Кристина Вуд - Забудь меня, если сможешь

Парень в черной футболке, стоящий возле панорамного окна, резко хватается за пистолет, упакованный в черную кожаную кобуру. Женщина, сидящая в кресле-качалке, крепче прижимает годовалого малыша к груди, мальчик лет десяти в темно-синей кепке и красной застиранной футболке с изображением «Человека-паука», медленно направляется в сторону парня с оружием в руках. Ханна, как ни в чем не бывало, продолжает копаться в рюкзаке, всем видом показывая, что ее абсолютно не интересует вся разворачивающаяся ситуация.

Маленькая Кэти осторожно берет меня за руку, медленно подводя к женщине с ребенком в руках.

– Вы помните Еву? – громко говорит она, оглядывая всех окружающих. Ее тоненький голосок еще некоторое время застревает в глухих стенах, отзываясь громким эхом.

– Кэти, убери от нее руки, – раздается мрачный голос парня у окна, он угрожающе быстро достает пистолет из кобуры, нацеливаясь в мою голову.

– Сэм, полегче, – спокойно произносит Рон, вскидывая руки.

– Я же сказала, никакого оружия в присутствии детей! – сердито восклицает женщина. Светлые крашеные пряди ее легким дуновением ветра мгновенно смещаются на глаза, перекрывая взор темно-карих глаз.

– Да ты взгляни на нее! – нервно проговаривает Сэм, удерживая оружие в правой руке.

– Сэм, убери пушку, – повторяет Рон, медленно приближаясь к напарнику.

– На хрен ты ее сюда притащил?! – Сэм коротко кивает в мою сторону, его глаза нервно бегают от меня к Рону.

– Ева не опасна! – восклицает Кэти, подбегая к парню с оружием. Она осторожно цепляется за его свободную руку, пытаясь успокоить его. – Она добрая муза.

На лице Сэма появляется презрительная усмешка. В его глазах цвета свежескошенной травы играют опасные искорки, дающие понять, что с этим парнем лучше играть в одной команде.

– Принцесса, не бывает добрых муз, – нарочито ласково проговаривает он, бросая короткий взгляд на девочку. – Либо плохая муза, либо мертвая муза.

– А может быть, это правда и Ева добрая муза? – тихо проговаривает мальчик, глядя на Сэма, который продолжает удерживать пистолет, дуло которого направлено в мою сторону. – Она не рычит и не набрасывается на нас.

– А ты хочешь это проверить? – ухмыляется парень и рука с оружием на секунду вздрагивает. – Может быть, она еще и стихотворение наизусть нам расскажет? А? Как тебе такая идея? – он устремляет гневный взгляд в мою сторону, сохраняя презрительную ухмылку на лице. – Давай, расскажи нам сказку о том, как тебя зовут, откуда ты пришла и когда у тебя в планах убить нас.

Вот оно, ирония, сарказм, гнев и решительность в одном лице.

Меня предупреждали об этом явлении. Меня предупреждали о том, что, возможно, я многого не пойму из сленга инфицированных, что они будут давить на меня и пытаться манипулировать. Меня предупреждали и о том, что они будут угрожать мне оружием, при этом, не имея намерений выстрелить или того хуже, убить меня. Меня предупреждали, что зараженные очень противоречивы в своих действиях, мыслях и поступках.

И именно это убивает инфицированных. Именно это делает их уязвимыми.

– Ну, и о чем я говорил? – торжественно заявляет Сэм, убирая пушку в кобуру. – Рон, мы не знаем, что с ней сделали в этой чертовой корпорации зла. Да, она не изменилась внешне, но…

Я вдыхаю прохладный воздух, заполняя легкие кислородом.

– Меня зовут солдат номер семь, и я намерена спасти ваши организмы от вашего прошлого, чтобы открыть идеальное будущее, – заявляю я, наблюдая, как Рон и Сэм замирают на месте, направляя недоуменные взгляды в мою сторону.

– Если это ты так пошутила, то юмор у тебя не очень, – через несколько секунд хладно произносит Сэм.

– Ты нас типа завербовать хочешь? – удивляется Рон, вопросительно изгибая бровь.

– Моя основная задача состоит в том, чтобы на добровольных началах доставить вас в научный центр корпорации «Нью сентори», – отчеканиваю я.

– Мне больше нравилось, когда ты молчала, – ухмыляется Сэм, направляясь к двери, и через несколько секунд по всему помещению раздается тошнотворный дверной скрип.

Ребенок на руках женщины нервно ерзает, начиная капризничать. Она всеми силами пытается утихомирить его, нашептывая на ушко ласковые слова. Некоторое время все присутствующие наблюдают за этой странной картиной, и Рон решает взять инициативу в свои руки, в буквальном смысле. Он аккуратно берет малышку, улыбаясь ей самой искренней улыбкой, на которую только способен, и на его щеках тут же появляются две едва заметные ямочки. Спустя несколько секунд малышка затихает, с интересом рассматривая его улыбку.

– Мы полчаса назад покормили ее, но она все никак не может успокоиться, – со вздохом произносит женщина, вставая с кресла. Секунду она озабоченно потирает лоб, рассматривая большую тряпичную сумку с детскими вещами. – Наверное, тебя ждала.

– Нет, она ждала не меня, – проговаривает Рон, наблюдая за моей реакцией.

Вероятно, он смотрит на меня, потому что я должна что-то сказать.

Оглядываю всех присутствующих. Взгляд падает на Кэти, которая, с нескрываемым ожиданием смотрит на меня, ожидая ответа. Ее серые, полупрозрачные глаза, такие же, как и у брата, искрятся от предвкушения. Женщина со светлыми волосами и возрастными морщинами на лице направляет недоуменный взгляд больших карих глаз в мою сторону. Ханна, все это время не подающая виду, что ей вообще интересна вся эта ситуация, с интересом поднимает два изумруда, наблюдая за происходящим.

Я продолжаю осматривать небольшое помещение. Комната с двух противоположных сторон усыпана сплошными панорамными окнами, открывающими вид на внутренний дворик огромного здания и на гигантское шоссе, усеянное большим количеством пустующих машин. Внутреннее убранство комнаты гораздо скромнее: несколько небольших светлых шкафчиков с книгами, пару кресел и огромный овальный стол цвета горчицы, на котором располагаются бесконечное количество дорожных сумок. Очевидно, это помещение использовалось в качестве читального зала или же для проведения различных психологических тренингов.

– Это твоя дочь? – спрашиваю я, глядя ему в упор.

Несколько секунд он продолжает глупо улыбаться, смотря на меня так, будто я спросила нечто несуразное, нечто бестолковое, нечто очевидное. Я продолжаю осматривать его странные едва заметные ямочки на щеках причудливой формы.

– Не смотри на меня так, солдат номер семь, – усмехается он. – Это твоя младшая сестра.

– Исключено, – бесцветным голосом произношу я, продолжая оглядывать всех присутствующих. – У Евы Финч не имеется братьев и сестер.

– Это тебе в корпорации зла сказали? – усмехается Ханна, вальяжно усаживаясь на одно из кресел.