Валерия Вербинина - Ее любили все

– Вы хотите сказать, что ничего еще не кончено? – встрепенулась Лиза.

– Я не понимаю, как Каверины могли убить Машу, – с раздражением ответил Кошкин, – если в то же самое время они были вместе с вами в комнате Илоны Альбертовны. И я почти уверен, что Машу убил кто-то другой.

– Вы так и не раскрыли самый интересный момент, – подал голос Макс.

И по тому, как блестели его глаза, Виктория поняла, что плейбой и впрямь заготовил для них нечто интересное.

– О чем это вы? – сухо спросил Кошкин.

– О том, – процедил Макс, – каким образом мы оказались здесь без связи, отрезанными от всего мира. О том, почему никто из нас не смог отсюда выбраться. И о том, почему некто чертовски меткий и, судя по всему, часто имеющий дело с оружием, прострелил шины на машине Филиппа, когда возникла опасность, что люди, находящиеся в ней, все-таки могут прорваться.

И он торжествующе покосился на Кошкина. Тот беспокойно шевельнулся.

– Я готов выслушать вашу версию, – произнес он после небольшой заминки. – Потому что, скажу вам честно, этот вопрос чрезвычайно меня занимает.

– Ни хрена он вас не занимает, – отрезал Макс. – Потому что за всем этим стоите вы. Да, вы, капитан, и не прикидывайтесь, что дело Евгении Адриановой для вас не больше чем просто расследование. Вы ее знали, и скажу даже больше – вы ее любили. Как я, как ее муж, мы после ее смерти не могли спать спокойно. Вы тоже хотели знать, кто ее убил, очень хотели, и когда Валентин Степанович начал новое расследование, вы тотчас же включились. Это была ваша идея – изолировать нас, спровоцировать и смотреть, как скоро убийца выдаст себя. Ваша ведь, да? – Кошкин молчал. – Ну-ка, вспомним, кто подходил ко всем нам, когда мы приехали и переодевались тут, в холле? Кто мог незаметно при небольшой ловкости рук – а я не сомневаюсь, что по долгу службы капитан имел дело с разными личностями и мог много чему от них научиться, – итак, кто мог безнаказанно украсть сотовые у полутора десятка человек так, чтобы ни один ничего не заметил? Секретарь, дамы и господа, вежливый, неприметный секретарь! И он же наверняка перерезал телефонные провода, чтобы лишить нас последней надежды, и продырявил шины. Но вот незадача – он не знал о запасках, которые хранились в сарае! Подозреваемые могут ускользнуть! Что же тогда делает наш изобретательный Олег Петрович, а? Правильно: снимает со стены ружье и мчится через лес. Несколько выстрелов, и готово! Беглецы вынуждены возвратиться!

– Э… – пробормотал Лев, – ты меня извини, но вот этот момент никуда не годится. Он же не покидал дома! Мы все ходили по комнатам и искали профессора!

– Значит, у милейшего Олега Петровича был сообщник, готовый выполнять его указания, – тотчас же нашелся Макс. – А ружье, к примеру, было спрятано для отвода глаз. Представление продолжается, кукловод по-прежнему дергает за ниточки! И я не могу даже сердиться на вас, – с ожесточением продолжал он. – Пока я ходил вокруг да около, вы хладнокровно достигли своей цели! Ведь вы осматривали тело вашего убитого товарища, больше к нему никто не подходил! И вы тогда же, бьюсь об заклад, забрали у мертвеца пистолет. А потом, когда все думали, что вы просто запрете этих мерзавцев, и кто вслух, кто в глубине души упрекал вас за излишнюю мягкость, вы достали глушитель, да, да, и хладнокровно убили их, в упор, прикованных к батарее, когда они не могли сопротивляться. Браво, капитан! Глушитель вы, конечно, потом выбросили, пистолет положили на пол, открыли дверь и вышли! И когда вы спустились к нам, у вас было такое лицо – снова браво! – как будто ничего не произошло! Не знаю, как вы ухитрились имитировать звуки выстрелов в ваше отсутствие, но наверняка у вас под рукой было припасено какое-нибудь устройство. Что там сказано на этот счет у незабвенной миссис Кристи, а? – пронзительно крикнул он. – Виктория! Лев!

– Воздушный шар специфического назначения, – нехотя буркнул критик. – Только там были не выстрелы, а…

– Крик, – кивнула Виктория. – «Рождество Эркюля Пуаро». Кстати, не самый лучший из ее романов.

– И ведь до чего правильным был расчет, – с горечью сказал Макс, обращаясь к Кошкину. – Сколько ни проси людей держаться вместе и не расходиться, хоть один непременно уйдет! И я ушел, услышав выстрелы, прибежал, как идиот… и что я вижу? Трупы! Зачем я поднял пистолет? А вы бы что сделали на моем месте? Но тут врываются все остальные, видят убитых, меня с пушкой… кто виноват? Верно, я! Вы психолог, да? Или вы с самого начала считали меня дураком?

– Вы дали очень интересное объяснение сложившейся ситуации, – усмехнулся Кошкин, и по его лицу присутствующие видели, что этого человека невозможно ничем пронять. – Но я должен вам сказать, что оно больше подходит для какого-нибудь романа. Я не знал Евгению Адрианову, и меня послали расследовать ее смерть только потому, что Валентин Степанович настоял, чтобы ему дали лучшего специалиста в этой области. Каковым я и являюсь. А все остальное, простите, ваши домыслы. Уже одно то, что я должен был предвидеть, что встречу под видом вашего шофера своего бывшего коллегу, мало того – предвидеть, что этот коллега будет таскать с собой пистолет, и заранее запастись глушителем, чушь неимоверная. Да и устройства, которые должны в мое отсутствие имитировать выстрелы, тоже не лезут ни в какие рамки.

– В самом деле, – пробормотал Лев.

– Вот как? – вспылил Макс. – Тогда как вы объясните факт, что у вас в ванной валяются все наши мобильники, без аккумуляторов и симок? Может, они сами к вам пришли? Потому что Ира их там видела! – донес он до сведения присутствующих. – Мы искали их, искали, а они, оказывается, вот где! Ну-ка, Олег Петрович, как вы это объясните?

– Очень просто, – усмехнулся капитан. – Мобильники мне подбросили.

– Кто? – напирал Макс. – Я? Она? – Он ткнул пальцем в Викторию, которая молчала, хмуря брови, и делала какие-то заметки в своей записной книжке, которую они извлекла из сумки. – Кто мог это сделать, Олег Петрович, и главное – зачем?

Виктория захлопнула записную книжку и обвела присутствующих повеселевшим взглядом.

– Я знаю, кто, – неожиданно звонким голосом промолвила она. – И хватит орать, Макс. Олег Петрович тут совершенно ни при чем. Уж можете мне поверить!

– Я так понимаю, это должна быть последняя глава? – невинно поинтересовался Лев. – Финальное разоблачение, все дела?

– Тогда налейте мне еще, – попросила Илона Альбертовна. – Надеюсь, в бутылке не окажется цианистого калия? А то было бы как-то неловко, – пояснила она, кокетливо поводя плечиком. – Развязка – и очередной труп!

– Мама! – с укором пробормотала Лиза. Но Илона Альбертовна, не слушая ее, ловко опрокинула бокал и вызывающе улыбнулась.