Мария Высоцкая - Пресыщенность ядом

Викуша, сидящая в углу, сверкает глазами и надувает губы, затягиваясь тонкой сигаретой.

– Дягилевская малышка-сестренка всё ещё по тебе сохнет? – смеётся, с откровенной жалостью смотря на Вику.

– Ага.

– Бедняжка. Поднимемся?

– Пошли, – сжимаю её ладонь, взбегая по лестнице.

«Империя» – игровая зона. Здесь вечно тусуется толпа челов, желающих просадить лаве и совсем не желающих для этого улететь в Вегас.

Мы поднимаемся в номер, но Соня ещё в лифте спускает верх своего платья на живот, оголяя грудь, и изо всех сил прижимается своей тройкой ко мне.

У нас с ней общее прошлое и какое-то подобие отношений. Пока она старательно делает минет, устроившись на коленях между моих ног у кровати, я думаю о том, что расстаться с ней было правильным решением. Сонька – папина дочка с миллионным наследством и завышенной самооценкой. Кстати, в следующем месяце у неё свадьба. Я в числе гостей, желающих ей счастливой семейной жизни.

Минет она, вообще, никогда делать не умела. Вся там уже в своих слюнях, и хрен кончишь.

Это раздражает. Оттаскиваю её от члена, закидывая на кровать. Задираю её платье и, нашарив в джинсах презик, разрываю фольгу.

Но у Сонечки есть один плюс – трахать её можно во все дыры. Вся такая недотрога, растекающаяся лужицей перед членом, нет, конечно, перед тем, у которого за душой есть бабосики.

По-быстрому заканчиваю здесь и возвращаюсь к народу. Сонька, обдолбанная в хламину, ползёт следом. Пока я ходил в душ, эта дура успела разложить пару дорожек.

Вика смотрит как на врага, думает, мне есть до этого дело, но мне ровно.

Выпиваю пару стопок текилы, прежде чем начинает разрываться телефон. Батя. Ему-то чего?

Выхожу на улицу во всё ещё расстёгнутой рубашке и отвечаю на звонок.

– Ты где?

– В «Империи», а что? – затягиваюсь.

– Жду тебя дома через час.

– Я не успею.

– А ты постарайся, сынок.

Выплёвываю жвачку и отключаюсь. Успей, б*я. Где эти два клоуна? Ищу Артурио с Васильком и, хлопнувшись мордой в сиденье, велю везти меня к папеньке.

Дома тишина. Поднимаюсь в отцовский кабинет. Он сидит, смотря на свой «Ролекс», а когда я сажусь в кресло напротив, переводит взгляд на меня.

– Пятнадцать минут.

– Что?

– Опоздал, говорю, на пятнадцать минут.

– Ты об этом, ну извиняй. Мог бы прислать вертолёт, если так невтерпёж.

– Не умничай.

– Чего ты хотел?

– Увидеть твою рожу, а то месяц уже на глаза не показываешься.

– А разве тебе есть дело до моей рожи?

– А как же, особенно когда она ни с того ни с сего покупает такую занимательную машину.

– Настучали уже.

– Доложили, – смеряет взглядом, – если ты куда-нибудь вляпаешься, пеняй на себя. Я даже пальцем больше не пошевелю. Хватит с меня.

– Никуда я не вляпаюсь.

– Я надеюсь. Ты не забыл, что завтра у матери день рождения?

Сука!

– Конечно нет, – строю непроницаемую мину.

– Подарок выбрал? – отец усмехается.

– Я в процессе.

– Ну-ну. Ладно, можешь возвращаться, откуда ты там явился?!

– Да уже как-то не хочется. Спать пойду.

– Ну давай-давай, спокойной ночи.

– Ага.

По пути в комнату сталкиваюсь с Мариной, она, как всегда, на высоте. Одаривает улыбкой, слегка замедляя шаг. Относится ко мне намного лучше отца, да и мамули моей тоже. Классная она, Марина. По крайней мере, как только отец на ней женился, то перестал ко мне лезть и устраивать скандалы.

