Антон Леонтьев - Ключ к волшебной горе

Подвал-лаборатория оказался забитым самыми разнообразными изобретениями. Шарль Азарян занимался буквально всем – разрабатывал домашнего робота-дворецкого, работал над формулой стирального порошка, отмывающего любые пятна, создавал секретное оружие, действенное в случае вторжения инопланетных эскадр из глубин космоса, и трудился над венцом своей коллекции...

– Смотрите! – благоговейно произнес мистер Азарян, стаскивая чехол с непонятной машины, больше похожей на зубоврачебное кресло. – Как вы думаете, что это? – Выждав немного, он торжественно произнес: – Единственный в мире опытный образец машины времени! Он создан лично мной!

– И он работает? – спросила Кэтрин. – Вы в самом деле можете отправляться во времена короля Артура? И я могу увидеть динозавров? И попасть на бал к Марии-Антуанетте?

Азарян честно ответил:

– Машину времени я собрал, но есть одна закавыка – пока что она не работает, как мне того хочется. Но я уверен, пройдет несколько лет, и я доведу ее до ума. Нужно упорно трудиться – и я стану величайшим изобретателем в мире!

Внимание Полины привлек иной прибор – невзрачный ящик с матовым экраном. Азарян нажал несколько рычажков, и на экране зажглось изображение холла, в котором они недавно были, Азарян переключил рычажок – и они увидели собственный дом.

– Называется телевизор, – сказал он. – Принцип передачи изображения на расстояние известен уже давно, однако до сих пор он не нашел достойного применения.

– И сколько вам потребуется, чтобы создать опытный образец? – в задумчивости спросила Полина. Подвал Азаряна напоминал ей пещеры Али-Бабы – он был забит настоящими сокровищами. Кажется, он не ошибался, когда говорил, что обладает миллионами, а может быть, и миллиардами.

– Пара месяцев и несколько тысяч долларов, – сказал тот пренебрежительно. – Но кому будет нужен этот ящик, излучающий картинки? Возможно, пригодится военным...

Азарян похлопал по сиденью будущей машины времени:

– Если вы хотите получить дивиденды, то вложите ваши деньги в это изобретение, которое перевернет наше представление о реальности. Я уже на верном пути, мне нужно совсем немного: лет десять спокойной работы и миллион долларов. И тогда я изобрету первую машину времени!

– Мне кажется, что лучше переключить свое внимание на телевизор и стиральный порошок, выводящий любые пятна, – сказала Полина. – Но и машиной времени мы тоже займемся. Мистер Азарян, разрешите предложить вам сделку. Прямо сейчас мы организуем предприятие, в котором пятьдесят процентов будет принадлежать вам, а пятьдесят мне. Я предоставлю вам стартовый капитал, необходимый для окончательной доработки ваших гениальных изобретений и их продажи на рынке. Вы станете главным изобретателем и шеф-дизайнером, ответственным за стратегию развития. Ну так как?

Мистер Азарян молитвенно сложил руки и вскричал:

– О Боже, извини, что не верил в тебя и даже научно опровергал твое существование. Значит, ты есть, коли послал мне эту умную женщину! Все, к кому я ни обращался, прогоняли меня и высмеивали, считая, что у меня не все дома. Быть может, это и так!

– Уверена, что нет, – сказала Полина. – Мистер Азарян, я поражена тем, что вы показали мне с дочерью. Я несколько скептически отношусь к идее создания машины времени или космической ловушки, предназначенной для отражения атак злобных лигурийцев, однако некоторые ваши изобретения кажутся мне крайне интересными. А теперь, думается мне, самое время пить чай!

Акционерное общество, в котором по пятьдесят процентов акций принадлежали Полине и Шарлю Азаряну, было основано в тот же день и зарегистрировано через неделю. По предложению Шарля, горячего поклонника романов Герберта Уэллса, их оно было названо «The Invisible Man» [65].

Полина чувствовала, что находится на верном пути. Шарль, чья мать была француженкой, а отец – эмигрантом из Армении, был подлинным гением. Он хотел попробовать свой талант во всех мыслимых сферах, практичная же Полина решила, что ему нужно ненавязчиво указывать, в каком именно направлении работать.

– Машина времени может подождать, Шарль, – убедила она изобретателя. – А вот телевизор, стиральный порошок и эти странные «липучки» надо довести до ума.

Снабженный деньгами и окрыленный доверием, Азарян принялся за работу. Через год на американском рынке появился чудо-порошок, который мог выводить любые пятна. Полина не могла представить, что на стиральном средстве можно заработать столько денег. Она и до этого была богатой женщиной, однако порошок, сентиментально названный Шарлем в честь своей покойной матушки «Мирей», принес их акционерному обществу десятки миллионов.

Как-то на пороге виллы Полины появился внушительный господин, который оказался представителем крупнейшего концерна, производящего бытовую химию. Пришелец молча поставил перед Полиной большой кейс, распахнул его: в чемоданчике находились пачки стодолларовых купюр.

– Миссис Трбоевич, – сказал визитер. – Здесь ровно миллион долларов. Вы их получите, если продадите нашему концерну права на стиральный порошок «Мирей». Это очень большая сумма! Она позволит вам жить безбедно до конца дней!

Полина ответила отказом. Посетитель не сдавался:

– Три миллиона? Пять? Хорошо, мое последнее слово – семь! Никто не даст вам больше!

– Мы сами заработаем на порошке в десять раз больше, – сказала Полина, выпроваживая конкурента.

Неожиданный успех с «Мирей» положил начало становлению концерна «Человек-невидимка». Полина была одной из первых, кто начал массовое производство телевизоров в Америке. Это снова принесло колоссальную прибыль. А «липучки», которые пришли на смену шнуркам и пуговицам, сделали их мульмиллионерами.

Шарль Азарян переехал из подвала старинного особняка в один из нью-йоркских небоскребов, где под его началом трудился целый отдел изобретателей, инженеров, химиков и физиков. Специальная команда менеджеров занималась тем, что рыскала по миру в поисках изобретателей-одиночек и скупала у них патенты на сумасшедшие изобретения. Большая часть этих новаций так и осталась прожектами, однако некоторые становились известны всей планете и приносили немыслимую прибыль.

Концерн «Человек-невидимка» рос как на дрожжах. Сначала Шарль хотел основать собственные фабрики, которые выпускали бы новинки, однако Полина убедила его, что лучше всего торговать интеллектуальной собственностью.

– Мы будем владельцами прав на все эти изобретения, – говорила она. – Крупнейшие производители будут платить нам деньги, чтобы получить право на производство того или иного товара, кроме того, мы будем получать процент с каждого экземпляра.