Юлия Яцкевич - Берлинская кровь

– Что ты делаешь?!

Затащив ее в кабинет, он закрыл дверь на ключ. Она злобно посмотрела на него. Сердце колотилось, разгоняя кровь по телу, а в ушах стоял шум.

– Я просто, – он подошел практически вплотную, тяжело дыша. – Я просто хочу понять, почему тебя нет на рабочем месте? – он сказал это как можно спокойнее и как можно сдержаннее, чтобы она успокоилась.

– Я ездила на объекты! – Шарлотта отвернула голову, чтобы глаза не выдали ее чувств к нему.

– Я не про это! – Август был на пределе: никто не смеет ему лгать! – Я не видел тебя три дня!

– Я пишу отчеты, и вы их получаете, я выполняю работу, что вас не устраивает?

– Шарлотта Браун, не выводите меня из себя! – он процедил сквозь зубы. – ты должна работать как раньше. – он взял ее за подбородок и заставил посмотреть в глаза.

– С чего бы это?! – она повысила голос. – Раньше вас устраивало, если я работала дома, а теперь не устраивает. Обершарфюрер Август Шольц, если вы думаете, что я буду терпеть неподобающее отношение, то я вернусь в гестапо! – она, сказав это, отошла на метр.

– Нет, – он смотрел сквозь нее. – нет… – повторил он в шоке. – Нет только не это! Ты правда считаешь, что я стал сумасшедшим? Что я стал как все те, кто убивает сотнями?! – он снова подошел к ней, – Шарлотта, милая Шарлотта, прошу не уходи от меня, я же пропаду без тебя.

Он говорил это как в бреду, он и правда немного сошел с ума. Шарлотта с возмущением вдохнула, широко открывая рот, чтобы что-то сказать. Закрыла. Она мужским движением потерла лоб, собралась с силами.

– Август, я не знаю, можешь ли ты теперь убивать сотнями, но ты никуда не выходишь, ты всем грубишь, срываешься по пустякам, – она перевела дух, теперь девушка почти кричала. – Ты выбросил мои цветы! Я должна делать за тебя всю работу, уже даже рабочие поговаривают «Шольц слетел с катушек». И ты не хочешь их разубедить.

Тут Шарлотта остановилась, потому что Август с ужасом смотрел даже не на нее – в пол. Она, едва справляясь с дрожью, попыталась немного успокоиться.

– Ты не справляешься, а я не могу тебе помочь. Не знаю, что у вас с сестрой были за отношения, но после вашей стычки ты ведешь себя отвратительно. Тебе нужна помощь. И я сейчас о психиатре. – она заметила недовольство, промелькнувшее по его лицу. – Август, я не шучу.

– Это неправда! Шарлотта, о господи, не нужна мне помощь! Ты меряешь по себе, хочешь, чтобы я тоже сидел на таблетках, как наркоман.

Девушка проглотила обиду. Эти слова лишь доказали полную неадекватность Августа. С горечью она проговорила:

– Ты не понимаешь, Август. Даже зависимость для тебе сейчас лучше, чем то состояние, в котором ты находишься…

– Я не сумасшедший, как ты! – выкрикнул мужчина, сжимая голову руками.

Шарлотта не выдержала. Ее терпению есть предел, тем более, что до Августа не представлялось возможным достучаться. По себе девушка знала, как тяжело признать собственную беспомощность, обратиться к медикам, позволить себе довериться. Но ей и самой теперь нужна была помощь, она не намного стабильнее Шольца и эта «беседа» предвещает ей ночные кошмары.

– Открой дверь. – ледяным тоном отчеканила девушка. – Открой или ты ничем не лучше убийц, на которых боишься походить, потому что приволок меня сюда силой.

Мужчина взъярился, будто лопнула струна, вскинулся. Сил бояться у Шарлотты уже не осталось, по щекам потекли нервные, неконтролируемые, горячие слезы. Это отрезвило его ровно до того, чтобы зло распахнуть дверь и выпустить девушку. Он стоял, тяжело дыша и слушал, как ее каблуки стучат сначала по пустому коридору, затем по лестнице. Стук гулко отдавался в ушах и когда она уже ушла. Август прислонился к стене. Что он наделал? Он же хотел извиниться. Видимо, он действительно идиот. От злости он снял свою фуражку и бросил на пол.

