ничего не думаю, – резко остановила ее излияния Катя. – Это твое личное дело.

– Ты меня считаешь чудовищем, да? – в голосе Ларисы уже звучали истеричные нотки. Ее нижняя губа отчетливо мелко задрожала, словно ее кто-то быстро дергал за невидимую нитку. – А знаешь, что у меня сейчас в душе творится?!

– Так тем более, езжай домой или к матери в больницу, зачем мне твой ресторан. – Катя видела, что девушка вот-вот заплачет, но никак не могла справиться с обуревавшими ее чувствами и против воли говорила отрывисто и грубо. – Ничего ты мне не должна.

– Домой? – та словно не слышала ее. – В больницу? А если я не хочу сейчас мать тревожить? Если мне домой идти страшно? Если я хотела посидеть где-нибудь, где много людей, светло, весело и музыка играет?

– Извини, – Катин боевой настрой внезапно исчез. Теперь она испытывала раскаяние из-за того, что так беспощадно осуждала эту девушку. Лариса, отвернувшись к стене, по-мальчишески утирала слезы сжатым кулаком. Порывшись в сумке, Катя отыскала носовой платок.

– Возьми. Да бери же! И прости, если я сказала лишнее. У меня настроение ужасное.

– Так может, – всхлипывая, та взяла платок и вытерла им глаза, – посидим вместе, выпьем? Я так хочу поговорить с кем-нибудь! Все, все рассказать!

Если бы не это последнее восклицание, Катя скорее всего снова отвергла бы приглашение. Но «все-все» относилось к девушке, воспоминание о которой не давало ей покоя весь этот долгий день. Лариса обернулась и выжидающе смотрела на нее, машинально продолжая вытирать платком сухие щеки.

– Хорошо, пошли, – решилась наконец Катя. – Я знаю неподалеку одно место. Но с условием – счет пополам.

Ресторан, куда она привела свою новую знакомую, был хорошо известен всей сценарной группе. Это было скромное заведение, переделанное из советской столовой самообслуживания и сохранившее прежнюю планировку. В одном углу зала располагалась барная стойка с непритязательным выбором напитков, в другом – дверь в кухню, откуда появлялись официантки с подносами – все, как одна, некрасивые блондинки с измученными лицами и апатичными движениями. Интерьер отличался скупой банальностью, кухня смахивала на домашнюю, но была не так вкусна. Катя бывала здесь не раз в обществе Карины и других коллег из группы. Сюда заходили, чтобы отметить какое-нибудь событие, для которого буфет на работе казался слишком казенным местом. Здесь можно было курить, и местные официантки могли многое порассказать об упившихся в прах сценаристах. Барменша кивнула вошедшей Кате как старой знакомой.