Любовь Попова - Замуж за бывшего

Сказала и попыталась закрыть двери, но властная рука, словно шлагбаум, не дала ей двинуться с места.

– Не так быстро. Во-первых, ты украла мою футболку, – он, даже не обращая внимания на мое тело, просто отодвинул и протиснулся в прихожую. Его амбалы – те самые уроды – все это время стоявшие за ним, тоже вошли внутрь и закрыли двери.

Черт. Кажется, я что-то говорила про адекватность.

Я отошла назад, чтобы еще раз удивиться, как вроде бы просторное светлое помещение может враз стать настолько тесным.

Все из-за парочки огромных.амбалов. Юра прошел в гостиную и стал по-хозяйски рассматривать вещи, а кое-что и трогать.

– Ничего не трогай, – сразу нашлась я, отойдя от первого шока. Он обернулся и поднял брови. – Что?! Да как ты вообще смеешь после всего сюда заявляться?

Я не смогла сдержать рваный крик, чувствуя дрожь гнева пол всему телу.

– Ты посмотри, какой ты стала горячей. Сопротивляешься, кричишь, – вкрадчиво говорил он и сделал шаг ко мне.

– Стой на месте! – сразу предупредила я.

– Ты теперь не просто Лиса, а дикая рыжая кошка. В постели ты тоже перестала быть бревном? – ухмыльнулся он и снова сделал шаг.

– Да, как ты смеешь? – задохнулась я от возмущения. И это после того, как я часами плавилась в его объятиях. Сукин сын!

– Смею, смею. А вот как у тебя наглости хватило подать на меня заявление? – вдруг изменил он тон голоса и приблизился еще на шаг. Я ничего не могла с собой поделать и отбежала в сторону, схватил первое, что попалось под руку. Лампу на длинной ножке. Весь его вид пугал до трясущихся коленей.

– Не подходи! Кончилось то время, когда ты мог безнаказанно пользовать девушек. Насильник должен сидеть в тюрьме! – крикнула я и от страху все-таки бросила лампу в Юру. Он, скотина, конечно, увернулся, даже не вздрогнув, когда лампа разбилась за его спиной и оскалившись рванул ко мне.

Я с громким визгом, побежала от него в свою спальню.

Парни, стоявшие по струнке смирно, дернулись, но тут же замерли, когда Самсон дал команду «стоять!» еле заметным движением руки.

– Я сам. Лиса! – позвал он меня, пока я держала дверь спальни спиной, а потом резко рванула к телефону. Успеть бы.

Дверь с грохотом открылась, и меня буквально откинуло на кровать. Я с визгом перекувыркнулась и встала, тяжело дыша прямо напротив своего личного кошмара.

И владей мной только страх, было бы легче. Нет, к своему стыду я начала чувствовать знакомое чувство неги внизу живота.

Внутри тлели угли, а взгляд Юры ласкающий мое лицо и тело, пусть и грязно, но когда-то я кайфовала от этого, разжигал угли в настоящее пламя.

Оно лизало мне лоно, заставляя его все сильнее увлажняться.

Он кивнул на кровать.

– Много ебали тебя здесь?

– Сотни. Тысячи! И все они были лучше тебя! – в запале закричала я и, схватив с туалетного столика духи, дорогущие, снова кинула в него. Стена за его спиной снова окрасилась брызгами осколков и темным пятном душистой жидкости.

– Отлично, – разозлился он и взялся за футболку. – Тогда я следующий.

Глава 14.

– В моей очереди для тебя никогда не будет места! – отошла я назад к окну, думая, что можно было бы спрыгнуть. Но девятый этаж не позволял такой роскоши.

Юоа ловко взобрался на кровать – в ботинках, свинья – и я смогла прошмыгнуть на кухню. Быстрее. Быстрее. Туда, где нож. Куда угодно. Только бы подальше от него.

Схватившись за разделочный нож для мяса, я резко обернулась и вскрикнула, когда поняла, что полоснула Юру по руке.

Кровь сразу окрасила розовым белый кафель, но сам он, как будто не замечал этого, впиваясь в меня глазами.

– В твоей очереди Меллиса, я всегда номер один.

– Не подходи, я уже полоснула тебя, – кивнула я на руку, думая о том, что перевязка бы не помешала.

Что?! Очнись! Он снова хочет сделать тебе больно! Ты должна его обезвредить. Убить, если потребуется.

– Это? – насмешливо поднял он руку, показывая мне тонкий порез, из которой капала кровь. – Это ерунда.

Я закричала, когда он слизал собственную кровь и навис надо мною.

– Ты псих! – еще раз заголосила я и ощутила, как кончик острого ножа уперся ему прямо в пресс, судя по всему железный, потому что нож не ушел ни на пол сантиметра в кожу.

– Лиска, неужели ножом меня зарежешь? – издевательски поинтересовался он, но при этом не двигался. Ждал.

Его взгляд изменился, там больше не было безумия. Лишь хладнокровие и похоть.

Он всегда хотел меня.

Захотел, как только увидел и взбесился, когда я вместо пускания слюней как делали многие, взяла да и вылила стакан с компотом ему в лицо.

Перед всей столовой. Унизив его, и загнав себя в такой капкан, что до сих пор не отпускает. Он не отпускает, держит в силках как рыбу своим взглядом, всем своими видом.

Его возбуждение, громко стучавшее в груди и вырывавшееся горячим дыханием изо рта, перетекало и в меня.

Но это неправильно. Он неправильный. Это раньше, он мог заставить течь меня одним касанием, пусть даже болезненным, но теперь я изменилась. Я не слабая. Я не слабая! Я уверена, что смогу с ним справиться. Так ведь?

– Ну же рыжуля, одно усилие и я тебя больше никогда не побеспокою, – не сползала ухмылка с его лица, но глаза оставались серьезными, жаждущими меня.

– Давай!

Рука затряслась от противоречий в желаниях. Я не убийца, да и не умрет он, хотя есть горло. Я перевела взгляд на его кадык, который, как и мое сердце ходило ходуном.

– Ну же, Меллиса, ты же сильная девочка. – тянул он слова, рассматривая мое бледное лицо. – Многого добилась. Иностранкой стала. Или нет? Или ты все та же покорная овечка, готовая лечь под того, кто проявит грамм заботы, – его слова прозвучали настолько унизительно и лживо, что рука с ножом затряслась.

Я понимала, что он специально провоцирует меня, но куда больше?

– Это не правда! – крикнула, пылая гневом, чувствуя как слеза скатилась по щеке.

Я хотела надавить сильнее, всадить нож в его отвратительную плоть по самую рукоятку, но просто не успела. В жизни, как в дикой природе. Один раз замешкался и ты лишь звено в пищевой цепочке.

Самсон, рукой словно хлыстом ударил меня по пальцам, выбивая нож и вдавливаясь в меня уже сам, прижимая к столешнице.

Я вскрикнула, но он же задрал рубашку, стягивая ее через голову и мои руки не стали ему помехой. Он сильно сжал грудь, одетую в тонкий кружевной бюстгальтер и я снова стыдливо застонала, ощущая, как мощные импульсы увлажняют место между ног.

Но почему!

Почему это так действует на меня?

И его поцелуй. Грубый до боли, резкий.

И, как это я не узнала это движение языка в клубе, как не поняла, кто оттягивает соски. Кто поглощает все силы и гордость одним движением руки от поясницы к заднице.

Когда-то я жила ради этих поцелуев, касаний, когда-то я любила настолько сильно, что меня потряхивало от одного властного приказа: «на колени» или даже дебильной фразы: «сними трусики, хочу твою щелку».