Элионора Правдина - Просто возьми меня за руку

– Послушай же Костя, так больше нельзя, – снова начала выговаривать его тёща, тяжело опустившись на диван, и обхватив свою голову, бледными руками.

– Я не понимаю. Что с тобой происходит? Там в палате, дверь которой ты полчаса гипнотизируешь, лежит моя дочь. Наверху внучка. Им обеим ты нужен сейчас, но тебя нет ни с одной из них. Я понимаю, что тебе тяжело. Мне тоже нелегко. Но в конце концов, это мне Вика плоть и кровь, поверь, мне в стократ тяжелее, чем тебе. Но твоя плоть и кровь лежит на этаже выше, а ты ни разу её не проведал. Что с тобой происходит, Костя? Объясни, я ничего не понимаю, – Анна Степановна устало подняла голову и прямо посмотрела мне в глаза.

Что она пытается там найти?

Не осталось там ничего. Пустота.

Высохло всё, выжгли всё дотла.

Как только родилась моя… хм.. эта девочка, я умер. Нет меня, потому что… потому что… Чёрт, даже в мыслях тяжело это выговорить, не то, что вслух произнести.

Это не мой ребёнок…

Адская боль разрывает нутро.

Как? Когда? С кем?

Я не понимаю. Господи, моя любимая жена, моя Вика. Мой рай на земле, предала меня? Как такое возможно?

– Ты слышишь меня? Костя? – я так сильно ушёл в себя, что не заметил, что теща все еще смотрит и ждёт ответа. Хоть какого-то ответа. Я понимаю, что веду себя неадекватно, но уж простите, я по другому не могу.

И что я ей должен сказать?

Извините, но ваша дочь мне изменяла? Я это только что узнал?! Она родила вам внучку, а мне....?

Хочется конечно крикнуть всё это ей в лицо. Да вообще разнести всё к чертям собачьим вокруг себя. Только вот, что это даст?

Да, возможно станет легче. Немного, на какой-то промежуток времени. Но на этом всё. Ответов я не получу. Мне некому их озвучивать.

Я не был готов к такому.

А кто может быть готов к измене?

Это оказывается так больно.

Зря я смеялся над сопливыми героями романтических фильмов, которые мы смотрели вместе с Викой. Она так за них переживала. Напряжение не отпускало до конца фильма. А я, идиот такой, сидел под боком, сам не зная, что сам недалеко ушёл от этих вымышленных персонажей.

Наверное, пока я скептически относился к тому, как сильно там страдают мужики, она сидела и в душе смеялась надо мной.

За что она так со мной? Я же буквально боготворил её. Мир бросил бы к её ногам, только намекни она мне. А сейчас что?

Реально, чувствую сейчас себя, действительно идиотом. Причём полным.

Потребовалось каких то несколько секунд, чтобы я изменился до неузнаваемости. Коротко, я просто умер. Без права реанимирования.

Так ничего не ответив тёще, молча зашёл в палату, но не смог подойти ближе, так и остался стоять у двери. Мне было очень больно видеть её такой. Какой бы образ не создался у меня в голове за эти семь дней, я не желал бы её видеть в таком состоянии. Никто не заслуживает этого. Тем более она. Даже если изменяла. Даже если предала. Значит, с чем то я не справился как муж, раз она захотела найти утешение где-то на стороне.

Смотрю на неё сейчас и до сих пор не верю. Это какой жуткий и страшный кошмар. Столько приборов, трубочек, все пищит, да так противно, что бьет по нервным окончаниям. Ее любимое, родное лицо под кислородной маской. А капельница, торчащая из вены? Она ведь очень боялась уколов. Отворачивалась всегда, да мою руку сжимала в руке, да так крепко, что следы от её ногтей долго не проходили. Как она сейчас это терпит?

Не выдержал и всё таки медленно подошёл к ней и присел на стул, одиноко стоящий рядом с кроватью. Хотел взять её за руку, да так и застыл не поднося свою. Я делал это тысячу раз, но сейчас, почему то, не смог себя пересилить. Это было выше меня. В груди жгло нещадно. У меня к ней столько вопросов. Только некому ответить на них. Ведь, она одна знает все ответы, но она в… коме. Вот уже неделю как.

По словам здешних врачей, шансы, что она придет в себя, с каждым днём всё меньше и меньше. И от этого ещё хуже.

Куда она так неслась? К нему? К отцу своего ребенка?

То утро, последнее моё счастливое утро. Всё было настолько прекрасно.

Последний мой поцелуй в губы любви. Последние объятья верности. Последняя улыбка преданности. Последние прикосновения нежности к животу, где временно проживала моя новая любовь, моё продолжение, моя маленькая принцесса, моя Злата…

Неожиданно почувствовал как, что-то скользнуло по моей щеки, затем скатилось по подбородку вниз, и едва ощутимо упало в центре, моей раскрытой ладони. Поднял руку, посмотрел на неё, тронул лицо и осознал. Оказывается, это были слёзы. Это мужские слёзы, вслед всем разбитым мечтам и счастливой семьи, которой мы были. Вот только, никогда уже не будем. Да, мужчины тоже сдают иногда и умеют плакать. Нам также плохо, гадко и одиноко.

Мужчины тоже теряются и знают значение жуткого слова – беспомощность.

Только один человек знает подробности краха моей крепкой на мой взгляд, семьи. Мой близкий друг Макс. Никому другому я не смог довериться. А не сказать кому то я не мог, потому что подыхал от этих мыслей и картин, которые вставали перед глазами. Моя жена с чужим мужиком? Чужие руки на её теле? Чужие губы, которые целовали её, когда? Как не сдохнуть от этого всего? Меня просто рвет на части. Это просто невыносимо. Макс тоже в шоке. Предлагал напиться, забыться в алкоголе, но нет. Только слабые топят себя в алкоголе. Это не выход. Это бесплатный билет на самое дно. А я не собираюсь так глубоко опускаться. Я должен все пережить, перемолоть в себе, разобраться и выкинуть … из своего сердца. Хорош план, да? Но легко ли выполнить?

Всё также всматриваюсь в спокойное лицо своей жены. Она всё так же прекрасна, даже с такой бледной кожей, покрытой ссадинами и порезами. Ничто не портит её ангельское лицо, которое я запечатлел в своём сердце и носил как икону. Но сейчас уже возникает вопрос.

Ангела ли?

***

– Константин Николаевич, добрый день. – Лечащий врач Вики, стоял и мялся у двери, с опаской поглядывая на него.

Конечно, после того, что он учудил и устроил после родов Вики, я бы сам себя боялся.

– Не добрый он, не добрый, Андрей Владимирович. Какие прогнозы? Как состояние Виктории? – все же решил встать и поприветствовать врача.

Подошёл и протянул руку для рукопожатия.

Он то ни в чём не виноват. Свое дело он знал на все сто. В его профессионализме Костя не сомневался.

– К сожалению, нечем вас обрадовать. Состояние на сегодняшний день, стабильное, без изменений, вот только, вчера.. хм… сердце… – посмотрел с опаской на меня. – Останавливалось. Приступ мы купировали. Но возможно, это не единичный случай. Травмы полученные в аварии на первый взгляд кажутся несерьезными, но все вместе, это реальная угроза для жизни. К тому же, организм и так был ослаблен в связи с беременностью…