Мери Джейн - О чем молчит смерть

– Пошли ко мне. Вместе посидим и выпьем, как старые друзья.

– Мне не хочется тебе навязываться. Единственное чего мне действительно хочется это просто отвлечься.

– Не говори ерунды. Я вижу, что ты и сама не против поплакаться в жилетку. Предлагаю свои услуги в качестве жилетки, – мило улыбнувшись, предложил Винсент. – Но как обычно ты закрываешься от людей, предпочитая одиночество. Независимая, сильная, самостоятельная. Тебе никогда никто не нужен, чтобы решить проблемы. Ты всё делаешь сама. Но поверь иногда, не только можно, но и нужно кому-то высказаться.

Винсент держал меня за плечи, стараясь заглянуть мне в глаза, которые я неумело прятала, отводя взгляд. Просто невыносимо было выдержать этот дружеский искренний взгляд полный доброты.

– Давай соглашайся, – настаивал он.

– Как старые друзья? – я начинала поддаваться его уговорам.

– Мы же и есть с тобой старые друзья, мы вместе выросли.

– Да были времена …

– Я всё понял, – внезапно выпалил он. – Признайся, что ты меня подкараулила и теперь хочешь напоить и затащить в постель, – Винсент понял, что выбрал не удачную шутку и в неподходящий момент.

– Для этого мне будет мало одной бутылки, – усмехнувшись подыграла ему я. – И между прочем это ты позвал меня к себе. Тем более я вряд ли забуду, как ты в шесть лет лизнул жука. Большого чёрного жука.

– Это не честно и жестоко. Тогда я проиграл спор. Между прочем тебе же.

Вместе мы рассмеялись и пошли в сторону его дома. Дорога была не долгой, Винсент можно сказать жил за углом, в высоком многоэтажном здании. Мы поднялись в лифте на восемнадцатый этаж. Пошарив по карманам, Винсент достал ключи и открыл квартиру. Он взмахнул головой и откинул в сторону пряди тёмных волос, что падали ему на лицо и мешали. Его спортивное подтянутое тело может свести с ума практически любую девушку, но не меня. Я всегда считала Винсент слишком «смазливым мальчиком», он никогда не был в моём вкусе, так же, как и я в его. Поэтому мы, наверное, и сдружились, нас никогда не влекло друг к другу физически. Правда один раз в двенадцать лет мы поцеловались, но для нас это оказалось настолько мерзко и противно, что мы поняли, мы друзья и не больше. После того случая я начала осознавать кое-что о себе, о чём прежде лишь догадывалась.

– Заходи, – пригласил он меня.

Квартира Винсента просторная и светлая: окна занавешены белоснежным тюлем в обрамлении портьер светло-коричневого оттенка, стены покрашены в белые и пастельные тона. На стенах висели разнообразные фотографии. На одних запечатлены путешествия и походы, на других достопримечательности иностранных городов. Мебели по минимум. В левом углу письменный стол, а возле него комод, шкаф, софа справа, а возле двери стоял пуфик.

– Располагайся и чувствуй себя, как дома, – Винсент пошёл на кухню. Тем временем я села за стеклянный стол в ожидании хозяина, осматриваясь вокруг. Винсент пришёл с двумя бокалами для вина и штопором, когда он отошёл на кухню во второй раз, в руках у него было большое блюдо, на нём лежали фрукты и сырная нарезка. Пока он накрывал на стол я взяла штопор и открыла бутылку вина, Винсент вопросительно посмотрел на меня.

– Снова проявляешь самостоятельность лишая меня возможности поухаживать за тобой.

– Ты сказал «как дома», – напомнила я.

– Так я и не против.

– Ты противоречишь сам себе.

– Нисколько, – Винсент взял из моих рук бутылку вина. – Я всего лишь хочу поухаживать за тобой, – он разлил напиток по бокалам и дал один из них мне. – Давай рассказывай.

– Сегодня годовщина того дня, когда я в один миг потеряла всех.

– И как ты?

– Не знаю. Сегодня я прогулялась к океану, потом пошла к сестре. Меня одолевали разные чувства. Знаю лишь то, что мне надо с кем-то поговорить иначе сойду с ума.

– Поэтому ты здесь.

– Ты когда-нибудь задумывался, что человек из твоей жизни может исчезнуть. Этот человек не ушёл куда-то, не уехал. Просто РАЗ и всё, его больше нет. Всего лишь одно мгновенье, и оно полностью меняет всю твою жизнь. Ты понимаешь, что всё, что было для тебя дорого исчезло.

Сказав это, я понимала, что в следующее мгновенье я разревусь, но мне было не удобно плакать при нём, хотя он и был близким другом нам с Зои.

– Корабль так и не нашли?

– Нет. Лайнер наших родителей исчез в бермудском треугольнике, все кто был на борту, пропали без вести. Тогда на мои плечи взвалилась огромная ответственность, мне надо было сказать сестре о судьбе наших родителей. Ведь я узнала об этом первая. Это была моя самая большая ошибка, до сих пор не могу себя простить за это. Я решилась и подошла к сестре, но она не смогла принять эту новость. От горя и шока она впала в кому и находится там до сих пор. Зои моя старшая сестра, всю мою жизнь она меня оберегала и защищала, но по моей вине с ней это случилось. За год комы у неё дважды останавливалось сердце. Для врачей Зои самая настоящая загадка. Ведь если человек умирает в коме, то он не возвращается. Мне порой кажется, что она словно специально путешествует на тот свет в поисках наших родителей.

– Не смей себя винить, – настойчиво сказал Винсент. – Это было не в твоих силах знать об эмоциональном состоянии Зои. Я это говорю не просто так, она мне тоже очень дорога.

– Знаю, ты с ней встречался около года. Вы оба это скрывали, но после вашего расставания она мне всё рассказала. Но я это и без её признания всё прекрасно видела.

– Сейчас это уже не важно. Давай выпьем за её здоровье.

От легкого прикосновенья наши бокалы издали звон, и мы отпили немного вина.

– Ты и Зои мне дороги, – подметил Винсент.

– Знаю, – я положила голову ему на плечо. – А ты нам. Спасибо, что приходишь к ней.

– За это не стоит благодарить. Вот если бы ты поменьше пряталась от людей, то я смог бы тебя хоть как-то поддержать. Хорошо хоть твоя сестра не затворница и не сопротивляется мои визитам.

– Ты «скромно» оцениваешь свои возможности, – я отпила немного вина. – Спасибо, что не оставляешь Зои.

– Я тебя не виню, не представляю, как я бы себя повёл будь на твоём месте. Пусть даже у меня нет ни брата, ни сестры.

– Ты знаешь может это и странно, но я в своём воображении нарисовала совсем иную картину. Мне хочется верить, что наших родителей выкинуло на какой-нибудь необитаемый остров, что они там приспособились и живут в ожидании спасения. Знаешь, как в фильме «Изгой». Помнишь там по сюжету фильма, главный герой жил на острое пять лет, и он был совершенно один. Мне хочется, чтобы у мамы с папой был такой же остров, хотя я прекрасно понимаю, что это всё самообман. Мне хотеться верить, что у них есть такой шанс.

– Это не самообман, это самозащита. Ты пытаешься себя защитить от всего, что с тобой случилось. На подсознательном уровне ты боишься, что тоже можешь, как и твоя сестра впасть в кому. Но так как ты там была уже однажды, тебе вдвойне страшнее туда возвращаться.