София Устинова - Глоток горячего горького шоколада

Отшив очередных веселых ухажеров-немцев, мы отправились в номер. Сон никак не шел – перед глазами маячил красавец, тискающий девчонку с большими «достоинствами».

– Лее-ен… – протянула тихо. Молчание. – Ле-ен, ты спишь?

– Мм-м…

– Я пойду, искупаюсь. Ты как?

– Тань, с ума сошла? – сонно шикнула она. – Ночь.

– Ну и что? Вспомни, как в Геленджике? Круто было. Планктон сверкал.

– Нам было сколько? Двадцать! Романтики хотелось. А сейчас: чужая страна, акулы-убийцы, маньяки на пляже, как, впрочем, и парочки, занимающиеся всяким разным.

– Так, может, изнасилуют?

– Дура!

– А ты зануда, – пробубнила, вставая. – Зад оторви от койки, и пойдём! Быстро окунемся и вернёмся бодрячком. Что может случиться?

Паузу затянулась.

– Нас опять не захотят нормальные? – колко поинтересовалась подруга.

Я, сдерживая слёзы, расхохоталась:

– Да, как-то так.

– Ладно, – пробурчала она. – Всё ради тебя.

– Ничего, ты мне в старости ещё спасибо скажешь, – подбадривала больше себя, чем ее.

Через минуту мы уже тихо шли по коридору. Спустились на первый этаж, миновали фойе, бассейн и побежали к морю. Веселье слышалось отовсюду, как, пожалуй, и постанывания.

Хм, вот чем жил курорт.

Недалеко от берега белоснежным пятном покачивалась яхта. Крутая, как в фильмах и журналах, где на корме «силиконовые» девицы пританцовывают топлес. Рядом раздавались мужские голоса и женские радостные визги, смешивающиеся с плеском воды. Мы с Леной остановились в самом затененном месте и, скинув халаты, нырнули голышом.

Море теплое и спокойное. Обволакивало нежностью, будто принимало в своё лоно. Светящаяся вода искрилась. Ничего не скажешь – живительное купание. Вот только выглянувшая из-за облака луна, как издевка. Осветила землю и смиренное море. Куда спрятаться? Чёрт знает.

– Тань, – зло шикнула Ленча. Обреченно глянула на нее – голова торчит из воды, в глазах: «Убью, не помилую!»

– А я чего? Кто ж знал, что луна выплывает. – оправдывалась шёпотом. Хохот с яхты заткнул. Знакомый силуэт мелькнул в капитанской, оттуда же вновь полетел заигрывающий женский смех. Рядом с кораблем плескались несколько парочек. Точнее, резвились… От стыда и ревности хотелось провалиться сквозь землю, но даже этого не дано. Я поплыла к берегу. – Мне плевать, Лен, как и тебе должно быть. Не молодеешь, я тоже. Нужно ловить, что успеем!

– Ага, – чуть приотстав, не преминула уколоть подруга. – Главное, не сифилис или другое половое заболевание. Тогда лечение будет долгим и болезненным, а память – вечной и постыдной!

Я не хотела показывать, что самой неудобно:

– Ты ни с кем из них не знакома, – наставляла как можно увереннее. – Через пару дней уедешь, и больше никогда не встретишь, – оглянулась. Ленка с хмурым лицом гребла сосредоточенной «лягушкой». Расхохотаться бы от комичности, но… не поймёт. – Вон, – кивнула я на яхту, – даже не заметили. Так что, заканчивай разыгрывать девственницу, причаливай к берегу. Руку на отсечение, станцуй мы сейчас лезгинку в этом виде, они на нас даже не взглянут. Успеем одеться и убежать.

Сама не была уверена, но лучше сказать твёрдо, чтобы сомнений у подруги не осталось. Выскочила на берег. Как назло, долго попадала в рукава халата. Тело липкое, ткань сразу же намокла. Нелепо прыгая по кругу и чертыхаясь, всё же запахнулась. Подняла Ленкину одежду и понесла ей в воду. Она укуталась, мы побежали в мотель. Осадок уплотнился: хотела проветриться и освежиться, а получилось, наоборот, увидела «его» в объятиях другой и совсем зачахла. Слёзы мечтали прорваться, едва удержала. С головной болью упала на постель, ворочалась почти всю ночь и только под утро забылась коротким сном.