– Привет, – убираю руки в карманы.

– Привет-привет, ты сегодня рано.

– Ага, потусишь тут с ним. Может, вы его увезёте на годик- другой куда, а?

Она усмехается, но, ничего не ответив, идёт к отцу в кабинет.

– А было бы неплохо, – говорю ей вслед.

Мысленно возвращаюсь к сегодняшнему утру. Эля… Эля.

Интересный экземпляр и, кстати, не такая уж невзрачная, как казалось на первый взгляд. В ней определённо что-то есть… да, определённо.

К завтраку спускаюсь последним, а когда вижу отца, хочется перекреститься, он вообще в жизни на этой кухне не завтракал. Сажусь подальше, и Вероника Дмитриевна подаёт тарелку с какой-то выпечкой.

– Спасибо.

– Кушай, Данечка, кушай.

– Чем сегодня планируешь заниматься?

– В универ. А потом отдохнуть куда-нибудь.

– Умаялся бедняга. Представляешь, Марин, как моему сыну тяжело, ручку поднять не может. Да?

– Не начинай.

– Ладно, толку от тебя там нет, в универе твоём, в офис со мной поедешь.

– Зачем?

– Надо. Кстати, как клуб?

– Нормально. Развиваемся.

– Похвально, хоть где-то твои мозги работают.

– О, спасибо за столь лестную похвалу, отец.

– Саш! – уже Марина.

– А что? Я не прав? Хоть там всё не похерил.

– Саша…

– Ладно, – целует жену, – собирайся, отпрыск, внизу тебя жду.

Марина поджимает губы, смотрит сочувствующе.

– И как ты с ним живёшь?

– Люблю.

– Точно. Ладно, пошёл я переоденусь.

В офис я, конечно, не выряжаюсь в строгий костюм-двойку, какие предпочитает любимый папочка, но рубашку надеваю, чёрную. Пусть знает, что у меня траур. Ненавижу его офис. Там только один плюс – неплохие такие секретарши.

Сажусь в тачку, сталкиваясь с его насмешливым взглядом.

– Ты как на парад.

– Старался. Слушай, а почему вы не отмечали?

– Чего?

– Свадьбу, мне кажется, Марине было бы приятно. Ну или хотя бы съездили куда-нибудь вдвоём, в Париж там, например, романтично.

– Ты когда в романтики заделаться успел?

– Я просто генерирую тебе гениальные идеи!

– В офисе лучше что-нибудь гениальное сгенерируй.

После учёбы я сразу бегу на работу. Антон мне лично показывает, что к чему, выдаёт форму и говорит, где можно переодеться. Я закрываюсь на щеколду и быстро меняю свои джинсы на чёрные лосины и удлинённую чёрную рубашку, сверху такой же чёрный фартук. Так себе наряд.

Убираю вещи в шкафчик и выхожу в зал. Днём здесь не многолюдно. Музыка играет совсем тихо, а ещё здесь очень светло. Огромные арочные окна до пола, а вечером я их даже не заметила.

Меня инструктируют. Алёна, официантка, рассказывает, что к чему, выдаёт меню, которое мне нужно знать назубок, кстати, как и винную карту. И на своём доблестном примере показывает, как они обслуживают клиентов. В принципе, ничего сложного.

Я около часа наблюдаю за работой со стороны, а потом отправляюсь в бой. Обслужить первого клиента – это что-то из разряда – запомнится на всю жизнь. По крайней мере, мои трясущиеся поджилки и бегающий взгляд – прямое тому доказательство.

Выдохнув, иду на кухню, вешая листок с заказом на доску.

На меня кидают заинтересованные взгляды, но это не больше, чем любопытство. Я новенькая, поэтому и являюсь объектом для глаз.

Но всё же есть здесь что-то странное. Алёна очень внимательно за мной наблюдает, с прищуром и ухмылкой. Она едва заметна, но я её вижу. У бара собирается кучка из официанток. Четыре штуки, включая меня.