Екатерина Гринева - Хозяин ее судьбы, или Если свадьба состоится

Судьба нанесла мне удар, от которого я уже вряд ли оправлюсь. Она и так-то была не очень милостива ко мне, злодейка-судьба, забирая у меня близких: брата, мать, Костю…

Господи, думала я, Костя, ты ввел меня в бизнес, научил всему, а сам ушел. Зачем? Почему? Как я теперь буду без тебя? И зачем мне вообще жить?..

В какой-то момент я даже испытала злость на него: мне казалось несправедливым, что он ушел один, а я осталась… Непонятно, почему… Если бы я могла повернуть жизнь вспять, думала я, смотря воспаленными глазами в темноту, я бы заставила тебя уехать подальше от Москвы и всего этого криминала! Пусть мы бы жили бедно, зато все были бы живы-здоровы.

Мой маршрут был теперь таким: кровать – кухня, шкаф – ванная – туалет. Я не заходила в нашу спальню, спала на диване в гостиной. И еще, у меня рука не поднималась расстаться с его вещами. Они по-прежнему висели в нашем большом шкафу-купе в спальне. Я даже не могла заставить себя открыть этот шкаф! Но однажды я все-таки зашла в спальню и присела на краешек большой кровати. Мы специально выбрали такой огромный сексодром и любили по утрам в выходные устраивать в постели возню, кидались подушками, как дети. «Ты был легким, радостным человеком, и вот Господь забрал тебя у меня, – шептала я. – Как же это неправильно, несправедливо…»

Я не подходила к телефону, да он и редко звонил… Я старалась отгородиться от всего мира, мне никто не был нужен. Никто!

И еще… я пристрастилась к алкоголю. Мне просто нечем больше было снимать свое горе. Только краткое забвение еще как-то продлевало мои дни на этой земле. Иначе бы я в одночасье свихнулась! Мы знали толк в хорошем вине, ты любил виски, я – коньяк, но сейчас я поглощала один бокал за другим, почти не чувствуя вкуса. Я пила алкоголь, как воду, и все равно не могла заглушить, забить свое отчаяние и сосущую сердце тоску.

Однажды я открыла ящик тумбочки, и оттуда высыпались фотографии, которые я не успела рассортировать по альбомам. Я не успела отгородиться от непрошеных воспоминаний, как они потоком нахлынули на меня: такие яркие, живые… Я зажала рот рукой и зашлась в безмолвных рыданиях. Я опустилась прямо на пол и, машинально взяв один снимок, поднесла его поближе. Это было фото с Мальдив: мы – веселые, смеющиеся. Он прижимал меня к себе, на мне была шляпа с немыслимыми полями. Он тогда еще назвал меня гламурной черепашкой, а я обиделась. Но ненадолго. Долго я не могла на него обижаться…

Я долго разговаривала с Костей, как с живым, а потом вскочила и побежала в ванную: мне вдруг захотелось увидеть себя в зеркале.

То, что я увидела, ничем не напоминало ту счастливую смеющуюся женщину со снимка. На меня смотрело измученное существо с красными глазами, тонкими спутанными волосами и бледными подрагивающими губами. Из меня ушла жизнь, осталась одна лишь оболочка. И вообще: зачем жить?..

Я провела рукой по лбу и вдруг почувствовала силу и решимость. Своей жизнью я могу распорядиться сама! Как захочу – так и будет… Я приняла решение, и теперь никто, абсолютно никто не мог меня остановить…

Я подошла к окну и посмотрела вниз. Там шла, кипела жизнь, далекая от меня, чужая жизнь, которая не прекратилась с уходом Кости, а продолжалась. «Я не могу без тебя», – прошептала я и свесилась вниз. Взгляд мой упал на Костино письмо, оно лежало на тумбочке, и я отошла от окна, перечитала его еще раз.

Он просил меня не чудить и жить дальше…

Я отшатнулась от окна и залилась слезами. Жить дальше… Разве это возможно?! И как мне жить?

Я рухнула на диван и проспала до утра.

Утром я съездила на кладбище и там, глядя на Костин портрет на памятнике, на высокое небо, по которому плыли легкие весенние облака, я вдруг поняла, что мне надо жить дальше… Как завещал Костя. Он любил жизнь, и ради него, ради нашей памяти я должна жить.

Это решение далось мне нелегко, но, раз его приняв, я стала потихоньку выкарабкиваться из той ямы, в которой оказалась. На другой день я принялась за разборку шкафов. Я собрала Костины вещи в охапку и решила вынести их на помойку. Оставить их у себя – это было выше моих сил. Я бы все время натыкалась на них, вспоминала Костю, думала о нем…

Я решительно запихнула одежду в пакеты и унесла их подальше от дома. Потом я с остервенением мыла полы. Ведь почти целый месяц я не занималась уборкой! Я мыла, драила, разбирала и выкидывала вещи. После такой капитальной уборки я почувствовала себя опустошенной и разбитой. Но вместе с тем я понимала: это необходимо для того, чтобы я могла жить дальше… Это был некий акт расставания с прошлым, акт самоочищения.

Следующим шагом было возвращение в бизнес. Я знала, что Костя привык во всем полагаться на своего заместителя, Игоря Крюкова, и теперь мне нужно было обратиться к нему. Костя оставил свой бизнес мне, Костин друг не стал ставить мне палки в колеса, а отдал мне бразды правления фирмой. Но они оба не сказали мне, что у Кости был и другой бизнес, из-за которого его и убили. Это я узнала значительно позже. А в то время Костя просто пощадил меня и мои нервы. Иногда меня охватывало странное чувство, как будто это все происходит не со мной. Зачем мне еще одна сделка, еще один контракт?.. Но я быстренько отгоняла их, с новыми силами буквально вгрызаясь в бизнес. Именно тогда я поняла, что для успешного ведения дел нужна холодная голова и железные нервы. Голова у меня теперь была холодная. А нервов… почти не осталось. Я сожгла свои нервы и жила как робот, как автомат, запрограммированный на выполнение самых простых, элементарнейших функций.

У меня не было мужчин, хотя многие из них пытались за мной ухаживать, но я пресекала эти попытки на корню. Не потому, что мне не хотелось предавать память Кости, а потому, что у меня не было никаких желаний, не было потребности в мужчине, в сексуальных контактах и утехах.

Так прошло полгода. И вот как-то под Новый год я зашла в магазин и увидела молодую пару. Чем-то эта пара напомнила мне меня и Костю – они все время смеялись и выбирали какие-то сувениры для дома. И, увидев их, я вдруг так захотела тепла, мужского смеха, близости, что я сглотнула и, развернувшись, быстрым шагом пошла к машине. Дома я кинулась к компьютеру и начала просматривать объявления о знакомствах. То, что мне было нужно, я нашла довольно быстро. «Молодой симпатичный брюнет ищет сильную женщину для занятия сексом». И указывался телефон. Я позвонила, и через два часа ко мне приехал молодой мужчина, лет двадцати восьми. Он оказался довольно-таки умелым любовником, но я внутренне оставалась холодна и никак не могла по-настоящему расслабиться. Какая-то часть моей души, моей натуры оставалась запертой на все замки.

Когда все осталось позади, брюнет уехал со словами, что я всегда могу его найти, если мне снова захочется. Он стоит недорого – всего триста баксов. Я могла бы позволить себе эту игрушку. Но после его ухода я долго лежала в ванне и плакала, вспоминая Костю. И я поняла, что отныне мой удел – вот такие краткие безличные связи, когда надеяться не на что, а продолжения и не ждешь.