Наталия Доманчук - Теорема страсти

Все трое зашли, и девушка затараторила:

– Я в этом году заканчиваю факультет графического дизайна, сейчас пишу дипломную работу и мечтаю работать в вашей компании.

Она смело посмотрела сначала на Андрея, затем на Ивана Степановича и продолжила:

– Я разработала более десяти коллекций ювелирных украшений. Очень красивые изделия, вот, посмотрите, пожалуйста, – девушка протянула один из листов Андрею, и тот взял его в руки.

Первый раз он почувствовал ее запах в этом лифте. Тогда он подумал, что это шампунь с нотками лаванды или каких-то экзотических полевых цветов, но нет, чуть позже он убедился, что каким бы шампунем она ни пользовалась, этот тугой тягучий запах все равно источала ее бархатная кожа, а Андрея от него моментально сводило с ума.

Он еле совладал тогда с собой, сохраняя выдержку, пытаясь профессионально оценить то, что было нарисовано на листочке.

– Не уверен, что такая тонкая фрезеровка возможна из золота.

– Нет, это колье из латуни.

Андрей улыбнулся, а Иван Степанович, не сдержавшись, рассмеялся:

– Девушка, компания «Золотой век» не производит украшения из латуни.

Но милое создание не собиралось сдаваться:

– Но ведь можно открыть это новое направление? Почему бы не попробовать? Я уверена, что вы не пожалеете и это новое течение принесет вам много бонусов.

Андрей тогда подумал, что единственный бонус, который бы ему подошел, – если бы это неземное существо рассказывало совсем другие истории в его спальне, так же жестикулируя тонкими запястьями с длинными пальчиками и идеальным, телесного цвета маникюром. Он всегда обращал внимание на такие мелочи, как маникюр и чистота волос. Андрей никогда не пытался свернуть горы, не мечтал проснуться богатым и знаменитым, он действовал осторожно, посредством маленьких и правильно спланированных шагов на пути к намеченной цели. И достигал.

Лифт остановился, и Андрей, слушая девушку, которая не останавливаясь пыталась доказать, что ее ювелирные изделия уникальны, указал рукой на выход.

Они оказались в большом холле, где на стене золотыми буквами было выгравировано «Золотой век».

– Иван Степанович, – обратился Андрей к своему подчиненному, – проведите, пожалуйста, гостью в переговорную. Я через несколько минут подойду.

Иван Степанович понимающе кивнул и попросил Викторию следовать за ним.

Андрей прошел в свой кабинет, снял длинное черное пальто и, довольный, улыбнулся, предвкушая новую очередную любовную связь. Девушка была невероятно хороша! Хрупкая, как статуэтка, с правильными мягкими чертами, а губки! Какие пухлые и сладкие были ее губки! Он на секунду представил себе, что они будут делать, и его опять бросило в дрожь. Вот так проняло, так проняло! Кто бы знал? Он давно был уверен, что всякие там влюбленности в прошлом. Все же не восемнадцать-двадцать лет. Уже за сорок. Да и опыта с женским полом столько, что он мог сразу определить, что этой девице надо. Кстати сказать, по поводу Виктории он ошибся, когда решил, что она будет его через неделю. Даже через месяц она обходила его приемную стороной и убегала на другую улицу, когда видела.

Но в тот день, в день их первой встречи, он стоял у окна, смотрел на утреннюю Москву и улыбался. Ему было очень хорошо! Как после сдачи экзаменов на первом курсе, как после первого секса, как после заработанного миллиона на его счету.

В кабинет ворвался лучший друг Михаил:

– Что за балерина в приемной? – спросил он возбужденно, потирая ладошки.

– Отставить! – грозно рыкнул Андрей.

Это «отставить» было из любимых фраз в обиходе друзей и появилось оно в армии, когда они служили вместе в пограничных войсках. Парни почти сразу подружились, а через полгода, когда Андрея назначили сержантом, он шутя командовал Михаилом.

После демобилизации они вернулись в Москву, пошли по разным направлениям и встретились только два года назад, когда Михаил искал работу и пришел в компанию Андрея на собеседование. Старый знакомый сразу же принял его, даже не смотря в резюме, и не пожалел. Михаил прекрасно вписался в коллектив, да и в дружеской компании Андрей всегда был рад его видеть.

– Где взял? – не отставал Михаил.

– Там уже нет. Не лезь, понял? Я серьезно, даже носа не показывай, иди лучше к жене.

– Вот у тебя отмазка всегда: иди к жене! Когда ты уже женишься, чтобы я тебя туда послал?

Андрей засмеялся и помотал головой:

– Не дождетесь!

Он направился в переговорную и нашел там Викторию в полном одиночестве, скучающую и грустную.

Увидев его, она вскочила со стула и выжидающе посмотрела.

– Давайте познакомимся? – предложил Андрей.

– Виктория, – она не протянула ему руку, а чуть склонила голову.

Андрей на секунду расстроился, он хотел прикоснуться к ней, почувствовать ее тонкие пальцы, узнать, какие они на ощупь. Ее поклон ему не пришелся по нраву. Было в нем что-то от поклонения и благоволения. Он кивнул и указал, чтобы она присела, и, когда она мягко опустилась на стул, взял со стола папку и вытянул из нее первый попавшийся рисунок.

– Почему латунь? – спросил он.

– Этот металл легче.

– Это все плюсы? – он явно усмехался, но она не заметила и ответила:

– Он намного дешевле.

– А как называется компания, куда вы пришли устраиваться на работу, знаете?

– Конечно! – Виктория удивленно посмотрела на него, до сих пор не понимая, на что он намекает.

– «Золотой век» – означает, что ничего, кроме золота, на нашем веку не будет.

– Ну бриллианты же у вас есть?

– Бриллианты – это не металл.

Она вспыхнула:

– Конечно, это не металл! Я с пятнадцати лет работала в ювелирной мастерской у моего деда и прекрасно знаю, что бриллиант – это алмаз, ограненный особым сверхточным способом. Кроме пяти лет в университете, я дополнительно прошла миллион дополнительных курсов. У меня множество дипломов и даже грамот. Я могу проводить геммологические экспертизы, – она набрала в легкие воздуха, чтобы продолжить перечень всех своих достижений, но Андрей перебил ее:

– Прямо-таки миллион курсов? – он явно над ней насмехался, но она опять никак не отреагировала и открыто смотрела в его глаза. – Но заниматься вы бы хотели именно этим, да?

Андрей пошелестел листом бумаги, который держал в руках, и Виктория испуганно кивнула:

– Мне больше нравится творить.

– Смотрите, Виктория, моей компании точно такой сегмент не подходит.

Он заметил, как ее глаза сразу потухли, и поспешил ее успокоить:

– Но вот такие изделия, как серьги, которые у вас в ушах, мне очень нравятся, – он улыбнулся и потянулся рукой, но она быстро наклонила голову и сняла одну сережку, протягивая ему:

– Но это латунь.

Андрей взял хрупкое изделие, коснувшись ее пальчиков, и его опять бросило в жар. Ее запах сводил с ума до дрожи в каждой клетке. Такое с ним точно было впервые, чтобы так клинило на женщине. На девушке. Совсем-совсем молоденькой. Нет, это вряд ли можно было назвать любовью, а вот страстью – да.