Виолетта Роман - Если у меня тебя заберут

– Ты чего?

Мне было дико неудобно просить ее, но другого выхода я не видела. Меня до сих пор трусило.

– Слушай, можно у тебя сегодня остаться? Не хочу деда будить, переживать начнет…

Катя нахмурилась.

– Че, опять?

– Ага.

Я прошла внутрь. Как только подруга закрыла за нами дверь, я скинула обувь и уселась на веранде за кухонным столом. Сердце грохотало о ребра, отдаваясь шумом в ушах.

– Есть покурить?

– Ты же бросила.

– Кать, – посмотрела на нее.

Она кивнула понимающе. Полезла в настенный шкаф.

– Держи, но это отцовские, тяжелые. У меня голяк, я ж в завязке, – она бросила на стол пачку.

Сейчас я бы и от «Беломора» дедовского не отказалась бы. Гадко так, до одури. Нужно было хоть чем—то снять это гнетущее ощущение.

Вытянула одну, подкурив, затянулась на полную. Никотин царапнул горло, закашлялась. Руки тряслись, адреналин до сих пор не отпустил.

– Трогал тебя?

Я подняла на нее глаза.

Катя все поняла.

– Вот урод, – процедила сквозь зубы подруга. Она забрала из моих рук куртку. Ее глаза сверлили мои предплечья. Я опустила взгляд – вся в синяках.

Черт. А завтра праздник, приду ряженой.

– Не смог, надеюсь? – ее голос был тихим. Ей будто бы страшно было услышать утвердительный ответ.

– Трусы стянул. Еле отбилась. Она ж откормила его, лосяру…

– А она видела?

– Пришла, а он на мне лежит, урод жирный, – сделала затяжку, все дрожало, и голос в том числе. – Говорит, проститутка я, решила мужика ее совратить.

– Вот тварь… Нашла, кого проституткой назвать… Строже монашки на всем курсе не сыскать, – усмехнулась Колесникова, пытаясь пошутить.

Я подняла на нее глаза.

– Я не вернусь туда, Кать.

– А что делать будешь? – она присела на рядом стоящий стул.

– Нет, я не против тебя принять, но ты же знаешь, что через неделю отец с рейса вернется. А он когда бухает, всем места мало…

– Я к деду пойду, Кать. Не парься.

Я затушила сигарету.

– Ладно. Пойдем спать. Завтра сложный день.

***

Я чувствовала себя не в своей тарелке.

Дискотека была в самом разгаре. А я даже ни одного танца не провела на танцполе. Катюха убежала с Витькой, уже несколько треков я не вижу их.

Мимо прошла Маринка с девчонками. Я вжалась в стену, не желая лишний раз попадаться на глаза. Ощущала себя заморышем. Платье, которое вчера я так бережно подшивала, сейчас висело в шкафу, а я вынуждена была прийти сюда в Катькиных шмотках. Юбка джинсовая да белый топ.

Заметила Антона на входе. Выглядел он просто отпадно.

Закончился танцевальный трек, и диджей поставил медляк. В этот момент Антон поднял глаза и осмотрел зал. Наши взгляды встретились. Я слегка улыбнулась ему. Он кивнул собеседнику и направился в мою сторону.

Теперь все будет хорошо, Алена. Сегодня и у тебя будет медленный танец, да первая близость. Я сделаю так, как и обещала Чижу.

– Привет, – я делаю шаг вперед навстречу Свиридову.

Он продолжает улыбаться, но обходит меня, продолжая идти. Растерянная, оборачиваюсь и смотрю ему в спину. Антон приближается к Маринке и, приобняв ее, что-то шепчет на ухо. Маринка смеется и кивает. Парочка идет на танцпол, а я остаюсь на месте с колотящимся сердцем. Праздника не будет, Алена. И ночи любви. И даже медляка. Не у такой, как ты.

***

– Ржавый, никакой наркоты, тебе мало бабок с тачек?

Олег напрягся.

