Лаура Риз - Сверху и снизу

Внезапно я застываю на месте. В доме слышится какой-то шум, что-то вроде щелчка. Мои ногти впиваются мне в ладони. Может, это потрескивают оседающие стены или шум издает что-то еще? Неужели Ян здесь?

Затаив дыхание, я прислушиваюсь, но ничего не слышу.

Справа от входной двери, на столике, лежит баллончик со слезоточивым газом: взяв его, я заглядываю в гостиную и обшариваю всю мебель на тот случай, если Ян где-то скрывается, затем осторожно крадусь в коридор и здесь в нерешительности останавливаюсь. Меня не отпускает мысль, что преступник сейчас может быть здесь, рядом.

В конце концов я собираю все свое мужество и продолжаю продвижение по коридору: проверяю кабинет, осторожно открываю дверь чулана — никого. Заглядываю в ванную — здесь тоже пусто. Все еще не выпуская из рук баллончик, я с бьющимся сердцем направляюсь в спальню, заглядываю под кровать, открываю шкафы. Яна в моем доме нет. Немного успокоившись, проверяю входную дверь. Она заперта. Теперь гаражная и задняя дверь, потом окна. Мне придется сменить замки. Я должна была сделать это раньше, как только узнала, что Ян трахал Фрэнни.

Вернувшись на кухню, перечитываю письмо. Твое время истекло. Джо Харрис непременно должен увидеть это послание.

— Неужели вы ничего не можете сделать? — спрашиваю я Джо, сидя за его столом в полицейском участке. — С Черил Мэнсфилд случилось то же самое — он сначала проник в ее дом. Почему вы ничего не предпринимаете?

На столе Джо стоит банка «кока-колы», он протягивает руку и подносит ее к губам, чтобы сделать глоток. Даже при наличии кондиционера воздух в комнате почти неподвижен. Лицо Джо раскраснелось, рукава рубашки закатаны чуть ли не до плеч.

— Дайте мне записку. — Он опускает банку на стол. Я открываю сумочку.

— Вы не находите странным, что меня запугивают точно так же, как и Черил? К тому же у нас обеих был один и тот же любовник. Ян был знаком и с Фрэнни, и с Черил, и обе они убиты.

Звонит стоящий на столе телефон, и Джо поднимает трубку. Пока он говорит, я осматриваюсь по сторонам. Сегодня здесь необычно спокойно, но я предполагаю, что все дело в погоде: летом в Дэвисе стоит убийственная жара, и нынешние 43 градуса по Цельсию угнетающе действуют даже на самых выносливых.

Бросив папку на стол перед Джо, мимо проходит женщина в полицейской форме.

— Я сейчас вернусь. — Джо кивает мне и выходит в коридор.

Я устремляюсь за ним, оскорбленная его пренебрежительным отношением к моим выводам.

— Значит, вы больше ничего не собираетесь делать? — Мое раздражение растет.

Снаружи жарко, как в раскаленной печи. Сев в машину, Джо заводит двигатель.

— Вам стоило бы некоторое время пожить у подруги, — говорит он. — До тех пор, пока мы не выясним, кто вас преследует. Сделайте это для меня.

Я послушно наклоняю голову.

— А как насчет Яна? Что вы собираетесь делать с ним?

— Вам следует держаться от него подальше, Нора, я вас уже предупреждал об этом. — Сдав назад, он уезжает по Ф-стрит.

Я перехожу улицу, чтобы сесть в свою машину. Небо ослепительно голубое, солнце палит вовсю — никогда не скажешь, что сейчас сентябрь. Сидя на перевернутом ведре под белым зонтиком, уличная продавщица торгует цветами. Волосы свисают сосульками, плечи поникли. Я сажусь в машину и еду по городу, раздумывая, у кого можно было бы пожить какое-то время. Возможно, у Мэйзи.

Приехав домой, проверяю почтовый ящик и сразу нахожу еще один конверт без обратного адреса. Я закрываю глаза. Грудь сдавливает. Мне нетрудно догадаться, что лежит в конверте. Порыв горячего ветра ерошит мои волосы. Забрав письмо в дом, вскрываю его дрожащими руками. «Я иду за тобой». Новое письмо очень похоже на предыдущие — на белом листке бумага приклеены вырезанные из журналов буквы. Внезапно я спохватываюсь и спешу проверить, заперты ли двери и окна. Все как будто в порядке. Возвращаюсь к кухонному столу, беру в руки письмо и перечитываю его снова и снова. Я иду за тобой.

Негромко щелкает кондиционер, но для моего чувствительного слуха даже тихие звуки кажутся угрожающими. Пройдя в спальню, я достаю из шкафа чемодан и бросаю туда несколько платьев, рубашки, блузки, нижнее белье. Собирая вещи, я все больше прихожу в ярость от того, что вынуждена бежать из собственного дома. Это Ян должен испытывать беспокойство, а мне незачем волноваться. Я швыряю в чемодан ночную рубашку, взбешенная тем, что кто-то заполучил надо мной такую власть. Я иду за тобой. Да как он смеет мне угрожать! У меня появляется желание немедленно что-то сделать, причем сделать самой, дать отпор врагу всеми возможными способами. Я не хочу переезжать к Мэйзи, не хочу прятаться и уступать.

Пройдя на кухню, я вижу лежащую на столе связку ключей, которые там оставила. В этой связке ключи от моей машины и от дома, а также ключ от квартиры Яна — я до сих пор не вернула его. В моей голове сразу возникает мысль сделать то, что уже давно пора было сделать.

Под видом того, что мне просто захотелось поболтать, я звоню в редакцию Мэйзи. Она считает, что я сошла с ума, подозревая в убийстве Яна, но рада возможности перекинуться со мной парой слов. Я изображаю горячий интерес к беседе и в конце концов с помощью наводящих вопросов выясняю, что Ян уехал на весь день в Сан-Франциско. Повесив трубку, я покупаю в аптеке одноразовые датексные перчатки, выезжаю на шоссе и мчусь в Сакраменто.

Я иду за тобой — эти слова снова и снова звучат в моей голове, словно многократное эхо в каком-нибудь каньоне. Я останавливаю машину за квартал от дома Яна, в тени развесистого платана. Вдалеке слышатся автомобильные гудки, воет сирена «скорой помощи». Я иду за тобой.

Помедлив, я открываю пакет с одноразовыми перчатками. Мои отпечатки, без сомнения, остались в квартире Яна еще с прошлого визита, но если я найду вещественные доказательства того, что Ян убил Фрэнни, на них не должно быть ничего напоминающего обо мне.

Засунув перчатки в карман, я выхожу из машины и, перейдя улицу, замечаю наверху стоящего на лестнице рабочего, который чистит водосточные трубы. На автостоянку заезжает серый «седан», дверь гаража под действием системы дистанционного управления поднимается вверх, пропуская машину. Я вставляю ключ в замок, в глубине души ожидая, что он не подойдет; однако ключ входит на удивление легко, и когда я поворачиваю его, замок открывается. Я толкаю дверь и, подавшись вперед, жду, не послышатся ли какие-нибудь звуки, — мне надо убедиться, что Яна нет дома.

Подождав немного, вынимаю ключ из замка, чувствуя себя при этом преступником, без разрешения вторгающимся в чужое владение. Мое сердце учащенно бьется. Я пытаюсь успокоить себя — преступникам хозяева не оставляют ключей.