Третий день, под стать второму – добей, чтоб не мучилась. Турок охмурял следующую «порцию» девчонок. Благо их завоз-заезд большой. Да к тому же почти нескончаемый – «новый товар» подоспел, будто скидки на рождество и бонусы за активность. Бери – не хочу.

Я непринужденно усмехалась, но на деле – молча ненавидела и завидовала, а в сердцах молила ещё хоть об одном взгляде «мечты». Пусть мимолетном, или даже брезгливом. Ведь каждый жест турка, улыбки, смех, вызывали необъяснимый тайфун ощущений, выворачивающий мой внутренний мир наизнанку. Тело становилось чувствительным до боли. Оно горело, кипело, требовало внимания. Я истосковалась по ласкам, а воображение, как назло, творило немыслимое – рисовало такие эротические картинки, что смерть казалась самым простым выходом. Остальное истязало с адскими муками. Словно резали тупым ножом без наркоза, присыпали солью и возобновляли пытки раз от раза.

***

Так пролетели дни: четвертый, пятый, шестой, седьмой. Когда сердце перестало кровоточить, настал долгожданный момент – да пошло всё, у меня отпуск – можно сказать, полегчало. Ленка, как и обещала сеструхе, пошла нянчиться с племянником, а я, чтобы не мешаться, развлекалась: пляж, волейбол, потом к ней. Поддержка – великое дело. К тому же опыта у меня больше – двое детей за плечами, точнее, на шее. После, вместе отправлялись гулять и, наконец, наступала ночь. Тяжело приходящий, обрывочный сон.

Я без Лены не ужинала, боялась, что одиночество убьёт, а, вернее, добьет. К тому же не хотелось, чтобы меня видели без подруги. Соседи по столику закидали бы вопросами. Вечером звонила своим. Услышав родные голоса, успокаивалась, но мужу, как и прежде, отвечала:

– Нет, не скучаю. Нет, не люблю… – на сердце больно, но врать не могла.

Воскресенье в том же ритме и когда подруга ко мне вернулась, мы решили: последние дни гуляем на полную, как планировали вначале. Всех мужиков из старых заездов уже отшили, красавцы на нас не смотрели, будем веселиться для себя и души.

Зал не пустовал – бывшие, новоиспеченные девушки «турка-мечты» и его приятелей заполонили «банкетку», точно тряпки «Секонд-хенд». Обида, надежда в их взглядах читалась так явно, что мне даже стало жаль девчонок. Ведь каждая мечтала о принце. Думала, что единственная, неповторимая. В итоге, оказалось, и замена быстро находилась, и большинство блондинок все как одна – пластически созданные клоны под Анджелину Джоли. Здесь уже пожалела турок – как бы ни запутались, кого имели, а кого нет. В постели же, видимо, обычные. Если были бы супер-гейшами – мужчина не побежал искать замену уже на следующий день.

Мы с Леной победили в паре конкурсов. Танцевали до упаду. Отшили очередную компанию разжиревших англичан, соболезнующих нашему одиночеству и, с чувством выполненного долга, пошли спать.

На следующий день я участвовала в соревнованиях по пляжному волейболу. Выиграла с немцем приз – купание на «таблетке». А приз ли это? Правильный вопрос, но, как и многие другие разумные пришёл поздно. Чудовищное катание, от которого чуть не вывернуло. Я едва не выпрыгивала из нее, бросало из стороны в сторону. Сил держаться не хватало – повезло, напарник время от времени придавливал ногой. Хотя, и ему, можно сказать, повезло – меня всю ощупал. Кому это позволялось раньше? Только мужу. А здесь. Тело ныло покруче ломки после марафона любви или похода к мануальщику.