Лариса Шкатула - Приключения на вторые девяносто

– А как вы… я ничего такого…

– Как иначе вы могли упасть в реку. Сплавлялись, небось? Лодка была одна?

– Одна. Только мы с мужем.

– Думаю, что вашему мужу не так повезло, – заметил Артур.

– Почему вы думаете? – испугалась Эльвира. Пока слова о возможной гибели Вадима не были произнесены – что такое, мысль? Так, промелькнула и всё! – он вроде был вне опасности. Девушка даже лишний раз старалась не думать об этом вовсе не из-за своей черствости, а именно боясь, что мысль материализуется.

– По теории вероятности, – криво улыбнулся он. – Для Беленькой, какая она в эту пору – слишком малый процент подобных везений.

– Наверное, лодку перегрузили? – вставил словечко и Евгений.

– Нет, что вы, Вадим… мой муж, сплавлялся по горным рекам не один раз, он все знал… У нас продукты были в мешках, водонепроницаемых. Они не тонут, – зачем-то сообщила она.

Но, услышав слова Эльвиры, Артур тут же обрадовался.

– А вот это очень хорошая новость. Мне кажется, Жека, нам надо пройтись вдоль реки. А вдруг повезет, и мы отыщем такой мешочек? Тогда денька два-три можно было бы не охотиться, а просто побалдеть…

Он скользнул взглядом по лицу Эльвиры, как она отреагировала на его слова.

Но она думала о чём-то своём, уперев неподвижный взгляд куда-то в стену.

– В самом деле, давай к реке сходим, посмотрим, что к чему? – согласился его брат. – Эти продукты теперь как бы ничьи. Вы же, барышня, на них не претендуете?

Эльвира глянула на него ошалело, так что он даже смутился. Девчонка не в себе, а они надумали, пугать её ещё больше. Надо сказать, Артуру, пусть девчонка в себя придёт. Оставить в покое со своими шуточками. Если и в самом деле муж погиб, то… тяжеленько ей придется, услышать такую весть!

Наконец обед кончился, и мужчины поднялись из-за стола.

– Остаетесь на хозяйстве, барышня, – сказал Евгений. – В котелке горячая вода, можете помыть посуду.

Почему-то он упорно не зовет её по имени. И у него Эльвира вызывает раздражение. С чего вообще она взяла, что Евгений похож на Артура? Никакого сходства. Они просто два друга, которые проводят вместе отпуск… Опять ей эта фигня в голову лезет!

– Если задумаешь сбежать, чур, наши продукты не красть. Догоним, накажем, – сказал Артур.

Ну, не может он не говорить ей гадости!

Она смотрела в окно, как мужчины зачем-то взяли с собой саперную лопатку, веревку с каким-то крюком, но не стала анализировать увиденное. Её инстинкт самосохранения как будто ставил барьер на пути нежелательной информации, которая могла привести к шоку. Так, разрешал скользить по поверхности, думать о сиюминутном, а вовсе не о том, что на самом деле случилось с мужем, и что с этого момента её жизнь круто изменилась.

В ожидании прихода мужчинЭльвира таки помыла посуду, чего она не делала уже лет пять. Последний раз – у бабушки в деревне. Но полгода назад бабушка умерла, отец с матерью съездили на похороны, а у Эльвиры в университете была сессия, и она не поехала.

Эти подробности лезли Эльвире в голову, хотя она вовсе не хотела вспоминать о своем нежелании ехать на похороны. Уж на два-то дня могла бы уехать из города, что, декан ей бы освобождение не дал? Всего-то один экзамен перенести…

Просто Эльвира всегда была эгоисткой. Разве не любила она бабушку? Но когда узнала о её смерти, то отнеслась к этому известию как бы с обидой: бабушка ушла и не сообщила о своём уходе заранее. Не предупредила внучку, что теперь они уже никогда не увидятся. Какая глупость, будто мёртвым надо отдавать какой-то мифический долг. Мертвые – уже никто, а она не хотела видеть добрую, любящую бабушку, лежащую в гробу чужим холодным телом.

Дурацкая философия, чтобы оправдать себя. Вот жизнь её и наказывает! А Элечка ещё стонет: за что, за что? Да есть за что! За неумение и нежелание взглянуть жизни в глаза.

У Городецких в доме была кухарка, и горничная, так что и по дому Эльвира ничего не делала. Выходя замуж за Вадима, она тоже не собиралась ничего делать по дому – свекровь уже подыскала ей домработницу.

Но здесь, в этой избушке не стоило вспоминать о каких-то там домработницах, а попытаться хоть что-то сделать самой.

Надо будет всё-таки спросить у братьев, кто сложил здесь такую основательную избушку и для чего? Когда-то в юности отец пару раз брал её с собой на охоту и на рыбалку – мама тогда училась в институте, и они были совсем небогаты, чтобы ездить на джипах. Доезжали на автобусе до небольшого поселка в горах, а потом шли пешком.

Девочка видела разные сторожки, в которых приходилось останавливаться, и так называемые туристические приюты – избушки, как говорится, сшитые на живую нитку, наспех, порой из жердей, из валежника, но чтобы так основательно… Чего вообще она привязалась к этой избушке? Ну, построили, и построили!

Во-первых, она смогла, наконец, как следует осмотреть свой нечаянный приют. Разглядеть, например,двухъярусные нары, сложенные из расколотых надвое тонких жердей, поверх которых лежал хвойный лапник, а уже сверху него – сухая пахучая трава.

Возле печки стоял связанный из какого-то кустарника веник, и им Эльвира тщательно подмела пол, сколоченный из струганных досок. Для чего-то здесь всё делалось так основательно… Наверное, братья в этой избушке и в самом деле подолгу живут.

Делать больше было нечего, и Эльвира решила ещё как-то украсить жилище. Она связала кусочком носового платка между собой сухие прутики какого-то неизвестного ей растения – получилась рамка, а уже рамку она обвила, сделав сетку, гибкими прутиками другого кустарника, в сетку вплела несколько листьев, найденных тут же, на поляне, и подвесила среди них гроздь начавшей краснеть калины.

Эту живую картину она расположила на стене, напротив обеденного стола. Долго такая поделка не протянет. Листья пожухнут, сморщатся, но пока это было красиво. По крайней мере, самой Эльвире понравилось.

Оказывается, при определенных условиях она может и не выглядеть лентяйкой и неумёхой, и даже кое-что сделать своими руками.

Потом она вышла к озерцу, где недавно мылась, и нарвала каких-то фиолетовых цветов-метёлочек, поставив их в банку из-под тушенки.

За хлопотами время пробежало незаметно, но когда Эльвира взглянуло на солнце, клонящееся к западу, ей стало не по себе. А вдруг мужчины решили бросить её здесь одну?

С тех пор, как река выплюнула девушку на каменистый берег, она стала всё время подспудно ждать неприятностей. То есть, до этого, под уверенной рукой мужа она ни в чём не сомневалась. И если в голове мелькали какие-то тревоги, опасения, Эльвира отмахивалась от них как от назойливых насекомых.

Может, как раз сегодня они собирались уходить отсюда. А когда нашли мешок с продуктами, решили, что лишний рот им ни к чему…