Шарлотта ехала в полупустом из-за позднего часа трамвае абсолютно разбитая. Нет, она не плакала больше. Август не колеблясь ударил по самым больным ее точкам, ни разу не подумал о ее состоянии, ни разу не обратил внимание, каково ей. Обида разъедала былое самообладание девушки.

Придя домой, она прошла в свою комнату и, не раздеваясь, легла на кровать. Укрылась пледом с головой, желая только одного – тишины.

– Шарлотта? – из гостиной вышла сестра.

– Я просто… – она запнулась, так как голос дрогнул, она не хотела показывать своей слабости сестре. – Оставь меня ненадолго.

– Что-то случилось? – проигнорировала Агнет ее просьбу.

Она подошла к сестре и, откинув одеяло, увидела ее заплаканные глаза.

– Ничего, – девушка отвернулась к стенке.

– Шарлотта, я твоя сестра и я знаю, что последний раз ты такая приезжала с пансионата.

– Ты хочешь знать всю правду или только половину? – она повернувшись к сестре, вытерла слезы.

– Конечно всю, – Агнет присела на край кровати и посмотрела в родное лицо.

– Ты помнишь, что неделю назад была зачистка СА?

– Да, я помню. Такой балаган стоял. Они сломали мне витрину в ателье.

– В тот день Августу пришлось убить свою сестру, так как та была из этой организации. И с тех пор он стал сам не свой, на всех стал срываться, скрываться. Сегодня он сорвался и на меня. Назвал меня сумасшедшей, когда я просто хотела ему помочь.

– А что ты сказала ему, раз он так бурно отреагировал?

– Я сказала, что ему нужна помощь, и он один не справится. На что он ответил, что не такой сумасшедший как я.

– И ты после этого ушла, – скорее утвердительно, чем вопросительно сказала Агнет.

– А что еще мне оставалось делать? – Шарлотта села на кровати. – Он был не в состоянии слушать.

– Шарлотта, моя милая сестра, – она обняла ее. – Мы все сумасшедшие, наш мир полон странностей, однако люди – такие существа, они никогда не признают, что не в себе. Мы живем по правилам, мы загоняем себя в рамки нормы, но то это такое, кто устанавливает эти правила? Никто не сможет ответить. И никто не хочет выделяться. Поэтому так сложно признать себя сумасшедшим, ненормальным, для этого нужно мужество.

Шарлотте хотелось возразить, хотелось сказать, что сестра не к месту философствует, но почему-то вместо этого спросила:

– А много сумасшествий в нашем мире?

Агнет нежно поцеловала ее в макушку.

– Много. Ненависть. Фанатизм. Война. – она отстранилась и заглянула в глаза Шарлотты. – Любовь.

– Думаешь, он вернётся? – она посмотрела в ответ.

Агнет едва заметно улыбнулась.

– Думаю да, он не дурак и дорожит тобой, просто ему сейчас тяжело, он перешагнул через себя, Шарлотта, он смог стать сильнее. Дай ему время.

***

Шольц все еще размышлял о том, что они наговорили друг другу. За окном стремительно темнело. Он, понимая, что это невозможно, ждал ее возвращения, поминутно оглядывался на дверь. Ему хотелось ее видеть, ему хотелось снова почувствовать ее объятия. Зачем он тогда сказал это?! Зачем? Он ведь знал, что это ее слабое место. Как подло. Просто кошмар. Шарлотта права, ему не выбраться самому, он тонет и тонет, он в беспросветном отчаянии, а она луч света, который озарял его жизнь. Вернётся ли она – или это конец? Август не знал, на что надеяться. Он ничего не знал. Все, что ему оставалось, это сидеть и курить, выпуская дым, снова и снова вспоминать ее.