Морвейн Ветер - Не верь, не бойся, не проси. Книга 3

Теперь, когда расстояние между ней и Яром немного увеличилось – всего на каких-то пару сотен километров, на кусок железной дороги, где не ловил телефон – она смотрела в прошлое и не могла понять, почему оно не перестаёт отдаваться такой тупой болью в груди.

Они с Яром не были счастливы никогда. С самого начала, с того проклятого лета всё у них шло наперекосяк. И будь это кто-то другой, кто-то не Яр, Яна давно бы уже послала его к чёрту со всеми вывертами и исподвывертами, с проклятым эгоизмом и долбанным высокомерием, с пренебрежением и каким-то ему одному понятным безумием, и с той самой болью, которую Яр умел причинять как никто.

Кто-то, но не Яр… Логики в том, что позволяла ему Яна, не было – и не было её никогда. Вот только сколько бы она ни думала о происходящем, Яр всё равно оставался огромной, воспалённой как свежая рана, частью её души. Частью, которую не мог заменить самый хороший парень. Даже Рик.

Она полюбила другую музыку – ту самую, которую с таким упорством проталкивал Рик в клуб. Лет пять назад она бы сказала, что не будет слушать этот галимый депресняк с непонятными текстами и выдуманным одиночеством между строк. Теперь без этих текстов она не могла. Они становились бессмысленным, бессвязным и обрывочным голосом её собственной души.

– Рик, давай съездим куда-нибудь?

Рик с удивлением посмотрела на неё.

– Куда? – спросил он. – И кто будет работать за нас?

– Ничего, пару недель переживут. А куда… Не знаю, может, в Тунис?

Рик усмехнулся, отвернулся и уставился в потолок.

– Давай, – сказал он. И больше до конца поездки они не говорили друг другу ни слова.

***

В Тунис поехали в конце мая – и привезли оттуда кучу фотографий. Неделю и три дня Яна была счастлива и не думала ни о чём.

На одиннадцатый день позвонил Яр – сам.

Яна так удивилась, увидев его номер на экране телефона, что напрочь забыла про Рика, убежавшего купаться и звавшего её сейчас из воды. Стремительно нажал «приём» и, отвернувшись от него, побрела с пляжа прочь – куда глаза глядят.

– Да, – сказала она, когда вокруг стало достаточно тихо, чтобы говорить.

– Куда пропала?

Яна закусила губу. Снова накрыло то чувство, которое она испытала у Яра в кабинете несколько недель назад – хотелось ударить, всё равно кого, только бы бить, бить и бить до кровавых костяшек кого-нибудь.

– Я заграницей, Яр.

Тишина. Кажется, долгая – как вечность.

– Почему не сказала?

Яна пожала плечами и закрыла глаза. Привалилась боком к раскалённой каменной стене.

– Ты не спрашивал, Яр.

– Я сказал, что ты должна быть рядом со мной.

Снова молчание. Оглушительное, как грохот барабанной установки.

– Прилетай. В какой мне приехать аэропорт?

Яна мысленно взвыла.

– Домодедово, – сказала она вслух. И почти просительно: – Я в Тунисе, Ярик, мне лететь четыре часа… И я не знаю, когда ближайший рейс.

Она почти увидела, как Яр смотрит на часы.

– Аня забронирует билет. В одиннадцать жду тебя в Москве.

Короткие гудки.

***

Рик дулся всю дорогу. Слова «Я не просил улетать со мной» не действовали на него никак. Он молча смотрел в окно, позволяя Яне додумывать самой, но у неё все эти четыре часа хватало своих проблем. Голова к середине пути разнылась так, что она попросила у стюардессы аспирин и отключилась на весь остаток пути.

Когда открыла глаза, оказалось, что симпатичная девушка трясёт её за плечо – Рик уже ушёл за багажом.

Яну в тот момент его отсутствие могло только порадовать. Она и сама вышла и отправилась получать чемодан. Мельком поймала своё отражение в витрине киоска Duty Free – растрёпанное, заспанное, с огромными синичищами под глазами.

Поймала чемодан, катившийся по полотну, и двинулась к стоянке машин.

Мерседес Яра она узнала сразу, хоть он и не отличался от десятка других, стоявших на стоянке вразброс. Открыла дверь, закинула на переднее сиденье сумку с вещами и сама упала рядом с Яром.

Не глядя на него произнесла:

– Говори.

Яр говорить не стал. Молча протянул ей чёрную матовую папку, открыв которую Яна увидела стопку договоров.

– И что мне делать с ними?

– Посмотри.

Яна уткнулась глазами в строчки условий, но голова варила с трудом.

– Слушай, на кой чёрт тебе Катя? – она протянула папку назад. – Пусть не только задницей отрабатывает свои серёжки.

Яр надавил на папку, заставляя Яну забрать её назад.

– Я тебе сказал, – он особенно выделил слово «тебе», – посмотри.

Яна открыла папку и снова закрыла:

– Да что происходит-то, объясни?

Яр отодвинул боковое стекло и закурил.

– Я торчу твоему отцу шесть миллионов. Он угрожает подать в суд. Вот только хоть убей не помню, чтобы я заключал с ним контракт.

Яна замерла на несколько секунд, снова уставившись в бумаги. Моргнула дважды, а потом тихо попросила:

– Ярик, домой меня отвези. Башка болит и не соображаю ничего. Я к утру всё посмотрю. И всё-таки, где Катя?

– Без понятия, – Яр снова затянулся, – мы отследили её только до Канберры, – он сделал ещё одну затяжку. – Но если выясню, то обязательно спрошу, какого чёрта тут происходит.

***

Яна закончила смотреть документы к семи утра.

Всё это время Яр сидел у неё на кухне, глотая одну чашку кофе за другой.

Яна перевернула последнюю страницу, встала из кресла и пошатывающейся походкой направилась к нему.

– Кофе? – спросил Яр, приподнимая кофейник.

Яна кивнула.

Густая жидкость тут же полилась в чашку.

– Тесно у тебя тут, – сказал Яр, наблюдая, как Яна делает первый глоток и морщит нос.

Яна не ответила ничего. В тот момент, когда Яр покупал ей эту квартиру, ей было настолько всё равно, что она согласилась бы жить и в гараже.

– Я нашла, – сказала она, когда допила кофе и немного пришла в себя. – Это подставная фирма «Елисей». Надо бы проверить, конечно, но она у бати была ещё тогда, в 89-м. Ты им продаёшь никель. И в случае опоздания с поставками обязуешься выплатить неустойку в размере, эквивалентном стоимости поставки.

– Я что, идиот? – спросил Яр.

Яна сухо усмехнулась.

– Похоже, что да, – подумала и добавила. – Не парься, это было мелкими буковками внизу. Надо смотреть накладные – насколько ты опоздал и что должен был продать… но если ты меня спросишь, то всё это фигня.

– Думаешь, придётся платить?

Яна покачала головой, и на губах её заиграла злая улыбка.

– Думаю, он подставился сам. Если пойдут разговоры, что Журавлёв владеет этой маленькой фирмочкой, делающей большие деньги, он из Думы вылетит как пробка из бутылки. Ему надо было тихо сидеть и все счета тебе предъявлять через посредников. Но он, видимо, решил отомстить. Не знаешь, за что?

Яр промолчал. Ясно, в общем-то, было и так. Он встал и подошёл к окну. Прислонился лбом к стеклу и приложил рядом ладонь, будто пытался коснуться капель дождя, скользивших по другой стороне.