Валентина Мельникова - Горячий Ключ

— Артем!

Артемушка! Живой, хороший мой, родной мой, живой…

Он отстранил Ольгу, вытер ладонью бегущие по ее щекам слезы, отчего она разрыдалась еще горше.

Артем не стал ее успокаивать, а лишь мягко нажал на плечо, предлагая сесть, и опустился рядом с ней на камень. Сергей, не сводя с него настороженного взгляда, сел напротив. Артем, чувствуя, как перехватывает у него от гнева горло, процедил:

— Ну что, штирлицы местного разлива, долго меня за нос водить будете? — Тут он заметил пустую кобуру, висящую у Ольги под мышкой, и сказал почти весело:

— Крутая ты, оказывается, девица, Ольга Вячеславна, или я ошибаюсь, ты у нас на другое имя откликаешься?

— Нет, я здесь под своим именем…

— И на том спасибо. Интересно, какую роль мне в этой игре отвели — героя-любовника или дурачка, которому сколько лапши на уши ни вешай, все стерпит?

— Артем Егорович, — Сергей болезненно скривился, — никто вас за дурака не держит, но до поры до времени мы не имели права…

— Конечно, разве можно мне доверять: пьяница, неудачник, того гляди, на тюремные нары загремлю, и тут, между прочим, дорогая, тебе все карты в руки… Но пока на меня дело не заведено, наши стежки-дорожки разбегутся в разные стороны. Вы играете с Сергеем в свои ментовские или какие-то там еще игры, и продолжайте в них играть, но только без меня, и спасайтесь тоже без меня.

— Артем, ты все не так понял. — Ольга попыталась его обнять, но он отвел ее руки, и она опять заплакала. — Прости, если можешь, и пойми…

Он отрицательно покачал головой:

— Если все начинается со лжи, то ложью и заканчивается. Я рассказал тебе все без утайки, я вывернул себя наизнанку, а ты?.. Ты очень искусно действовала, Ольга Вячеславна! Вероятно, тебе хорошо известны приемчики, как раскалывать подобных мне типов. Поздравляю, сделала ты это первоклассно!

— Артем, — взмолилась Ольга, — не заставляй меня оправдываться. Ты же военный человек и должен понимать, что иногда приказ важнее всего прочего, важнее даже личных привязанностей.

— Я тоже не люблю оправдываться и не люблю сводить счеты, — Артем поднялся на ноги, — поэтому будем считать, что мы во всем разобрались. Нет проблем, нет и личных привязанностей. Я думаю, вы согласитесь с подобной постановкой вопроса, Ольга Вячеславна. — Он подчеркнуто учтиво поклонился и направился в глубь убежища, изо всех сил стараясь не хромать и боясь выдать, как ему хочется сейчас умереть, вместе со своей любовью, которую он только что так немилосердно придушил в самом ее зародыше. Или думал, что придушил…

Навстречу бросилась Агнесса, подхватила за талию и подвела к лежанке.

— Артем, что у тебя с ногой?

— Подвернул, — буркнул он и неожиданно обратился к ней на «ты»:

— Сможешь наложить тугую, повязку?

— Смогу, — ответила она, не поднимая глаз.

И Артем заметил, что она едва сдерживает слезы.

— Что с тобой? — Он осторожно привлек ее к себе и заглянул в глаза. — Отчего мы фонтанируем?

— Женя… — всхлипнула она и закрыла лицо ладонями, — о нем до сих пор ни слуху ни духу…

Если с ним что-то случилось…

«О господи! — подумал Артем устало. — Развели тут любовь-морковь». Но вслух сказал:

— Ничего с твоим генералом не случится. Он мне еще сто очков вперед даст. И думаю, скоро появится здесь, и вот увидишь, с гаубицей или на танке.

— Генерал? На танке? — Слезы в глазах Агнессы моментально высохли. — Что ты такое болтаешь, Артем? Он же предприниматель!

— А ты что ж, жестоко разочарована? Тебе генерала мало? Или хотела богатенького Буратино подцепить, да не вышло? Влюбилась в вояку, у которого ни кола ни двора? Хотя это скорее ко мне относится, — он сокрушенно махнул рукой, — с генералами дела обстоят иначе, их у нас поменьше, чем полковников, и платят им гораздо больше, так что не расстраивайся, и, как только появится твой вожделенный генерал, хватай его и держи покрепче, а то сбежит, Агнесса Романовна, и поминай как звали!

— Какой же ты дурак, оказывается, — сказала Агнесса тихо и презрительно. — Мало того что Оле в душу наплевал, а ведь она места себе не находила, пока тебя не было, а как сражалась храбро… — Она осуждающе покачала головой. — И на меня набросился, будто я во всех твоих проблемах виновата. А проблема-то в тебе сидит, дорогой. Слишком уж ты себя любишь да лелеешь, как я посмотрю.

Носишься со своими обидами и идиотской гордостью как дурак с писаной торбой… — Она сжала кулаки и подступила к Артему. — Будь моя воля, Таранцев, накостыляла бы я тебе по первое число, и за характер твой поганый, и за Олю, и за богатенького Буратино… Да, я, как дура, влюбилась в Шевцова! Да, я, черт возьми, совершенно ничего о нем не знаю! Возможно, он женат, и моя любовь ему как рыбе зонтик… Ну и ладно! Мне на все наплевать! И какая мне с того радость, что он генерал? Пусть бы лучше простым инженером был или даже учителем. А у генералов свои генеральши… — Голос Агнессы жалобно дрогнул, она шмыгнула носом. — Ну на кой ляд тебе надо было все испортить? Зачем вылез с этим генералом?

— Ну прости, — он погладил ее по руке, — я совсем не хотел тебя обидеть…

— Не подлизывайся. — Агнесса улыбнулась сквозь слезы. — Сейчас наложу тебе повязку, и иди к Оле, вымаливай прощение. Она тебя, бедная, любит, хотя я, честно сказать, не понимаю, что она в тебе нашла? — И, стукнув его кулаком по плечу, пригрозила:

— Я тебе поотрываю все, что отрывается, полковник, если вздумаешь вносить разброд в наши ряды накануне генерального сражения. У нас же моральный дух теперь ниже плинтуса после твоих выкидонов, это ты хотя бы понимаешь?

— Хорошо. — Артем бросил сумрачный взгляд на выход из укрытия. — Я подумаю над твоим предложением, но учти, я уже был раз обманут, поэтому вранья в своей жизни не потерплю.

— Ну вот, на колу мочало, начинай сначала, — удрученно вздохнула Агнесса и принялась снимать с его ноги самодельную повязку…

Шевцов лежал в камнях и наблюдал, как с десяток бандитов при свете фар еще одного грузовика прилаживают спешно сколоченную деревянную заплату на пролом в мосту, и с тоской размышлял о том, что все его попытки преградить путь противника на противоположный берег не увенчались особым успехом и всего лишь на несколько часов оттянули развязку. Конечно, он мог бы обстрелять копошащихся на мосту бандитов из автомата, но здравый смысл подсказывал, что это тоже временная мера и задержит врага хорошо если на четверть часа, а то и того меньше, а вот ему самому вряд ли удастся уцелеть…

Туман уже изрядно поредел, а поднявшийся ветер сулил разогнать его в течение ближайшего часа. Преследователи при свете дня моментально обложат его со всех сторон, как волка… Евгений перевернулся на спину и прислушался. Ни единого звука не доносилось со стороны лагеря. Бандиты, вероятно, решили не рисковать и не лезть наобум в скалы, пока не поднимется солнце и не рассеется туман. Поэтому надо было торопиться.