Екатерина Гринева - Хозяин ее судьбы, или Если свадьба состоится

– Простите, у вас не сдается комната?

Женщина, очевидно, обрадовалась возможности подзаработать.

– Отчего же нет? Сдается. Все как надо, с удобствами. Туалет вон там, – махнула она рукой куда-то в кусты, где виднелось дощатое строение. – Завтрак горячий. Постель – свежая!

– Нас устраивает, – быстро сказала я.

– Плата – вперед. Сто рублев с человека. А коли вы с кавалерами – еще стольник накидываем.

– Мы без кавалеров, – вставила Тата.

– Это все так говорят! Сегодня без кавалеров, а завтра – с хахалями. Я не против, – торопливо заговорила женщина, боясь, что мы откажемся. – Дело молодое, только, сами понимаете, от мужиков неудобства одни. Да и шумно…

– Мы согласны. – Я открыла кошелек и достала две сотни. – Пока мы вам за один день заплатим. А там – посмотрим.

– И паспорт, пожалуйста, в залог дайте, – поджала губы хозяйка.

Паспорт мне тут оставлять не хотелось, но пришлось выполнить это требование – ничего другого не оставалось.

Женщина, представившаяся нам Верой Семеновной, ловким движением взяла деньги и документы, положила их в карман и провела нас сначала в сени, где пахло свежей травой, а потом в небольшую комнату с двумя кроватями. На них высились старомодными горками подушки, накрытые прозрачным тюлем, на окнах висели домотканые белые занавески.

– С ума сойти! – чуть не задохнулась Тата. – Как у моей бабушки по отцу когда-то в деревне! Я-то думала, что уже не осталось таких вот горок из подушек. А они есть!

– Может быть, чаю попьете? – спросила хозяйка.

– Да, пожалуй!

– Варенье какое хотите: малиновое, вишневое, крыжовенное?

– Малиновое, – сказала Тата.

– А мне – вишневое!

Мы напились крепкого чаю с вареньем. Я видела, что Тата что-то хочет мне сказать, но молчит.

– Говори, – попросила я. – У тебя явно вертится какой-то вопрос на языке… Все-таки я тебя неплохо знаю.

– Идет! – кивнула Тата. – Я хотела тебя спросить… Мы выяснили, что твой муж – подлец, и…

– Бывший муж, – поправила я ее. Я действительно именно так и считала.

– Хорошо, бывший. Разыскивать его – дело опасное. Что мы хотим узнать? Может быть, свернуть нашу деятельность.

Я помолчала.

– Я хочу все-таки найти его. Но еще больше – Русю. Подонок, который так использует собственную дочь, не имеет права называться отцом!

– Ты хочешь лишить его отцовских прав?

– Я хочу найти Русю и убедиться, что с ней все в порядке! А там – посмотрим.

Мы легли, и Тата продолжила:

– Слушай, а так ли уж надо тебе разыскивать Русю и поднимать всю эту кутерьму? По большому счету она тебе – никто. Ты была знакома с ней всего два месяца. Это очень маленький срок! С мужем твоим, бывшим – не бывшим, вообще какая-то петрушка непонятная. Темный он, судя по всему, товарищ! Не успели мы приехать в город, как уже влипли по самые уши. Может быть, все оставить, как есть? То есть отойти в сторонку?

Я ничего не ответила. Подспудно я ждала этого вопроса уже некоторое время.

В моей памяти всплыли Русины прозрачные глаза. Никогда не думала, что у ребенка могут быть такие мудрые и печальные глаза! В них была некая отрешенность, неутоленная тоска и еще что-то, чему не было названия. Такие глаза бывают у людей, побывавших там , а еще у тех, кто многое в жизни повидал и испытал. На долю этой девочки выпали тяжелые испытания, я была для нее чужим человеком, она сначала упорно не признавала меня. Тем драгоценнее были для меня ее внезапная слабая улыбка и сухая горячая ладошка, которую она протягивала мне, как знак приветствия, или когда мы с ней куда-то шли вместе. И наше молчание во время совместного просмотра мультиков и кинофильмов… Это была наша территория, куда посторонним вход был воспрещен. Еще – одна картина на двоих, которую мы рисовали: лес, небо, облака, женщина с девочкой и кошка с поднятым хвостом. Мы не успели ее закончить…

Я сглотнула.

– Знаешь, есть такое выражение: «Делай что должно, и будь что будет!» Есть вещи, которые я не могу объяснить. Да, Русю я знаю совсем недолго, но она стала мне близким человеком. Неужели требуются годы, чтобы полюбить кого-то? Иногда это происходит очень быстро. Внезапно. Без раскачки. Я нашла в ней родственную душу. Что-то свое. Понимаешь… На Славу мне все больше становится наплевать… Но Русю я должна найти… И что-то мне подсказывает, что прошлое Славы связано с исчезновением его дочери.

– Пети, – поправила меня Тата.

– Да, Пети, никак не привыкну к этому имени. Я должна все это распутать…Тат! – быстро сказала я. – Если тебе как-то… неудобно, ты можешь отойти… в сторону. Я не буду в обиде или в претензии. В конце концов, я не имею права подвергать тебя опасности. Руся – близкий мне человек, а тебе – она чужая. И ради чего ты, собственно говоря, рискуешь? Я думаю, тебе надо завтра взять билет на самолет и вернуться в Сан-Франциско, – бодро сказала я. – Так мы и поступим.

В ответ Тата запустила в меня подушкой.

– Заткнись! – энергично заявила она. – Чтобы я больше ничего такого не слышала от тебя! Я тебе помогаю, делаю, что могу. Да вдвоем и веселее. Кроме того, я раньше практически не видела, не знала России. Вот и знакомлюсь с ней.

– Весьма экзотический способ познания России!

– Какой есть. Спокойной ночи. На какой час заводить будильник?

– На восемь утра. Самое то. Конторы и офисы начинают работать с девяти. Так что мы как раз поспеем к началу трудовой активности горучреждений.

Я долго не могла уснуть, ворочалась. Тата задала мне вопрос, на который, по здравом размышлении, я не могла ответить. Кто мне Руся, и почему я ее вообще разыскиваю? Что за чушь, возразила я самой себе. Я разыскиваю Русю, потому что так на моем месте поступил бы любой порядочный человек! Девочка пропала, и я должна ее найти. Тем более что отец ее – подонок! И неизвестно, как ей с ним живется. «Ничего и никому ты не должна, – ехидно возразил мне кто-то. – Тата права, Руся тебе – никто. А ты влезла в переделку ради чужого ребенка! Два месяца – это не срок. И этот Слава-Петя тебе – никто, и Руся – тоже. Руся – его ребенок, пусть он и разбирается с ней. Он тебя обманул, и какое тебе дело до его девочки?» Это была правда, но не вся! Почему-то, вспоминая Русю, я уже думала о ней, как о родной… Я мечтала, как войду в их семью и мы будем жить все вместе, я заменю девочке мать… Я любила Славу, и его обман больно ударил по мне. Самое время поставить точку и отойти в сторону. Все это становится… слишком опасным. Кто напал на нас у придорожного кафе? Его подельники? Или враги? Имеют ли они отношение к их исчезновению? Слава-Петя по уши влип во все это дерьмо, пусть теперь его и расхлебывает, при чем здесь я?! Но, когда я вспоминала хрупкие Русины лопатки, прямые волосы, рассыпанные по спине, ее глаза… я понимала, что не оставлю этого дела, а буду биться до конца!..