Анна Фурсова - Счастье в мгновении

– Зачем, и ты – отмечать первый день лета. Я же не такой старик еще, всего лишь старше тебя на пару лет, я не могу прийти на вечеринку к Ритчелл?

– Зачем тебе понадобилась моя Милана?

В этот момент меня пронзает стрелой от услышанных слов. Что все это значит?

– Милана – друг нашей семьи, я хотел обсудить с ней вопросы, касающиеся того, когда будет можно прийти к ее отцу, чтобы поработать над рукописями. Какие-то проблемы?

Я замечаю, что обстановка постепенно накаляется. Так Питер все-таки солгал Джексону, сам делал мне комплименты, звал на свидание и сообщил ему, что нужно у меня всего лишь спросить было о встречи с моим отцом.

– Держись от нее подальше, ясно? Не нужно строить на нее планы, а потом взять и уехать в свой Нью-Йорк, бросить ее здесь одну. У тебя там своя жизнь, поэтому не нужно портить мою. Ты уехал от нас с мамой, когда мы больше всего нуждались в тебе после развода с отцом, а ты…

Я вмешиваюсь в противоборствующую битву двух огней и говорю:

– Мальчики, мы не должны из-за ваших недомолвок портить вечеринку Ритчелл. –

– Обсудите все дома, спокойно и в тихой обстановке», – говорю я, разъединяя их, друг от друга.

Замечаю, что ди-джей приостановил музыку, чтобы понять причину криков и убедиться все ли в порядке. Я показываю ему рукой «класс» и громко говорю, чтобы он включил музыку.

– Питер, – толкнув за плечо, командует Джексон, – ты услышал меня? Ни на шаг больше не смей подходить к ней и касаться ее!

– Мы всего лишь танцевали, – надменно лжет Питер, постоянно поправляя свою челку назад, создавая вид, что он может делать все, что захочет.

– Не верю тебе!

– Что с тобой, сегодня? Согласно последнему общению по телефону на прошлой неделе ты был спокойным.

– Заткнись и не приближайся к Милане! Понял?

– Нет, ты мне не закон, который я обязан исполнять, ты мне всего лишь младший брат!

Я нахожусь рядом с ними, не зная, что делать. Мои слова не действуют на них.

– Джексон, мы можем поговорить наедине? – спрашиваю я Джексона, который вовсе меня не слышит. Его взгляд отличает ярость, которую я вижу впервые.

– Что происходит у вас? – к нам подходит Ритчелл и, едва переведя дыхание от танцев, спрашивает.

– Просто болтаем, – отвечает Питер голосом, словно все в порядке. – Так, ты Ритчелл, насколько я понимаю? Мне Джексон рассказывал про тебя, ты организовала праздник?

Я с каждым словом Питера, поражаюсь его ловким актерским мастерством. Он за секунду изменил свой властный стиль и стал нежным с Ритчелл.

– Да, говоришь, Джексон говорил…

– Я не причем, – вставляет Джексон. – Питер, а не сам ли ты у меня расспрашивал все? Разве я говорил тебе про Ритчелл? Не надоело врать на каждом слове?

– Мне приятно познакомиться, Ритчелл! Твои старания по организации праздника мне нравятся, особенно шоколадные кексы!

– Парни, я не знаю, что у вас стряслось, но давайте все ваши разборки оставим на потом? И мне нужно поговорить с Милой.

– Только ненадолго, мы продолжим танцевать с ней, – добавляет Питер, усмехаясь.

Джексон толкает его повторно в плечо, на что он отвечает:

– Брат, я пошутил.

Ритчелл тут же хватает меня за руку и тащит в дом на кухню. Что сегодня со всеми такое? Все без моего разрешения, ведут меня, то танцевать, то говорить со мной.

– Скажи спасибо, что забрала тебя от этих разборок!

– Ритчелл, прости, я не знаю, что это было…

– Милана, чего тут не знать? Два брата не могут поделить тебя. Ты бы видела, как Джексон смотрел, когда ты танцевала с Питером. В его глазах была такая злость, что он даже бросил Софию на середине песни, не замечая, что она ему говорила, и направился к вам с Питером.

Не зная, что ответить Ритчелл, говорю первое, что приходит в голову.

– Видимо между ними имеется вражда, причина которой мне неизвестна.

– Думаю, в этой ситуации причиной их ссор являешься ты, – смеется Ритчелл.

Я понимаю, что мне не до смеха, я никогда не видела Джексона таким разъяренным, готовым разорвать в клочья своего родного брата.

– Не стоит так шутить, Ритчелл, не нужно было идти к нему, разговаривать с ним тогда ничего бы и не было.

– Подруга, но так в этом и состоит наша жизнь, мы учимся на наших ошибках. Сама подумай, Джексон не сможет уберечь тебя от всех несчастий. Залогом всех твоих последствий является выбор. Ты приняла такое решение и получила такие последствия.

Ритчелл, как всегда, права. Я разделяю с ней мысли, сообщенные мне несколькими секундами ранее. За каждым моим поступком стоит решение, и какое бы оно не было принято, я не смогу изменить его последствия, только лишь осознаю, буду ли я действовать подобным образом в будущем или нет.

– Да, спасибо, подруга!

– Всегда к твоим услугам, но с Джексоном поговори, вы ведь с ним близнецы, ты без Джексона – не ты, потом успокаивай тебя целую вечность, – объявляет Ритчелл, сделав широкую улыбку на лице и заключает меня в объятия.

– Пойду, поговорю с ним, да.

– И еще я хочу сказать тебе одну вещь: не позволяй другим решать за тебя, если ты не хочешь общаться с Питером, танцевать с ним, так и скажи, никто не вправе принуждать совершать те или иные действия без твоего желания, – поддерживает меня Ритчелл, от чего мне становится легко и тепло на душе, словно сердце окутано в мягкое одеяло.

– Знаешь, ты меня вдохновляешь! – восторженно сообщаю я.

Как же здорово, когда есть такие друзья, которые поддерживают и ценят тебя, подбодряют добрыми словами, улыбкой. Что еще нужно для счастья?

Нужно найти Джексона среди толпы веселящихся друзей и рассказать ему всю правду о словах Питера в отношении меня. Выхожу во двор, искусно украшенный разнообразными огнями, искусственными цветами, но не замечаю, ни Питера, ни Джексона. Возможно, они не захотели больше оставаться на вечеринке и приняли решение уйти домой.

Чувствую, что лето будет насыщенным в плане постоянных стычек Питера и Джексона. Действительно, быть может, идея уйти домой кажется в настоящее время самой подходящей. Нужно обязательно попрощаться с моей подругой и поблагодарить ее за праздник. Бросаю взгляд на время, понимаю, что на часах еще нет и полночи, а я уже собираюсь домой. По всей видимости, от допроса мамы не убежать.

– Ритчелл, – говорю я, подбегая к столику с угощениями, рядом с которым подруга беседует с Митчелл, – думаю я тоже пойду домой.

– Постой, еще торт с фейерверком, специально приготовленный в честь нашей с тобой дружбы, останься, еще хотя бы на полчаса. – уговаривает меня остаться подруга.

– Да, Милана, – вставляет Митчелл, – идем заказывать любимые нами песни и будем отжигать, встречая первый день лета.

– Да, – с радостью сообщила я, осознавая, что танцы всегда помогали забыть все мысли, мучащие меня и терзающие изнутри.