– Чиж, да ладно тебе, чего ты боишься? Не мы же употреблять будем. Там нормальная тема, дилеров раскидаем, навар хороший будет. Арслан херни не предложит.

– Арслан пусть травит там, у себя в городе народ. Я на костях подниматься не стану. Я сразу вам говорил, Ржавый, что дурь – это запретная тема.

Пацаны молча смотрели на нас. Я знал, что Ржавый впрягается по их просьбе, но что-то против сказать очковали. Закончив с ужином, кинул на стол несколько купюр.

– Ладно, пацаны, я поехал. Завтра, как обычно. Поступил заказ на пару Мерсов.

Выйдя на улицу, закурил. Со стороны ресторана на набережной доносились громкие голоса в громкоговоритель. Праздник начался. Ржавый сказал, что третий курс там гуляет. Черт, несколько раз за ужин порывался туда. На нее хотел посмотреть. Только вспомню ее глаза, полные слез, и то, как кричит мне истошно, чтобы не подходил. И на х*р все посылаю. Не вышло, и начинать не надо.

– Чиж, – Рыжий вышел за мной. – Ты все-таки подумай. Арслан на год младше тебя, а поднимается очень быстро на этой теме. Ты пойми, сейчас время принимать решения. Нужно хватать быстро, не раздумывая. Чуть помедлим, нашу нишу займут другие, потом попробуй отбери.

Я осек его взглядом.

– Рыжий, эта ниша мне ни за какие бабки не нужна. Мы поднимемся на других вещах. Под нами два рынка, тачки приносят бабки. Еще несколько заведений в оборот возьмем, мало, что ли?

Он скривился.

– Да мелочи это все. Так, игры…

Затушил сигарету.

– Давай, брат. Мне пора.

***

Не знаю, зачем подошел. Ноги будто сами несли. В честь праздника всю аппаратуру вытащили во дворик ресторана, и теперь там отплясывали девчонки. Странно, вроде и скучать за ними должен, а нет этого. Более взрослая жизнь открывает более широкие горизонты. Ржавый как-то спрашивал меня, не жалею ли, что ушел из универа. Улыбнулся. Я уже после школы готов был бабки заколачивать, а эти три года просто делал так, как хотела мать.

И сейчас перед ней стыдно. Она ж всю жизнь меня, неуча, за уши тянула. Школа, потом в универ запихнула. Филолог, черт побери… Какой из меня филолог? Понимаю, что не оправдал ее ожиданий, зато в бабках не нуждаюсь ни я, ни она. Я знаю, что сделал верный выбор. И она его не поймет… в силу своего воспитания.

Сложные у нас с ней отношения. Я не оправдал надежд, стал как отец. Только эти слова всегда злят. По мне, так ни капли схожести с тем ублюдком нет. При воспоминаниях о папаше тут же зубы сводит от злости. Когда мне десять было, свинтил от нас. Нашел себе молодуху. Вот мать и тащит меня, считай, всю жизнь сама.

Почувствовал, как кто-то за плечо тронул.

– Вань, я не знала, что ты придешь.

Анька. В вечернем платье, с прической. Крутится передо мной. Ожидая чего?

– Я и не пришел.

Отворачиваюсь, а она за рукав дергает.

– Вань, – глаза выпучила, умоляет. – Ну хоть один танец. А?

Раздражает.

– Ань, я же сказал тебе еще там, в лесу. Все, заканчивай. Поигрались, теперь надоело. Потанцуй с одногруппником.

– Когда-то и ты им был, – произносит с высокомерием и уходит в зал ресторана.

Уже было хочу уйти, вдруг вижу Колесникову. Дергаю ее за руку, притягивая к себе.

– Ляля как?

Девчонка посмотрела на меня волком.

– А тебе какое дело?

– Че с родаками? Спокойно?

– А когда было? – усмехнулась нервно.

Бл*ть. Времени все нет разобраться с ее предками. Слышал, что они мозг ей еб*т. В последнее время закопался в делах бизнеса.